Большой десант. Керченско-Эльтигенская операция - Андрей Кузнецов Страница 10

Число самолетов, выделенных для поддержки высадки (боеготовые/небоеготовые; учебные самолеты не учтены; данные на вечер 31 октября)

Примечание. Данные по численности авиации в документах противоречивы. Таблица составлена по отчетам о движении матчасти, отчетам и донесениям частей и соединений и т. п. В литературе чаще всего фигурирует число, приведенное В.М. Кононенко в книге 1954 года «Керченско-Эльтигенская десантная операция», — 1001 самолет. Он взял эту величину из отчетов, но допустил ряд неточностей. Например, самолеты 214-й шад посчитаны дважды — и в составе 4-й воздушной армии, и в составе ВВС ЧФ, которым дивизия была оперативно придана. Кроме того, Кононенко учитывал только боеготовые самолеты.

Чтобы оценить масштаб запланированной авиационной поддержки, нужно вспомнить, к концу 1943 года всего на действующих фронтах, флотах, в действующих частях войск ПВО страны и АДД имелось 10 200 боевых самолетов. Процент боеготовых самолетов к началу операции был высок — 86,6 %. Для сравнения, в немецком 4-м воздушном флоте в среднем за ноябрь аналогичный показатель был равен 66,7 %.

Уровень подготовки личного состава 4-й воздушной армии был весьма пестрый. С одной стороны, имелось немало опытных летчиков. Но прибывающее пополнение было подготовлено в целом слабо. Отзывы о подготовке летчиков в запасных авиаполках пестрят отрицательными примерами. Где-то были проблемы с летной и штурманской подготовкой, где-то — с изучением радиосвязи и т. п. Но практически везде плохо обстояло дело с боевым применением. Были отмечены случаи, когда часть пилотов-штурмовиков прибывала из тыла в роли пассажиров, так как не могли самостоятельно поднять самолет в воздух. Боевые полки получали мало бензина на доучивание молодых летчиков или не получали его вообще, так как горючего не всегда хватало даже на боевые вылеты.

Ситуация с подготовкой личного состава ВВС ЧФ, в общем, была схожа с положением в 4-й воздушной армии. К специфическим проблемам относилось, например, отсутствие оборудованных полигонов с движущимися целями. В результате многие экипажи были плохо подготовлены к ударам по кораблям в море. В ходе операции резко выделялись агрессивностью (в хорошем смысле) и результативностью пилоты «киттихауков» 30-го рап. Успешно штурмовали по ночам прожекторы и огневые точки опытные экипажи 3-й (4-й) аэ 62-го иап.

Интересна оценка, которую давали своей истребительной и штурмовой авиации офицеры Генштаба и командиры сухопутных войск. Действия истребительной авиации оценивались как малоуспешные. По наблюдениям с земли, истребители, несмотря на подавляющее численное превосходство, во многих случаях вели атаки нерешительно, давали вражеской авиации отбомбиться по нашим войскам. Преследование уходящего врага велось ненастойчиво. По замечанию старшего офицера Генштаба полковника Петровского, истребители в лучшем случае мешали прицельному бомбометанию. Донесения о количестве сбитых самолетов противника вызывали законное недоверие и, пожалуй, раздражение. Впрочем, анализ показывает, что истребители неплохо справлялись с сопровождением ударной авиации. Во многом благодаря им штурмовики лишь примерно в 1 % вылетов серьезно пострадали от авиации противника (считая сбитые или совершившие вынужденную посадку вне аэродрома самолеты).

Имелись проблемы с организацией боевого применения. Например, наличие радиолокационных станций позволяло не держать истребители в воздухе, в избытке расходуя горючее и моторесурс, а перехватывать бомбардировщики дежурными группами с земли. Действительно, командир 229-й иад был связан с PЛC «Пегматит» (РУС-2) прямым проводом и мог моментально поднять истребители. А вот 329-я иад получала приказ на вылет через штаб 4-й ВА. Прохождение информации занимало столько времени, что дежурные группы получали приказ на взлет, когда вражеская авиация уже бомбила цели. Основным истребителем 4-й ВА был уже устаревший ЛаГГ-3. Перед операцией в состав армии вошла только что сформированная 329-я иад на «аэрокобрах».

Действия штурмовой авиации в отличие от истребительной оценивались офицерами Генштаба в целом положительно. Отмечалась самоотверженность, с которой наносили удары экипажи Илов. Основной претензией к штурмовой авиации были недостатки в организации ее применения — отсутствие должной массированности и тактического взаимодействия с пехотой.