Вермахт и оккупация - Норберт Мюллер Страница 3

Последний тезис используется также в новых работах западногерманских историков с целью приписать фашистскому вермахту и его руководящим органам гуманные действия или, по крайней мере, хотя бы намерения подобных действий по отношению к населению оккупированных во время войны стран и областей. Так, Г.А. Якобсен утверждает, что вермахт-де, осуществляя «конструктивную оккупационную политику», постоянно выступал за достойное человеческое обхождение. В таком же духе высказывается Г. Краузник: «Во всех занятых Германией областях немецкое военное управление было надеждой населения». В широком использовании названных тезисов, так же как и в характеристике оккупационной политики, в последние годы все отчетливее проявляется тенденция фальсифицировать историю, охарактеризовать решающие участки деятельности государственного аппарата в фашистской Германии, и при этом не в последнюю очередь военного инструмента власти, в духе обычного для империализма образа мышления и полностью использовать эти характеристики в интересах государственно-монополистического капитализма.

Буржуазные концепции искажают историческую правду. Путем необоснованной дифференциации отдельных сфер фашистского государственного аппарата буржуазные авторы отделяют цели господствующей системы от средств, с помощью которых планировалось их осуществить. С другой стороны, активное участие военных органов в преступлениях в период оккупации доказывает, что это утверждение является лишь легендой, имеющей целью как-то «реабилитировать» вермахт.

Изложенная здесь проблематика составляет только одну, хотя и важную область устремлений буржуазно-империалистических идеологов в области истории к созданию определенной концепции. Их общие политические цели при трактовке фашистской оккупационной политики по отношению к Советскому Союзу как в более ранних, так и в более поздних работах все чаще сводятся к тому, чтобы на основе призрачных шансов проведения в будущем «более искусной» политики оккупационных органов по отношению к советскому населению извлечь из этого опыта урок для новых агрессивных действий против Советского Союза и других социалистических государств, в особенности в области психологической войны.

Характерным примером этого служит обширная работа выходца из белогвардейской эмигрантской семьи американца А. Даллина, которая является как бы стандартом буржуазных произведений на эту тему. Работа А. Даллина, опирающаяся на огромное количество источников, содержит много высказываний о фашистской оккупационной политике и ее целях. Однако Даллин меньше всего стремится раскрыть преступное содержание этой политики, а куда больше критикует «ошибочную», по его мнению, концепцию и вытекающие из нее неправильные «методы» ее проведения. В заключение своей работы он резюмирует: «Германия с самого начала упустила возможность привлечь на свою сторону различные слои советского населения с помощью соответствующей политической тактики». Даллин критикует в этой связи бывших правителей Германии прежде всего за то, что они недостаточно ловко пытались вбить клин между Советским государством и его населением. Эта политика, по его мнению, должна была быть направлена прежде всего на «интеллектуалов» и «работников умственного труда». В конце автор подчеркивает, что нацистам следовало бы апеллировать именно к расовым и национальным группам, но без каких-либо обещаний социального и экономического характера, и резюмирует последнее как самую эффективную тему для пропаганды. Как видно, в своей «критике» Даллин развивает целую программу политических и идеологических диверсий против социализма.

Подобная тенденция характерна также и для позиции буржуазно-империалистических идеологов в ФРГ. Не удивительно, что высказывания Даллина восприняты с энтузиазмом в западногерманской публицистике и историографии.

Не случайно и то, что генералы бундесвера большей частью служили в Генеральном штабе Гитлера. Преобладающее большинство их без оговорок восприняли нацистскую идеологию и в качестве ответственных помощников руководства в оперативных центрах и штабах вермахта часто были непосредственными составителями и исполнителями тех преступных приказов и мероприятий, за которые верхушка военного генералитета понесла в последующем наказание на различных процессах над военными преступниками.

Правда, международное соотношение сил после Второй мировой войны изменилось в значительной степени в пользу социализма, так что даже самым агрессивным империалистическим кругам непосредственный военный «фронтальный удар» с целью осуществления своих целей вряд ли кажется перспективным. Именно поэтому в их политическом арсенале все больший вес приобретают средства и методы, направленные на подрыв сплоченности социалистических государств и идеологическое разложение их населения. В этой связи все большее значение приобретают «уроки» из антисоветской оккупационной политики фашистской Германии. Полуофициозный орган командования бундесвера журнал «Веркунде» еще в середине 1950-х гг. подчеркивал с перспективой на будущее, что, принимая во внимание военную мощь Советского Союза, критически учитывая допущенные «ошибки в оккупационной политике», следует видеть «исходные пункты для основных решений, значение которых выходит далеко за рамки прошлого».

Полное соответствие между рекомендациями буржуазно-империалистических историков и главными элементами антисоциалистической стратегии империализма можно видеть на примере попыток оправдать фашистскую оккупационную политику на временно захваченной советской территории, что свидетельствует о стремлении реакционной буржуазной историографии помочь идеологически подготовить почву для этой стратегии. Помочь вскрыть их политические концепции и цели и, исходя из этого, противопоставить фальсифицированной исторической картине подлинную правду — такова основная цель настоящего труда.

Норберт Мюллер

Потсдам, 1970 г.