Крылатый штрафбат. Пылающие небеса - Георгий Савицкий Страница 22

Боевые вылеты начались на следующий же день.

* * *

В штабном блиндаже было накурено, над картами и планшетами склонились летчики-штрафники, нанося линию боевого соприкосновения (ЛБС), значками помечая изменившуюся наземную обстановку.

— Я пойду с атакующей группой. На ЛаГГ-3 подвесят по четыре «эрэса». Атаку проводим по строю бомбардировщиков ракетным залпом, а потом, разойдясь парами, атакуем бомбардировщики.

— Товарищ майор… — оторвался от аппарата радист. — С постов ВНОС сообщают: на заводские поселки «Баррикады» и «Красный Октябрь» идет большая группа скоростных бомбардировщиков.

— Все по самолетам! Взлет по зеленой ракете.

* * *

Три девятки «Юнкерсов-88» они заметили на подходе к городу. Те шли ниже, тысячах на трех. Вокруг вились две четверки «мессеров» прикрытия.

— Внимание, группа, маскируемся за облаками, а потом атакуем на пикировании, прием… — раздался в наушниках голос майора Деркача. — Волин, Туманишвили — отсечь истребители!

Александр Волин покачал крыльями: «Вас понял!» Идти парой на восьмерку Bf-109F2 было чистым самоубийством. Но на то они и штрафники. А кроме всего прочего — враг рвется к родному городу, твердыне на Волге! А там — наши бойцы сдерживают яростные атаки отборной немецкой пехоты и танков. Они и так уже измождены до невозможности, а на них еще и обрушится смертоносный бомбовый груз «Юнкерсов»…

Поэтому — сектор газа вперед до отказа! Ревут двигатели двух краснозвездных «ястребков», добирая метры высоты перед встречей с опасным, маневренным и быстрым врагом. Волин внимательно оглядывает небо, бросает быстрый взгляд на альтиметр: три с половиной тысячи метров… четыре… четыре двести…

Летчик покачивает крыльями своего истребителя, осматриваясь через борта кабины. Поток от винта треплет выбившиеся из-под шлемофона волосы — летчики, как правило, не закрывали фонари кабин, чтобы иметь возможность быстро покинуть подбитую машину.

Ага — вот они! На белом фоне облаков, как на матовом киноэкране, мелькнули черные точки. Александр Волин свалил свой истребитель на крыло, переходя в пикирование. За ним точно таким же маневром последовал и Георгий Туманишвили. Черные точки в лобовом стекле вытянулись в тонкие силуэты — недаром «Мессершмитт» у наших летчиков получил меткое прозвище «худой»!

Пальцы ложатся на гашетки пушки и пулеметов, силуэт в концентрической сетке прицела обретает детали, становится все больше. Александр Волин затаивает дыхание, аккуратными, строго дозированными движениями ручки управления и педалей наводя свой истребитель на машину врага.

И вот «худой» силуэт уже в перекрестье прицела, а немецкий летчик так ничего и не подозревает. «Мессершмитт-109» — машина «слепая», обзор назад из его кабины с угловатым остеклением еще хуже, чем из Як-1. Зайдя на развороте в хвост, Александр Волин отдал ручку от себя, чуть снизившись, и ударил из пушки и пулеметов. Огненные трассы ударили точно по центроплану, яркими вспышками отмечая попадания. От Bf-109F2 стали отваливаться прямо на лету какие-то бесформенные куски. Немецкий истребитель «клюнул» носом и свалился в штопор, объятый пламенем.

Одновременно Георгий Туманишвили атаковал ведомого немецкого летчика. Еще один Bf-109F2 задымил и пошел к земле.

А пара краснозвездных «ястребков» взмыла вверх.

Оставшиеся шесть немецких истребителей разошлись в разные стороны и накинулись на двоих русских смельчаков. В кабинах «Мессершмиттов» сидели опытные пилоты, но и Волин с Туманишвили тоже новичками не были.

