Рубеж - Анатолий Рыбин Страница 28

Осматривая комнаты, Ксения Германовна заметила:

— А вы храбрый мужчина, Иван Егорович. Мой Горчаков даже на шаг меня не отпускает. Какой год к родителям собираюсь, не могу вырваться от этого султана. — Она лукаво улыбнулась. Потом заглянула в кухню, спросила: — Разрешите похозяйничать?

— Но у меня же нет ни кастрюль, ни сковородок, — смутился Авдеев.

— Ничего, для приготовления зайчатины у меня все найдется.

— Ну что это в самом деле — мужчины будут сидеть, а женщина должна суетиться. Да и нужно ли затевать все это? — растерянно сказал Иван Егорович. — Не лучше ли ограничиться чаем?

Горчаков, тронув его за локоть, шепнул заговорщически:

— Тут, видите, какое дело. Мы обычно прямо в степи пируем, после охоты, а сегодня решили у вас, ради знакомства. И вы уж не перечьте, дайте охотникам волю.

Ксения Германовна тем временем вытащила из машины кастрюлю, сковородку, пакетики с различными приправами и, уложив все это в ведерко, унесла на кухню.

— Видали, какая запасливая? — Горчаков проводил жену добродушной улыбкой. — Ладно, пусть хозяйничает. А мы тут о своем потолкуем. Важный вопрос есть, Иван Егорович.

Авдеев с любопытством посмотрел на гостя:

— В охотничью компанию завербовать хотите?

— В охотничью потом, — весело пообещал Горчаков. — Раньше в сообщники по службе. — И спросил доверительно: — Вы как считаете, за техническим прогрессом мы с вами поспевать должны?

— Безусловно.

— А не выходит...

— Почему?

Горчаков с загадочным видом расстегнул тужурку, придвинулся поближе к столу и, достав из кармана металлический портсигар, положил его между собой и Авдеевым. Потом вынул из того же кармана два коробка со спичками и расположил их слева и справа от портсигара.

— Боевая наглядность, по-чапаевски? — улыбнулся Авдеев.

— Точно, — подтвердил Горчаков. — На позициях, как видите, ракетно-пусковая установка и полки мотопехоты. Предположим, ракетчики нанесли удар по противнику. Что дальше? А дальше, естественно, наша работа начинается. — Он рывком отодвинул портсигар, а спичечные коробки один за другим толкнул вперед, быстро составив из них как бы макет походной колонны.

— Все правильно, — сказал Авдеев. — Наша задача — овладеть образовавшимся коридором раньше противника.

— Об этом и речь, — подхватил Горчаков, довольный, что подвел собеседника к самому главному. — А теперь скажите, Иван Егорович, не кажется ли вам, что для такого стремительного взаимодействия наши полки недостаточно подвижны?

— Нет, не кажется, — ответил Авдеев.

— А вы подумайте хорошо, не будет ли разумно при наличии мощных ракетных сил подсократить обычное наше вооружение? Ведь чем легче полк, тем он оперативнее в действиях. Разве не так? У нас на учениях недавно целая артиллерийская батарея отстала. Такой же прискорбный случай у минометчиков был. Представьте: мотопехота уже закрепляется на новой позиции, а средств поддержки нет. Каково?

— Значит, командиры зеву дали. Плохо связь была налажена.

Горчаков откровенно рассмеялся:

— Ну, сосед! Ну, дипломат! Нет уж, давайте так: к черту всякую дипломатию...

— Я оглохла от твоего баса, Горчаков, — входя в комнату, прервала их спор Ксения Германовна и распорядилась: — Ты бы столом занялся, что ли?

— Столом? А что, это дело! — загорелся Горчаков. — У вас, Иван Егорович, тарелки и вилки найдутся?

— Должны быть.

— А рюмки?

— Тоже есть. Но спиртного, к сожалению, ни капли.

— У меня бутылка армянского припасена, — сказал Горчаков и направился к машине. Возвратившись, поставил коньяк на середину стола, сказал вполголоса: — А все же вы зря отмахиваетесь от моей идеи. Честное слово, зря.

— Послушайте, Василий Прохорович, а вы с комдивом по этому поводу разговаривали?

— Я с начштаба говорить пытался, так он слушать не захотел. Похоже, и с комдивом разговора не получится.

— Почему?

— Да ведь он теперь все больше ратует в военных журналах за нанесение по противнику массированных ударов с использованием всех боевых средств, имеющихся в нашем распоряжении. А моя идея ближе к его прежним разработкам, когда он писал о действиях мелких подразделений в современном бою. Но теперь он пересмотрел свои взгляды.

— Вы убеждены?

— Я сужу по его последним статьям.

С кухни донесся голос Ксении Германовны:

— Мужчины, поторапливайтесь! Жаркое уже доходит!

— Слышите? — Горчаков настороженно поднял палец и молча принялся выполнять указания жены.

Минут через двадцать, когда зайчатина была уже на столе, Горчаков сказал Авдееву:

— Теперь понимаете, что за жена у меня! Сущий клад!

— Как человек скромный, я против этого ничего не могу возразить, — засмеялась Ксения Германовна.

Она быстро разложила мясо по тарелкам, приправила томатным соусом и настойчиво посоветовала есть, пока горячее, и непременно молча, чтобы лучше распробовать.

— А тост? Под тост же надо! — сказал Горчаков и, наполнив коньяком рюмки, предложил выпить за встречу и понимание, за боевое содружество двух гарнизонов.

— И за чудесную золотую осень, — прибавила Ксения Германовна, кивнув на вазу с ветвями.

— Правильно. — Авдеев поцеловал ей руку. — И за ваш нынешний десант с мирными средствами обеспечения.