Любимец Гитлера. Русская кампания глазами генерала СС - Леон Дегрелль Страница 13

Книгу Любимец Гитлера. Русская кампания глазами генерала СС - Леон Дегрелль читаем онлайн бесплатно полную версию! Чтобы начать читать не надо регистрации. Напомним, что читать онлайн вы можете не только на компьютере, но и на андроид (Android), iPhone и iPad. Приятного чтения!

Любимец Гитлера. Русская кампания глазами генерала СС - Леон Дегрелль читать онлайн бесплатно

Любимец Гитлера. Русская кампания глазами генерала СС - Леон Дегрелль - читать книгу онлайн бесплатно, автор Леон Дегрелль

В полночь, преодолев четыре лье, мы вошли в Гришино. В течение многих дней город подвергался такой бомбежке, какую русские еще никогда до сих пор не проводили. Все окна были искрошены. Казаки и сибиряки были уже у ворот города. Если бы они захватили его, то один из самых крупных шоссейных и железнодорожных узлов Донбасса был бы потерян.

Мы должны были быть готовыми выполнить свой долг. Нас расположили в здании школы, в котором целым осталось только одно оконное стекло. У нас было всего по два легких одеяла. Термометр показывал сорок градусов ниже нуля.

Невозможно себе представить, что такое отдых в такой холод в совершенно открытом здании. Мы не смогли уснуть ни на секунду. Невозможно было даже сидеть.

Впрочем, нам почти не оставили времени, чтобы рассуждать о наших несчастьях. В час ночи нас построили поротно: мы начинали контратаку.

Роза Люксембург

Зима 1941–1942 годов была самая страшная, какую русские знали за сто пятьдесят лет.

Какое-то число немецких частей, дислоцированных на относительно спокойных участках, приспособились как могли к этим ужасным холодам и к нехватке мехового обмундирования. Другие части выдерживали сильные удары противника, противодействуя его прорывам. Они пережили необыкновенные приключения, странствия по степи, часто неделями контратакуя врага, сопротивляясь ему своими маленькими боевыми островками.

Донецкий участок фронта был одним из наиболее беспокойных. Советы бросили туда отборные войска, совершившие глубокий прорыв, остановленный ценой неслыханных усилий и жертв.

Но в самом Донецке была еще значительная советская группировка. Она была рассеяна только к концу мая 1942 года во время битвы за Харьков.

Начало февраля 1942 года было пиком трагедии. Русские развернули свои войска вплоть до нескольких километров от Днепра. Была предпринята яростная контратака немцев. Она действительно была яростной.

Верховное командование бросило войска в атаку всеми средствами, которыми оно располагало, а этих средств было немного.

Таким вот образом, 3 февраля мы пошли в бой в нескольких вагонах, которые тащил локомотив-снегоочиститель. Снег был такой глубины, что он замедлил бы наше продвижение пешим ходом. Думая, что путь не был разрушен, мы бросились на противника в вагонах для перевозки скота!

* * *

В качестве пайка мы получили круглую буханку хлеба, кое-как привязав ее к вещмешку или на грудь. Мы должны были нести на спине все свои пожитки, оружие и много личного имущества. Лошади и повозки не могли нас сопровождать, походные кухни тоже. Ничего, кроме того, что можно было нести с собой. Это составляло для пулеметчика, каким был я, более сорока килограммов веса, из них тридцать составляло оружие и коробки с боеприпасами.

Снегоочиститель в течение четырнадцати часов готовился к отправлению, чтобы покрыть двадцать километров. Разумеется, вагоны были без отопления. Их пол был голым, как галька. Мороз по-прежнему свирепствовал; тем утром было сорок два градуса ниже нуля. Сорок два градуса! Чтобы не погибнуть от холода, мы должны были беспрестанно бегать один за другим внутри вагонов поезда.