Уйдя виражом от очередей пары немецких истребителей, Александр Волин потянул на петлю, уходя от очередной пары «мессеров». Запрокинув голову на бронеспинку, летчик успел заметить мелькнувшие внизу кресты на крыльях. Александр Волин повис на привязных ремнях вверх ногами в верхней точке петли и потянул ручку управления самолетом на себя. Истребитель пикировал, постепенно задирая нос к горизонту. Навалилась свинцовая тяжесть перегрузки, потемнело в глазах. Ревел перетруженный двигатель. Но сквозь серую пелену в глазах Александр Волин увидел, как вписывается силуэт «худого» в концентрическую сетку прицела, и нажал на гашетки. Трассеры ушли к цели, оставляя за собой дымные полосы. «Мессершмитт» запарил мотором и резко отвернул в сторону.

И вдруг взгляд летчика упал на облачный покров. На его фоне, словно на гигантском киноэкране, было видно, что пара Bf-109F2 зажала в «клещи» его ведомого. На Як-1 Георгия был установлен только приемник рации, без передатчика, и летчик не мог позвать на помощь. Еще немного, и «охотники» Люфтваффе сбили бы Георгия Туманишвили. Нужно было срочно идти к нему на выручку!

Александр Волин «дал» левую ногу вперед и резко свалил свой истребитель на крыло, выписывая в воздухе крутой вираж. Он рванулся наперерез паре немецких истребителей, дал длинную очередь поперек их курса. «Мессершмитты» были вынуждены отвернуть, Георгий Туманишвили был спасен.

— Ведомый, держись ближе ко мне, не отрывайся.

«Як» Георгия Туманишвили энергично покачал крыльями: «Понял, командир. Спасибо, что выручил».

Вместе, прикрывая друг друга, два советских истребителя сковали боем оставшиеся «Мессершмитты» из эскорта бомбардировщиков. Несколько раз огненные трассы «мессеров» проносились совсем рядом с самолетом Александра Волина. И пару раз немцы все-таки попали, располосовав советскому истребителю обшивку на правой плоскости и продырявив фюзеляж сбоку за кабиной. Но и «ястребки» огрызались короткими и точными очередями, заставив «худых» держаться на почтительном расстоянии от пары Волин — Туманишвили.

А тем временем майор Деркач с остальными четырьмя истребителями атаковал двадцать семь скоростных немецких бомбардировщиков Ju-88A4! Он атаковал «бомбовозы» в лоб, с первого же захода расстреляв кабину ведущего самолета. «Юнкерс-88» будто бы споткнулся в воздухе, а потом свалился на крыло и вошел в штопор.

Тем временем пара ЛаГГ-3 выпустила реактивные снаряды. «Эрэсы» взорвались в гуще бомбардировочного строя, выбив сразу несколько «Юнкерсов-88». В разные стороны полетели оторванные плоскости, вырванные «с мясом» мотогондолы двигателей, куски обшивки и хвостового оперения. Совсем затерявшись в этом воздушном огненном аду, падали и фигурки людей. Над некоторыми из них распускались спасительные купола парашютов. Других членов экипажей выбрасывало взрывной волной из разбитых кабин. Они теряли сознание и приходили в себя уже в воздухе от ледяного ветра — но раскрыть парашют уже не успевали. Либо парашют был поврежден, осколками могло перебить вытяжной тросик, изорвать купол.

Обломки взорвавшихся самолетов повредили летящие рядом в плотном строю машины. На истерзанную войной землю пролился огненный дождь обломков апокалиптических стальных птиц Люфтваффе.

Строй бомбардировщиков рассеялся, уцелевшие «Юнкерсы-88» стали сбрасывать бомбы куда попало, стремясь освободиться от тяжелого груза и поскорее удрать под прикрытие своих немногочисленных зениток. Да не тут-то было!