Империя солнца - Джеймс Грэм Баллард Страница 36

— Ага, теперь уже совсем скоро. Хочу познакомить их с Бейси.

Изжелта-бледное лицо Бейси вынырнуло из-за воротника матросской куртки. Он устало посмотрел на японских солдат, которые копошились на железнодорожном полотне, так, словно заранее знал, что их ожидает в этих голых заброшенных полях.

— С удовольствием с ними познакомлюсь, Джим. — И добавил для доктора Рэнсома, без особого, впрочем, воодушевления: — Я тут понемногу присматривал за этим пацаненком.

— Ага, присматривал. Бейси пытался продать меня в Шанхае.

— Правда? А что, идея, в общем, неплохая.

— Торговцам из Хонкю. Только за меня никто ничего не давал. Но кроме того, он и правда за мной присматривал.

— И его старания не пропали даром. — Доктор Рэнсом похлопал Джима по плечу. Он пропустил руку к Джиму за спину и оттуда, с другого бока, ощупал его вздувшийся живот; потом приподнял ему верхнюю губу и осмотрел зубы. — Все в порядке, Джим, не волнуйся. Я просто хотел выяснить, чем тебя в последнее время кормили. Как только окажемся в Усуне, надо будет нам всем заняться огородничеством. А может, японцы продадут нам козу.

— Козу? — Джим никогда не видел козы, экзотического зверя, наделенного капризным и независимым нравом — качествами, которые в Джиме вызывали исключительное уважение.

— Ты интересуешься животными, Джим?

— Да нет… не слишком. Чем я действительно интересуюсь, так это авиацией.

— Авиацией? То есть модели самолетов и все такое?

— Нет, не совсем. — И Джим осторожно добавил: — Я даже сидел как-то раз в кабине японского истребителя.

— Тебе нравятся японские летчики?

— Они такие смелые…

— А это — очень важно?

— Не самое худшее качество, если ты собираешься выиграть войну.

Джим вслушался в отдаленный гул невидимого самолета. Этот врач, с его длинными ногами, с его английской манерой говорить и держать себя, с его повышенным интересом к зубам, вызывал в нем сильные подозрения. Чего доброго, они еще споются с Бейси, и будет у нас славная такая шайка мародеров. Джим подумал о козе, которую доктор Рэнсом собрался покупать у японцев. Из прочитанных книг у него сложилось устойчивое впечатление, что нрав у этих животных еще тот, откуда в очередной раз следовало, что доктор Рэнсом — навряд ли человек практичный. Европейцы редко вставляют себе золотые зубы, а других трупов, кроме европейских, доктору Рэнсому, похоже, еще очень долго не видать.

Джим решил, что обращать внимание на доктора Рэнсома больше не стоит. Он стоял бок о бок с японским солдатом, и раскрашенный камуфляжными пятнами металл водительской кабины приятно грел руки. Когда они тронулись в сторону главной дороги, солдаты уже успели вытянуться вдоль по железнодорожному пути, разматывая бесконечные катушки телефонного провода. Сейчас возьмут и запустят змея, большого, на котором может летать человек. Самый дальний солдат уже наполовину растворился в пыльном белом мареве, и его размытая фигурка, казалось, вот-вот оторвется от земли. Джим прыснул со смеху, представив себе, как у них над головами проносится воспаривший в небо солдатик. Джим с помощью отца запустил из сада на Амхерст-авеню не одну дюжину змеев. А огромные змеи-драконы, которые плыли вслед за китайскими свадебными и похоронными процессиями, вызывали в нем искреннее чувство восхищения; и еще боевые змеи, которых запускали с причалов в Путуне и которые пытались разрезать друг друга бритвенно-острыми бечевами, покрытыми клеем и битым стеклом. Но лучше всего были, конечно, пилотируемые змеи, какие отцу приходилось видеть в Северном Китае, на дюжине веревок, и каждую держит сто человек. В один прекрасный день Джим тоже полетит на таком змее и сядет на плечо ветру…

Грузовик бежал по пустынной дороге, и глаза у Джима слезились от встречного ветра. Водитель, окончательно сориентировавшийся на местности, спешил доставить заключенных в Усун и вернуться в Шанхай еще засветло. Джим изо всех сил цеплялся за крышу кабины, а за его спиной подпрыгивали на скамьях, все более и более сбиваясь в кучу, остальные заключенные. Оба миссионера-мужа уже сидели на полу, а доктор Рэнсом помогал госпоже Хаг лечь вдоль борта, на скамейку.

Но Джиму они все были теперь совершенно неинтересны. Машина въезжала в район, сплошь застроенный военными аэродромами. Бывшие китайские военно-воздушные базы, прикрывавшие устье Янцзы, перешли теперь в распоряжение японских армейских и военно-морских авиационных соединений. Они проехали мимо разбитой бомбами базы истребительной авиации, где солдаты японских инженерных войск как раз одевали новой крышей стальную раковину ангара. На заросшем травой поле выстроилась шеренга истребителей «Зеро», и между крыльями бродил пилот, в полном летном снаряжении. Джим, совершенно автоматически, помахал ему рукой, но пилот тут же исчез за частоколом пропеллеров.

Примерно мили через две, возле пустой деревни со сгоревшей пагодой, им пришлось остановиться и пропустить колонну грузовиков, груженных крыльями и фюзеляжами двухмоторных бомбардировщиков. Эскадрилья точно таких же машин стояла в полной боевой готовности, развернувшись к послеполуденному солнцу, так чтобы в любой момент можно было взлететь и отправиться громить китайские армии на западе. От всей этой суеты внутри рождалось тревожное возбуждение. Они остановились на контрольно-пропускном пункте при въезде на Сучжоуское шоссе, а Джиму уже не терпелось ехать дальше. Он сидел рядом с Бейси и постукивал каблуками друг о друга, пока дежурный сержант проверял наличие заключенных по списку, а доктор Рэнсом возмущался отношением военных властей к находящимся в тяжелейшем состоянии миссионеркам.

Вскоре после этого они свернули с шоссе на проселок, идущий вдоль транспортного канала. Мимо на палубах моторизованных лихтеров проплывали японские танки, а экипажи спали на расстеленных брезентовых тентах. В обычное время Джим при виде этих боевых машин наверняка дал бы волю воображению, но теперь его интересовали одни только самолеты. Как ему хотелось оказаться плечом к плечу с теми японскими летчиками, которые атаковали Перл-Харбор и разнесли американский флот, или в экипаже какого-нибудь из торпедоносцев, отправивших на дно «Отпор» и «Принца Уэльского». Может быть, после войны ему удастся вступить в японские военно-воздушные силы и нашить на рукав эмблему с Восходящим Солнцем — вроде как тем американским летчикам из «Летающих тигров», [37]которые носят на кожаных куртках флаг китайского националистического правительства.