Избранник Небес - Алек Кадеш Страница 92

Штейман еще сильнее сдавил железной хваткой шею Майлза и низким демоническим голосом, который хорошо ему запомнился во время вчерашней встречи, сказал:

— Я вижу, вас удивляет, откуда в старческих руках такая сила? Я же предупреждал вчера, что от меня будет нелегко избавиться. Отныне вы находитесь под моей опекой до дня, который назначит хозяин. А после — он сам определит вашу судьбу.

— И кто же ваш хозяин? — хрипя от удушья, спросил Шон.

— Если ты будешь и впредь издеваться надо мной, задавая идиотские вопросы, то сразу же после исполнения возложенной на тебя миссии я действительно отомщу тебе. Мои демоны слюной истекают, желая хотя бы на денек вселиться в тебя и посмотреть, из какого теста ты на самом деле слеплен. Я их едва удержал от этого еще тогда, в синагоге.

— Но я ни разу в жизни не был в синагоге, — удивился Шон.

— Не валяй дурака, ты знаешь, о чем я!

— Я же говорила вам еще утром, Шон, что все именно так и будет! — вытирая платком выступившие на глазах слезы, тихо произнесла Марта.

— Вы плачете? Ну что вы, не стоит расстраиваться по пустякам. Ведь именно так всего пять минут назад назвал нас, демонов, ваш кавалер, когда вылез обратно из этой стены:

«…шейдим — а, пустяки, не обращайте внимания».

Он снова глухо рассмеялся, и от звуковых волн, разошедшихся по залу, с потолка посыпалась пыль.

— Да, кстати, прошу извинить меня за Сэма, в мои планы это не входило. К сожалению, люди всегда инстинктивно пытаются помешать кому-то стать богатым. Кто от жадности, кто от зависти, а кто просто, сам не зная почему, лишь бы навредить, — так уж они устроены, и ничего тут не поделаешь.

«Оттолкни его от себя со всей силы, а сам пригнись как можно ниже», — прочитал Майлз немую просьбу в глазах Харта.

— По всей видимости, вам больше ничего планировать уже не придется, так как любой, поднявший руку на человека в святилище, должен умереть. А раз сказано «любой» — значит, это касается и вас, злых духов, — подчеркнул Шон, пытаясь озадачить демона и тем самым усыпить его бдительность хотя бы на короткий промежуток времени.

— Где это ты видишь святилище? Или ты имеешь в виду эту гробницу, которую вы только что осквернили и разграбили, прикрываясь словом «археология»? А если бы это была твоя усыпальница, и кто-то сдирал с тебя украшения?

Почувствовав, как пальцы Штеймана ослабли на его горле, Шон понял, что ему удалось задуманное. Пока демон пытался разобраться в его словах, Майлз ударил профессора со всей силы локтем в живот и отпрыгнул в сторону. Не успел Штейман выпрямиться, как Брюс, не колеблясь, всадил в его грудь четыре пули подряд, отомстив за истекающего кровью друга, и устранив тем самым смертельную опасность, нависшую над доктором Майлзом, которого он должен был охранять любой ценой.

— Этот маньяк мог запросто подстрелить вас, как куропатку, а потом и нас всех, по очереди, — оправдывая явно излишнее количество сделанных выстрелов, слегка дрожащим от волнения голосом сказал Брюс.

Хриплые клокочущие звуки, вырывающиеся из гортани Штеймана, свидетельствовали о том, что его давняя мечта о роскошной жизни в Монако так и осталась несбыточной.

Поборов в себе инстинктивный страх, спецназовцы все-таки спустились вниз на звук выстрелов, повинуясь приказу понемногу приходящего в себя Трейтона. Им потребовалось менее двух часов, чтобы запаковать и погрузить в «хаммеры» менору, барельеф с изображением озлобленной морды демона, распиленный на части саркофаг, хошен и саму мумию. Вход в пещеру по просьбе доктора Мейерс пришлось взорвать, чтобы законсервировать гробницу, так как вырезанные на стенах надписи, безусловно, представляли огромную научную ценность.

Тело покойного профессора Штеймана запихнули в черный пластиковый мешок. Трейтону пришлось согласиться с доктором Майлзом, когда тот настоял, чтобы профессора похоронили в отдельной могиле, а не в братской вместе с бедуинами, как хотели изначально лейтенант Суарес и его выбившиеся из сил спецназовцы. Спустя час тяжелой работы могилы полутораметровой глубины были подготовлены для погребения. Так как профессор был евреем, Майлзу пришлось прочитать на иврите молитву за души умерших.

Заплатив выкуп за многовековую тайну жизнями четверых своих товарищей, ученого и шестерых бедуинов, выстроившиеся в шеренгу спецназовцы благодарили Бога, что не разделили их участь. Они воспринимали глухие звуки иврита с растянутыми гласными, как в тумане, даже не подозревая, что слышат не арабскую речь. После того как доктор Майлз произнес интернациональное «Амен», они выстрелили три раза в воздух одиночными выстрелами из автоматов под лаконичные команды лейтенанта Суареса, отдав дань уважения праху усопших.

Колонна из шести армейских джипов, оставив за собой облака пыли, растворилась в кровавых лучах заходящего солнца за барханами, осыпаемая проклятиями старейшины Ибрагима, которые он гневно процеживал сквозь зубы, пережевывая кат ^[114] и угрожающе размахивая посохом.