Каждый был на исходе сил после целых часов этой смешной беготни, от которой, впрочем, зависела наша жизнь. Один из наших товарищей в изнеможении отказался бегать. Он лег в углу. Мы думали, что он уснул. Мы встряхнули его; он был заледенелым. На остановке мы смогли набрать снега. Минут пятьдесят мы растирали его с ног до головы. Тогда он немного пришел в себя. Потом он испустил страшный рев, как раздавленная корова. Целых полтора года он провел в госпитале, беззубый, как броненосец.

Локомотив разрывал и выбрасывал снег на высоту более двух метров. Но он вынужден был остановиться перед настоящей непреодолимой ледяной стеной. Впрочем, большевики были уже в трех километрах.

Когда мы спустились со склонов в степь, мы думали, что все умрем. Снежные вихри секли нас по щекам, валили наземь. Офицеры и солдаты падали на снег. У некоторых лица были ужасны, с выступившими красными полосами, фиолетовые, с кровавыми подтеками в области глаз. Поскольку мои руки были заняты моим пулеметом и сотнями патронов в коробках, вскоре я тоже отморозил одну щеку. У других были отморожены ступни, которые позднее разлагались на длинные полосы черноватой плоти. У других были обморожены пальцы ног, быстро становившиеся похожими на крупные абрикосы, из которых сочился оранжевый гной.

Но самыми несчастными среди нас были те, у кого были отморожены половые органы. Страдания этих бедных парней были неописуемыми… Всю войну их перевозили из госпиталя в госпиталь. Безрезультатно. В тот отвратительный день люди обморозились до самых глубин своей ужасно опухшей плоти.

Перед нами находилась деревня, которую можно было занять. Она носила имя знаменитой еврейской революционерки из Берлина Розы Люксембург. Русским, должно быть, было так же холодно, так как при нашем приближении они улизнули, не особенно спрашивая у нас объяснений. У нас погиб всего один, самый молодой доброволец шестнадцати лет, получивший автоматную очередь прямо в живот. В пять часов мы заняли первые избы, в то время как великолепное яркое красное солнце на западе всходило и тотчас тонуло в снежной пыли степи.

Пришлось расположиться как попало. Мой взвод занял две избы, представлявшие собой подобие шалашей. В одной из них жили две женщины и семь детишек, справлявших свою нужду прямо посреди комнаты на пол. Матери небрежно отбрасывали испражнения к глинобитной стене, потом опять брали на печке свои семечки, которые они лузгали беспрестанно и неустанно.

Вторую половину ночи мы провели в степи в карауле, вполне ожидая возможности возвращения русских. А что мы могли бы сделать? Мой пулемет был полностью скован морозом, который держался на уровне сорока градусов. Не было возможности привести в действие никакое оружие. Единственно возможным был бой гранатами и штыками.

В шесть часов утра поднялась ослепительная заря, захватившая все небо: золотая, оранжевая, фиолетовая, марганцево-малиновая с мягкими сиреневыми полутонами в светло-серебряном кружеве. Я смотрел на небо восхищенным взглядом, в полном экстазе от этих разливов красок с пурпурной каймой, сверкавших и струившихся над голой степью; я забыл свои страдания в этой любви к тому, что открылось взору. Прекрасное — прежде всего, какой бы то ни было ценой! Я видел над собой самые красивые краски в мире. Ранее я наблюдал небо в Афинах; но мое восхищение и волнение было больше перед пышностью и прозрачностью этого неба России. У меня замерз нос, мой пулемет был куском льда, но вся моя чувственная восприимчивость пылала. В этом переливчатом восходе над станицей Розой Люксембург я был счастливее Алкивиада, смотревшего на фиолетовое море с вершин террас Акрополя.

* * *

Через два дня был новый бросок на восток. Холод был уже не такой сильный. С наших лиц, испещренных морозом, стекал красноватый гной.

Наша часть, развернутая на манер армий Людовика XV, продвигалась вдоль двух холмов, довольно отдаленных один от другого. Это было красивое зрелище. Впереди нас танки ломали советские позиции. Продвижение было нетрудным.

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы

Comments

    Ничего не найдено.