Час ведьмовства - Энн Райс Страница 92

– Роуан, что бы ни произошло в Новом Орлеане, мы стобой непременно встретимся, причем скоро. Я мог бы тебе поклясться на целойстопке Библий, что вернусь сюда, но, если честно, мне так не кажется. Такое жечувство было у меня, когда я уезжал из своего дома на Либерти-стрит: я твердознал, что покидаю его навсегда. Но мы увидимся с тобой в другом месте. Если тыне можешь поехать в Новый Орлеан, только скажи – и я примчусь туда, куда тывелишь.

Вот вам, придурки потусторонние, – подумал он, глядя наводу залива, в которой отражалось грязно-голубое калифорнийское небо. Вот вам,неведомые существа. Вы втянули меня во все это и смотались, не пожелав помогатьдальше. Ладно, я поеду в Новый Орлеан, раз вы этого хотели. Но то, чтосуществует между мною и этой женщиной, принадлежит только мне.

Роуан хотела отвезти его в аэропорт, но он настоял на вызоветакси. Путь неблизкий, а она слишком устала и должна выспаться.

Майкл принял душ и побрился. Уже почти двенадцать часов онне притрагивался к выпивке. Удивительно, ничего не скажешь.

Когда он спустился вниз, Роуан вновь сидела на каменнойплите перед камином, скрестив ноги. В белых шерстяных рейтузах и в длинномсвитере крупной вязки она была очень красивой и грациозной как лань. От нееисходил слабый аромат каких-то духов – Майкл забыл их название, хотя этот запахвсегда ему нравился.

Он крепко прижал ее к себе, поцеловал в щеку и долго неотпускал. Скользя губами по гладкой, упругой коже, он вдруг с болью вспомнил отом, что их с Роуан разделяет восемнадцатилетняя, если не больше, разница ввозрасте.

Потом Майкл написал на бумажке название отеля – «Пон-шатрен»– и телефонный номер.

– Могу я позвонить тебе в клинику? – спросил он,протягивая ей листок. – Или не стоит?

– Позвони обязательно. На работе я периодическипрослушиваю сообщения с автоответчика. – Роуан подошла к кухонному столу ина вырванном из блокнота листке написала свои номера. – Вот, держи. И есливозникнут проблемы, скажи, что я жду твоего звонка. – Она встала чутьпоодаль, засунула руки в карманы и тихо попросила: – Только не пей больше.

– Слушаюсь, доктор, – засмеялся он. – Я бымог встать на одно колено и дать тебе торжественную клятву, но… А вдруг в одинпрекрасный момент стюардесса подойдет и предложит…

– Майкл, не пей в самолете и, когда прилетишь туда,тоже. Тебя захлестнут воспоминания. А рядом не будет никого.

– Вы правы, доктор, – кивнул он. – Я будуосмотрителен и постараюсь вести себя хорошо.

Майкл раскрыл чемодан и достал из бокового кармана плеерфирмы «Сони». Потом проверил, на месте ли приготовленная в дорогу книга.

– Вивальди, – пояснил он, запихивая в карманкуртки плеер и маленькие наушники. – А вот мой Диккенс. В полете я без нихпросто свихнусь. Клянусь, это лучше, чем водка и транквилизатор.

Роуан рассмеялась.

– Подумать только! Вивальди и Диккенс…

– У всех есть свои слабости, – пожал плечамиМайкл. – Боже, ну почему я уезжаю отсюда? Наверное, я действительно сошелс ума.

– Если ты не позвонишь мне вечером…

– Я позвоню тебе раньше и буду звонить чаще, чем тыдумаешь.

– А вот и такси.

Майкл тоже услышал сигнал машины.

Он обнял Роуан, поцеловал, порывисто прижал к себе и надолгозастыл, не в силах сдвинуться с места. Ему вновь вспомнилось ее предположение,что во всем случившемся виноваты те самые таинственные существа и они же могливызвать у него потерю памяти. Майкл почувствовал, как по спине пополз холодок,и ощутил нечто похожее на безотчетный страх. А что, если все-таки остатьсяздесь, с нею, и навсегда выбросить их из головы? Пока у него еще есть такаявозможность, последний шанс…

– Мне кажется, я люблю тебя, Роуан Мэйфейр, –прошептал он.

– Я слышу тебя, Майкл Карри, – ответилаона. – И полагаю, что это чувство взаимно.

На лице Роуан вновь засияла ослепительная улыбка, а в глазахее Майкл увидел ту же силу, что так будоражила его в течение несколькихпоследних часов, и одновременно великую нежность. И грусть.

До самого аэропорта Майкл, закрыв глаза, слушал Вивальди. Ноэто не помогало. Теснившиеся в голове мысли не давали покоя и попеременно тоуносили его в Новый Орлеан, то вновь возвращали к Роуан – туда-сюда, словномаятник… Казалось бы, она не сказала ничего особенного, но ее слова потряслиМайкла, перевернули душу. Все это время он цеплялся за идею о некойвеличественной картине событий, о стоявшей перед ним высокой цели. Но стоилоРоуан задать ему несколько элементарных, но вполне логичных вопросов – и вераего улетучилась, рассыпалась в прах.

Нет, он не согласен с тем, что случившееся с ним было кем-топодстроено. Все гораздо проще: его смыло волной со скалы – и в результате оноказался в ином мире, куда до него попадали и другие. Там и нашли его этисущества. Но они не способны действовать во вред и манипулировать людьми словномарионетками!

«А как, дружище, насчет твоего спасения? – тут жевопросил внутренний голос. – Каким образом Роуан перед самым наступлениемтемноты оказалась на своей яхте именно в том месте?»

Боже, безумие возвращается снова! Майкл был сейчас всостоянии думать лишь о том, как бы оказаться рядом с Роуан или… раздобытьхорошую порцию бурбона со льдом.

Только когда Майкл сидел в аэропорту в ожидании посадки, вголову ему неожиданно пришла мысль, до тех пор его не посещавшая.

Они с Роуан трижды были близки, а он и не подумалпредпринять обычные меры предосторожности и даже не вспомнил о презервативах,которые постоянно таскал с собой в бумажнике. И не поинтересовался мнением наэтот счет Роуан. Ничего себе! Впервые в жизни он утратил контроль в подобнойситуации.

Хотя… ведь она же врач и уж конечно позаботилась обезопасности. Наверное, стоит позвонить ей сейчас и спросить об этом. Вряд лиему будет больно услышать ее голос. Майкл закрыл «Давида Копперфильда», встал ипоискал глазами телефон.

И вдруг он наткнулся взглядом на уже знакомого человека –седовласого англичанина в твидовом костюме. Тот сидел через несколько рядов отМайкла, держа в руке сложенную газету; рядом лежали зонтик и портфель.

«Нет уж, – мрачно подумал Майкл, снова опускаясь настул. – Только его мне сейчас и не хватает».

Объявили посадку. Майкл с тревогой смотрел, как англичанинподнялся с места, собрал свои вещи и двинулся к выходу.