Нас предала Родина - Константин Семенов Страница 26
Нас предала Родина - Константин Семенов читать онлайн бесплатно
— Есть! — орут в эфире два голоса. — Алл-ла!
На месте колонны пылает зарево.
На следующий день информационные агенства передадут: «12 декабря российские войска у поселка Долинский были обстреляны из установки «Град». В результате были убиты 6 и ранены 13 российских военнослужащих. Ответным огнем установка «Град» была уничтожена».
Шел второй день войны.
— Боря, ты спишь?
— Почти. А что?
— Опять будешь с телевизором болтать?
— Не знаю.… Ты против?
— Против. У меня другое предложение…
— Ира!
— Не нравится?
— Да при чем… нравится… еще как! А Славик?..
— Славик спит без задних ног. Боря, милый, мне страшно.… Обними меня!
— Ира! Ирочка…
Никаких разговоров в эту ночь Борис не желал. Снилось сегодня что-то спокойное, приятное, родное, и сон был глубок и спокоен.
Видимо, недостаточно.
Телевизор влез в сон бесцеремонно, как хозяин.
Экран надвинулся, заполняя всю вселенную, посветлел, изображение обрело четкость, и глянули с него на Бориса единственные во всем мире сине-серые глаза. Ирина сидела на знакомой скамейке в сквере Лермонтова, скрытой с трех сторон тенистыми деревьями. Открытое легкое платье, летние босоножки, черные волосы.
Все как тогда — сто лет назад.
Поднялись густые ресницы, и Борис вздрогнул: столько тоски и боли было в любимых глазах.
— Боря, Боренька, — прошептала Ирина, — ты помнишь еще, как хорошо нам было?
«Что ты, родная, почему было? — хотел сказать Борис, но не смог: перехватило горло. — Почему «было»? И было, и есть, и будет».
Ира приложила палец к губам и одними глазами показала ему — смотри. Борис перевел взгляд: по крыше гостиницы Чайка летела бегущая строка. Что там было написано, разглядеть не удавалось: буквы сменялись слишком быстро, сливаясь в одну светящуюся полосу. Борис опять посмотрел на Иру, та прикрыла глаза, показывая — жди.
Наконец, буквы замедлили бег, и стало видно, что никакие это не буквы, а цифры.
1978… 1982… 1987…
Еще медленнее.
1989, 1990.
И, наконец, совсем медленно выползли ярко красные:
1991, 1992, 1993, 1994…
Ира широко распахнула глаза, кивнула Борису — вот!
По только что чистому небу поползли тучи, зашумел холодный ветер. Листья на деревьях стремительно пожелтели, пожухли. Ветер подхватил их и помчал куда-то далеко, в багровую темень. Через секунду вокруг качались на ветру только голые, обломанные ветки.
«Как же она там, в одном платье?» — подумал Борис.
Ира снова показала на бегущую строку, Борис глянул и обомлел: громадные красные буквы ползли медленно, ритмично, складываясь в чеканные строки:
Наступает время крыс —
Берегись.
Окна, двери на засов —
Время сов.
Время подлых языков
И оскаленных клыков.
Наступает время «ОХ»
Для дурех.
Наступает время «УХ»
Для старух.
Наступает время «АЙ» —
Не залай.
Наступает время «ЭХ»
Воровских хмельных утех.
Это время не для всех,
Не для всех.
Наступает время «Ночь» —
Маски прочь.
Наступает время «Ой,
Что с тобой?»
Это время не для всех,
Жить в такое время грех.
Это время не для нас,
Дорогой. [7]
Ира перевела взгляд на Бориса и медленно повторила, почти прошептала:
— Это время не для нас, дорогой.
Ветер усилился, и у Бориса чуть не остановилось сердце: в черном водопаде отчетливо сверкали серебряные пряди.
— Ира, ты знаешь, что у тебя глаза меняют цвет?
— Да ты что?
— Точно! То голубые, то серые, а сейчас, в темноте, почти синие.
— Ты прямо ведьму описываешь!
— Ведьмочку…
Борис наклонился, осторожно поцеловал левый глаз — затрепетали, щекоча губы, ресницы. Отстранился, подождал, пока ресницы дрогнули, начали раскрываться, и поцеловал правый глаз — для симметрии. Ира тихонько засмеялась.
— Что?
— Щекотно.
— Да? И мне тоже.
Они сидели на скамейке в сквере Лермонтова, почти у самого трамвайного моста. С трех сторон густые кусты, впереди за чугунной оградой плещется Сунжа — очень уютное местечко. Им повезло — только спустились по каменной лестнице и тут же, как по заказу, скамейку освободила подвыпившая компания.
— Тебе от чего щекотно?
— От ресниц. А тебе?
— А мне от губ.
Полчаса назад они вышли из кинотеатра «Космос». Смотрели фильм «О, счастливчик». Зал был полон, целоваться неудобно, да и, в конце концов, им же не по 18 лет. Постепенно странный фильм захватил и не отпускал уже до конца, хотя зал быстро опустел на треть — многие уходили. Потом выпили по стакану газировки в автоматах и решили прогуляться. Прогулка закончилась через сто метров, на скамейке.
— Тебе фильм понравился?
— Понравился.
— А что смеешься?
— Твоя мама говорит, что мы уже чемпионы мира по просмотру кинофильмов. Где мы еще не были?
— Как где? Да полно — «Октябрь», например. Еще в Черноречье какой-то кинотеатр есть.
— Нет уж, спасибо! Как-нибудь обойдусь. Боря, а мне кажется, что я твоей маме не нравлюсь.
— Глупости! — уверенно заявил Борис. — А вообще, это не важно. Важно, что ты нравишься мне.
Мимо прошла очередная парочка, парень завистливо покосился на занятую скамейку. Ира засмеялась:
— Завидуют. Уже вторые!
— Я сам себе завидую!
Борис погладил черные волосы, уткнулся в них носом, замер.
— Нравятся? — спросила Ира.
— Угу! — промычал Борис. — Они у тебя, как водопад, у меня от них голова кружится.
— Как, уже? Наркоман! Я тоже хочу. Чтоб кружилась!
Борис, не отрывая руки от черного дурмана, нашел ее губы, осторожно поцеловал. Чуть отстранился и поцеловал снова.
Мир послушно остановился. Прохладная ладонь легла ему на затылок, где-то на краю сознания тихо шумела Сунжа, и сладкая судорога заполняла все тело, всю душу.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments