Все совпадения случайны - Рени Найт Страница 8
Все совпадения случайны - Рени Найт читать онлайн бесплатно
У входа в спальню Джонатана я вообще едва не задохнулся. Кровать была не застелена, скомканное пуховое одеяло сползло на пол. Покрывало темно-синего цвета, простыня – темно-бордовая. Все это напомнило мне школьную форму: добрые черные цвета, благодаря которым не видна никакая грязь. Вонь исходила из угла, где стоял стол Нэнси. Зажимая ладонью нос и рот, я подошел поближе. Вот оно. Тельце. Истлевающее тельце. Сломанная шея, открытый рот, оскаленные зубы, и – гнилостный запах разлагающейся плоти. Мне следовало сразу понять. Смерть. Подобно похотливому коту, давно покинувшему место действия, она всегда оставляет свое зловоние – зловоние хищника. На кухне я нашел пластиковый мешок и, используя его как перчатку, поднял с пола мышеловку с мышью и бросил ее в мусорную корзину.
Я вернулся в спальню и сел за стол Нэнси. Он поменьше моего, так что колени у меня едва не упирались в его крышку. Джонатану было бы, наверное, еще неудобнее: я представил себе, как при своем шестифутовом росте он пытается втиснуть свои крепкие ноги в узкое пространство, принадлежавшее некогда его матери. Я порадовался, увидев следы былого ухода. Никаких тебе гниющих цветов. Никаких кружков от чашек или стаканов с водой, просто ровный слой пыли. Бумага сложена на столе ровными стопками, рядом – фотография, на которой изображены мы с Нэнси. Мама и папа. Муж и жена. Двое влюбленных. Двое любимых.
Я щелкнул выключателем настольной лампы, но патрон в ней был пуст. После этого я приступил к делу. Потянул на себя верхний ящик и заглянул внутрь: пусто, если не считать огрызка карандаша и сломанной шариковой ручки. Я прочесал остальные ящики и тоже ничего не обнаружил. Остался один, самый маленький. Притулившийся под крышкой стола, он соединял две тумбы – эдакое дупло. Ящичек оказался заперт. Я вставил ключ, повернул его, немного отодвинул стул в сторону и потянул ручку на себя. Настоящий рабочий склад. Ручки, карандаши, точилки, скрепки, три блокнота. Именно такими всегда пользовалась Нэнси: ничего особенного, просто журналистские записные книжки в голубую полоску. Раньше, когда Нэнси еще писала, она всегда носила такие с собой, занося в них мелькнувшую мысль, или описание показавшегося интересным пейзажа, или обрывок подслушанного разговора – такого рода заметки. Я пролистал один из трех блокнотов, но бегло. Заинтересовала меня оказавшаяся под ними рукопись. Я взял ее в руки. «Без названия». Наверное, работа какого-то другого сочинителя, потому что Нэнси всегда начинала именно с названия; к тому же датирована была рукопись годом, когда Нэнси давно уже оставила писательство. Может, автор – Джонатан? Я перевернул верхнюю страницу. На ней оказалось посвящение как раз Джонатану. Стало быть, написал ее не он. «Моему сыну Джонатану», – прочитал я, а внизу страницы было напечатано имя жены: так она удостоверила свое авторство. Книга, написанная втайне от меня и спрятанная подальше от моих любопытных глаз.
Вообще-то слово – не дым, глаза не ест, говорил я себе, но как бы эти слова меня не ослепили. Я не готов был их выслушать. В ящичке болталось что-то еще, прижимаясь к рукописи моей жены: армейский нож швейцарского производства, полупустая пачка сигарет, дезодорант с каким-то дурацким эротическим названием. Я схватил его и принялся расхаживать по квартире с видом разгневанного санитарного инспектора, выкрикивая в пустоту нечто нечленораздельное и уничтожая зловоние от дохлой мыши, а также всего остального, оскорбляющего мои чувства. Несколько успокоившись, я вернул дезодорант на место, взял оставшуюся без названия рукопись Нэнси и прижал ее к груди, как крохотное, дрожащее от страха существо. Не следовало мне этого делать, это не мое, рукопись адресована Джонатану. И все же я взял ее. Я не тронул блокноты и взял рукопись. Джонатан никогда не узнает, что я был здесь, и я дал себе слово вернуть рукопись, как только прочитаю.
2013, весна
– Мам, как ты думаешь, что мне делать со всем этим?
Кэтрин допила бокал вина и в раздражении закрыла глаза. Пить днем – не самая удачная идея, но Роберт открыл две бутылки их лучшего вина, и она решила присоединиться к нему и Николасу.
– Возьми, что тебе нужно, а с остальным я разберусь, – откликнулась она. Молчание. Она услышала, как в гостевой валятся на пол книги и папки. Кэтрин оттолкнула стул в сторону, и от нетерпеливого скрежета его ножек по полу ее передергивало.
– Кофе? – услышала она у себя за спиной голос Роберта.
Николас сидел на полу в той же позе, в какой и сама Кэтрин сидела здесь на рассвете.
– Не знаю, что и взять. – Вид у него был растерянный.
– Бери все, что не хотелось бы выбрасывать. У нас тут слишком мало места, Ник.
Он кивнул, словно в знак понимания, но она видела, что это не совсем так.
– А тебе самой что, ничего из этого не нужно? – Она услышала боль в его голосе.
Она повторила ту же ошибку. Она задела его своей нетерпеливостью и чрезмерной деловитостью.
– Ладно, – мягко сказала она, усаживаясь рядом с ним на пол, – давай посмотрим, что тут.
Она взяла большой удлиненный конверт и заглянула внутрь. Он был набит перехваченными резинкой тетрадями Николаса – ученика начальных классов. Может, стоило взять какую-нибудь из них и почитать? Но понравится ли ему это? В те давние времена школьные тетради сына всегда производили на нее удручающее впечатление. Только какое это теперь имело значение? Ему двадцать пять лет. Может, они вместе посмеются, а она избавится от старого неприятного ощущения и прочитает отзыв мисс Чарлз. О, она прекрасно помнила эту школьную учительницу Николаса с перманентом и тонкими губами. Это был его последний год в начальной школе, и Кэтрин тщательно выбрала нужный отзыв.
– Николас пользуется успехом в своем классе, как среди мальчиков, так и среди девочек, – с улыбкой читала она вслух, опуская конец предложения: «… но он с трудом сосредотачивается на заданиях, и это вредит его успеваемости».
Из года в год все то же самое. «Этого мало; нужно больше работать; ему трудно сосредоточиться на чем-то одном». Но в те годы у него хотя бы были друзья. А с годами их становилось все меньше и меньше.
– Это я оставлю. – Она улыбнулась, закрыла конверт и прижала его к груди, как нечто очень дорогое. – Как тебе квартира?
– Нормально. – Николас пожал плечами.
– Соседи?
– Туповаты немного. – Он снова пожал плечами.
– Как, все?
Он в третий раз пожал плечами.
– О Господи. – Кэтрин попыталась придать своему голосу нотку сочувствия, но подумала, что на самом-то деле соседи у Николаса – люди умные, занятые своим делом, сосредоточенные. Наверное, они много читали, и именно это делало их туповатыми в его глазах.
– Это студенты, – пояснил он.
– Тебе по-прежнему нравится твоя работа? – Она хотела сгладить возникшую между ними неловкость.
– Нормально, – пожал он плечами. – Ты же знаешь.
Да ничего она не знала. Как узнать, если он не говорит? Николас работал в отделе электроники в универмаге «Джон Льюис» – это не совсем то, о чем они с Робертом мечтали, думая о будущем сына, но, учитывая, что он ушел из школы в шестнадцать лет с кучей аттестатов о среднем образовании, это можно считать даром небес. Бывало, родители задавались вопросом, сумеет ли их сын закрепиться хоть на каком-то месте. Она вспомнила, как задевали ее телефонные звонки других матерей, в том числе и близких подруг, которым не терпелось поведать об успехах своих детей и которые между прочим интересовались делами Николаса, прекрасно зная, что будет удачей, если ему удастся хоть куда-то устроиться. Это было давно, но она так и не простила их. Не по-дружески они поступали, жестоко. Так или иначе, в «Джоне Льюисе» Николас пошел в гору, из чего следует, что эта работа ему хоть чем-то по душе.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments