Рубеж - Анатолий Рыбин Страница 20

Солдаты почти одновременно поднялись из укрытий и, держа оружие на изготовку, побежали к рыжим вязовым кустам — предполагаемой обороне противника. Бежали не останавливаясь, лишь на какие-то секунды падали на кочковатую землю, торопливо проползали метр-другой по-пластунски и снова устремлялись вперед, не отставая друг от друга.

Шаповалов бежал вместе со взводом, Авдеев угадывал его по красному флажку, который то и дело мелькал над цепью, указывая солдатам цели и сообщая команды.

Взвод лейтенанта Жарикова поднялся в атаку одновременно со взводом Шаповалова, но перед ним была более трудная местность: верболоз и дикий шиповник, будто колючая проволока, опутали обрывистые подъемы. Кроме того, начали рваться взрыв-пакеты, обозначавшие минное поле. Поэтому в первые же минуты наступления взвод отстал от своего соседа. Авдеев вопросительно поглядел на стоявшего рядом Крайнова.

— А, ничего страшного, — поймав его взгляд, ответил майор. — Пока взвод Шаповалова будет заходить во фланг опорного пункта, Жариков подтянет своих орлов. А там все пойдет как надо.

На бугре, у обреза кустарников, действительно вскоре появились солдаты Жарикова. И в тот же миг усиленно заработали пулеметы, быстрее пошли цепи слева.

«Молодцы, неплохо сработали», — подумал Авдеев и предложил Крайнову:

— Наверное, и нам пора? Пойдемте!

Они миновали густой и цепкий кустарник, пропитанный едким пороховым дымом, и вышли на голый травянистый склон, откуда действия роты, продвигающейся в глубину опорного пункта, были хорошо видны даже без бинокля. Теперь взвод лейтенанта Жарикова, огибая вершину высоты справа, уже выходил к ее коричневому куполу. Солдаты Шаповалова, действуя мелкими группами по три-четыре человека, тоже подбирались к самой вершине. И чем внимательнее следил подполковник за действиями подразделений и за сигналами, которые подавались командирами, тем больше убеждался, что рота в самом деле отлично натренирована и слажена.

На щербатом каменистом подъеме Авдеев и Крайнов нагнали двух солдат. Одного — с ручным противотанковым гранатометом, другого — с трубой переносного зенитного комплекса. Солдаты шли неторопливо и выглядели унылыми, почти безучастными к тому, что происходило вокруг.

— Вы какую задачу выполняете? — спросил Авдеев высокого солдата, у которого гранатомет висел под рукой, будто большой транзистор.

— Идем на высоту, товарищ подполковник.

— Так вот просто идете, не соблюдая маскировки?

— Да нет же никакого противника.

Авдеев повернулся к солдату-зенитчику:

— И вы просто так идете?

— А про нас вообще забывают, товарищ подполковник. Да и как их обозначишь, самолеты? Разве только одним словом: «Воздух». А целей для пуска ракет все равно нет.

— Бросьте разводить антимонии! — раздраженно прикрикнул на них Крайнов. — Соображать нужно и свою боевую задачу помнить. А ну вперед, быстрей!

Солдаты, пригнув голову, побежали за цепями атакующих. А Крайнов, поглядев им вслед, сердито процедил:

— Вот сачки!

— Солдат вы зря ругаете, — сказал Авдеев. — Тут виноват командир роты. Он плохо боевую задачу перед взводами поставил. Танкоопасное направление определил неправильно, гранатометчиков туда не послал. Кстати, это можно было сделать на бронетранспортере. Местность позволяет. Как видите, Жариков не рисовался, задавая вопросы на командном пункте, а проявил законное беспокойство. Вот в чем дело-то.

С высоты донеслось многоголосое раскатистое «ура», и в этот самый момент на фоне редких белесых облаков, прочертив крутую дугу, вспыхнула желтая ракета — предупреждение о появлении танков противника.

— Видите? — Авдеев показал на ракету. — А гранатометчики ваши, конечно, разбросаны по всей высоте.

Крайнов промолчал.

Появившийся связной доложил Авдееву:

— Товарищ подполковник, в район занятий прибыл начальник штаба дивизии.

— Где он? — спросил Авдеев.

— Идет сюда.

Из ближних зарослей чилижника вскоре вышел полковник Жигарев. Чисто выбритый, туго подпоясанный.

— Значит, воюем? — Жигарев метнул недовольный взгляд в одну сторону, в другую. — Дивизия сама по себе, а вы сами по себе?

— Война невеликая, товарищ полковник, а мои задачи тем более, — ответил Авдеев, сохраняя внешнее спокойствие.

Но Жигарев тона своего не изменил:

— Вижу, вижу. Хотели посмотреть по взводу от батальона, а теперь взялись за роты. Ну и аппетит у вас!

Авдеев понял, что вступать в полемику сейчас не следует. Она к хорошему не приведет.

Жигарев постоял, посмотрел, как низина за высотой заполняется солдатами, как подходят туда, выруливая, бронетранспортеры, и резко махнул рукой:

— Все, товарищи, поедемте в штаб!

— Прямо сейчас, не закончив занятий? — удивился Авдеев.

— Да, сейчас, — тоном, не допускающим возражений, сказал Жигарев. — У нас нет больше времени.

«Ну это уж слишком», — возмущенно подумал Авдеев и всю дорогу, пока ехали до городка, старался подбирать аргументы, которые можно было бы выдвинуть в защиту своего плана. Такие аргументы, он считал, были налицо. Во-первых, определенное уставом время на знакомство с полком он еще не использовал. Во-вторых, сегодняшняя пассивность ракетчиков в момент наступления на высоту, их жалобы на неясность обстановки были неслучайными, и в этом требовалось непременно разобраться.

Когда приехали в Степной гарнизон и Крайнов торопливо начал перечислять, что именно можно считать уже принятым и что вообще, по его мнению, следует принять, не теряя дорогого времени, Авдеев, спокойно выслушав его, сказал Жигареву:

— А я прошу все же, товарищ полковник, повременить немного. В положенный срок я уложусь. Обещаю.

— Вы, подполковник, торгуетесь, как на ярмарке, — повысил голос Жигарев, — а простого понять не хотите: подготовка к учениям сейчас самое важное.

— Да, но время-то еще терпит. И у меня имеется ваш план, товарищ полковник.

— План устарел, — сказал Жигарев. — Есть дополнительное указание командующего о проведении тактических игр, которые раньше не планировались.

Авдеев тяжело вздохнул. Ему было ясно: какие бы аргументы он сейчас ни приводил, поколебать Жигарева уже не удастся. А значит, и с приемом полка ему все же придется поспешить.

— И когда разрешите доложить? — спросил Авдеев. — Когда последний срок, товарищ полковник?

— Разумеется, завтра, — сказал Жигарев. Подумав, уточнил: — Не позднее двенадцати.