По ту сторону Венского леса - Траян Уба Страница 43

На улицах Текели и Немзети пехотинцы 2-й дивизии вели ожесточенный бой с фашистами, захватывая одно здание за другим.

Наблюдатели, расположившиеся на верхних этажах домов, корректировали огонь минометов, обстреливающих соседние улицы. Перепуганные жители города, не успевшие эвакуироваться, прятались в подвалах, бомбоубежищах или в метро. Пронзительно выли мины, артиллерийские снаряды, свистели пули.

Гитлеровцы, чувствуя свою гибель, минировали улицы, поджигали учреждения, бросали в бой батальоны хортистов, которые всего несколько дней перед этим научились стрелять из винтовок.

Часто русские и румыны наталкивались на гражданских патрулей с красными повязками на рукавах, выдававших себя за солдат венгерской рабочей гвардии. Но стоило им отойти, как патруль предательски стрелял в спину.

Вести бой было очень трудно. Не было ни охранения, ни прикрытия с флангов, ни разведки. Исход боя решали инициатива, личный пример, отвага и мужество солдат и офицеров.

Солдаты и офицеры 1-го батальона 31-го пехотного полка вместе с советскими воинами участвовали в боях за центр венгерской столицы.

Рота Ботяну расположилась на железнодорожной насыпи недалеко от казармы Франца-Иосифа. Слева находился взвод 4-й пулеметной роты под командой младшего лейтенанта Николая Белерчиу.

Наступил вечер. Большими хлопьями лениво па дал снег. Дымящиеся руины города, окопы, по краям которых виднелись полосы серой мерзлой земли, покрылись снежным покровом, прятавшим следы только что отгремевших боев. Этот снег покроет и тела солдат, которые еще сегодня утром о чем-то думали, мечтали, делили с тобой последний табак, стойко перенося все трудности боевых походов. Разве можно забыть о том, что здесь происходило? Забыть сержанта Михаила Табука, наблюдателя 9-го артполка, который изрешеченный пулями до последнего вздоха корректировал с восьмого этажа огонь нашей артиллерии. Его нашли после полудня на своем посту. Он крепко сжимал в руке бинокль.

Или сержанта Иона Дуку, телефониста 26-го пехотного полка, который был смертельно ранен в тот момент, когда исправлял телефонную линию? Уже не в силах связать провод, он, умирая, плотно сжал его концы ладонями. Телефонная связь была восстановлена.

Разве можно забыть все это? Но сейчас лучше не думать о смерти. Если нервы напряжены, нужно заставить себя успокоиться, чтобы можно было уснуть на несколько часов здесь, в заснеженной яме, — завтра тебе опять понадобятся новые силы и мужество. Иначе ты будешь побежден.

Эти мысли мелькали в голове Тудора. Он смотрел то на Луку, то на Бужора, то на Безню. Тесно прижавшись друг к другу, они спали глубоким сном.

Иногда тяжело вздыхали и вздрагивали от гула далеких разрывов или выстрелов, раздающихся на окраине Будапешта со стороны Дуная.

Думал Тудор и о другой столице, находящейся на берегу реки Дымбовица, о домике в Джулештях на улице Фрасин. Как далеко отсюда до тех мест и вместе с тем как близко они в его мыслях и мечтах здесь, в Будапеште. Когда он прощался с Иляной на перроне Северного вокзала, он даже не подозревал, что так скоро исполнится желание какого-то солдата, дописавшего мелом на табличке вагона «Бухарест — Арад» слово «Будапешт».

Следующий день на участке дивизии прошел спокойно, даже необычайно спокойно по сравнению с тем, что происходило в северной части венгерской столицы, где советские войска продолжали штурмовать город.

К вечеру 2-й батальон получил приказ перейти в наступление. Во время артиллерийской подготовки гитлеровцы, почувствовав что-то неладное, стали сильно обстреливать насыпь железной дороги.

Роте все же удалось приблизиться к железнодорожному полотну, но ожесточенный огонь противника заставил ее залечь.

Наступила ночь. Чтобы сделать себе укрытие, солдаты много часов подряд копали мерзлую землю. Утром ударил двадцатиградусный мороз.

Солдаты, чтобы не замерзнуть, стучали каблуками и даже танцевали сырбу.

Лука отвинтил пробку фляги и стал пить ром. Безня и Бужор с завистью смотрели ему в рот.

— Хватит, а то захлебнешься.

— Хм?…

— Оставь и нам.

— Хм?…

— На том свете, наверное, тоже так — одни пьют, а другие смотрят.

Выпив последнюю каплю, Лука обтер рукавом губы и щелкнул языком.

— До чего же ты жадный!

— А разве ты вчера не получил такую же порцию? Тебя никто не заставлял выпивать все сразу.

Луке никто не ответил. Сержант Илиуц отвел в сторону Насту и спросил:

— Как ты думаешь, возьмем мы эту венгерскую казарму?

Траншея, проложенная ночью в снегу саперами до стен казармы, была очень узкой. По ней нужно было пробираться цепочкой и ползком, чтобы не заметил противник.

Ветер свистел и обжигал лица солдат. Лука поднялся на насыпь. Тотчас же раздались пулеметные очереди, и по насыпи часто застучали пули.

Солдаты вскочили на ноги.

Ботяну выругался и стал кричать на Луку. Белый как полотно цыган быстро спустился с насыпи, стараясь не смотреть на офицера, но Ботяну подозвал его к себе:

— Видно, тебе, дураку, ром стукнул в голову?

— Стукнуть-то стукнул, да не ром…

Веселый взрыв хохота был прерван артиллерийской канонадой. Значит, скоро начнется атака. Рота развернулась в линию вдоль железной дороги и ждала приказа.

Наконец началась атака под прикрытием огня артиллерии. С винтовками наперевес бежали люди, из их ртов вырывался белый пар, растворяющийся в тумане. Волосы, брови, ресницы, усы заиндевели, и солдаты стали похожи на дедов Морозов.

Когда рота приблизилась к казармам, артиллерия прекратила обстрел. Противник открыл огонь из винтовок и автоматов, но передним взводам удалось вплотную подступить к стенам казармы, и, таким образом, они оказались в непростреливаемом пространстве. Тут же находились подразделения, которыми командовали Наста и Илиуц. Над их головами трещали пулеметные очереди взвода младшего лейтенанта Николая Белерчиу. Солдаты этого взвода вели огонь по бойницам казарм, давая возможность остальным пехотинцам добраться до каменной стены.

Тудор, Безня, Бужор и другие уже перелезли через стену во двор казармы. Взвод Илиуца расстреливал короткими очередями вражеских солдат, выбежавших во двор казармы. Солдаты взвода Насты уничтожили два вражеских дота, оборудованных в северо-западной стене казармы.

В разгар рукопашного боя Лука заметил, что всего в нескольких шагах от него два вражеских солдата устанавливают пулемет. Лука хотел обстрелять пулеметчиков из автомата, но, нажав на спусковой крючок, обнаружил, что патроны кончились. Недолго думая, Лука молниеносно подскочил к вражеским солдатам и ударами приклада автомата прикончил их. Затем повернул пулемет и открыл огонь по одному из окон казармы.

Через четверть часа казармы Франца-Иосифа были взяты. Как только прекратилась стрельба, красная ракета известила дивизию о том, что 2-й батальон выполнил задачу.