Печать Луны - Георгий Зотов Страница 8

– Поедешь – я, так и быть, одолжу тебе свою шубку, сволочь! – склонившись к уху Каледина, прошипела Алиса, и сразу повернулась к Антипову, хлопнув ресницами. Эффекта сие действие не возымело – бывший муж лишь усмехнулся, переключаясь на начальство. Даже обидно, ну что ж за тварь такая…

– Слушаюсь, ваше высокопревосходительство! – щелкнул каблуками Каледин. – Смею вас заверить: мы со своей стороны приложим все усилия, чтобы арестовать злодея. Осмелюсь заметить, отец Маши Колчак – томский генерал-губернатор, давний приятель его величества, по субботам они вместе играют в городки. Тут даже и не Камчаткой может закончиться – в вечную мерзлоту сошлют. Да и пресса тоже постарается. Нет сомнений, что через полчаса новость о зверском убийстве в Столешниковом появится во всех телевыпусках новостей: случай из ряда вон выходящий. От руки маньяка погибла ведущая популярного реалити-шоу, и каким образом! Бедную девочку освежевали как дикую косулю.

Пожилой врач по знаку Антипова сдернул простыню с цинкового «подноса». На потолке режущим светом вспыхнули лампы, позволяющие лучше рассмотреть то, что лежало внизу. По группе чиновников стремительной волной пронесся шепот: один из генералов негнущимися пальцами полез в карман за валидолом, шумно сглатывая. Тело Машеньки Колчак было неестественно белым, будто продолжало мерзнуть под свежевыпавшим снегом в Столешниковом переулке. От идеально выбритого лобка почти до ключиц тянулась ровная как стрела, багровая полоса. На горле – точно такой же след, только тонкий, словно ниточка. Глаза широко распахнуты, но в них нет никакой боли – только равнодушие и усталость.

– Как заявляет наш медэксперт, – казенным тоном отчеканил Каледин, – девушке сначала сломали шею, а уже потом перерезали горло.

– С какой стороны сделан надрез? – неожиданно перебила его Алиса.

– С правой, – чуть удивившись, ответил Каледин. – После этого через брюшину извлечены все внутренние органы – сердце, печень, легкие, почки, желудок. Врач в шоке – ни один из имеющихся в нашем распоряжении органов не задет и даже не поцарапан: по его мнению, хирургическое вскрытие делал профессионал. Более того… он считает – ему самому понадобилось бы на это как минимум полчаса. Однако, согласно предположению доктора, убийца выпотрошил тело с рекордной скоростью…

– Всего за пятнадцать минут, – вновь встряла Алиса. – Так?

– Так, – стушевался Каледин. – А откуда ты… вы…

– Неважно, – прикончила его взглядом зеленых глаз Алиса. – И что дальше?

– Дальше? – взял себя в руки Каледин. – Дальше, сударыня, вышло вот что. Закончив, этот парень разложил внутренности мертвой девушки по странной схеме – одну половинку почки возле левого плеча, другую – у левой щиколотки. Печень вложил в правую руку, в левую – отрезанную грудь. На лоб прикрепил кусочек сердца. Желудок и легкие – на равных расстояниях с обеих сторон – как будто невидимый круг начертил. Кровь из тела жертвы исчезла практически до капли. Все это сделано с явным расчетом на внимание. Он хотел, чтобы труп обнаружили в публичном месте.

– Еще бы, – королевствовала Алиса. – Это как раз в его правилах. Я уверена, что какой-то части вынутых им из туловища органов не хватает. Так?

– Да, – ответил вконец сбитый с толку Каледин. – Левой почки.

Алиса обошла вокруг трупа, вглядываясь в застывшее лицо. Мертвецы ее уже давно не пугали, как любого профессионального криминалиста: за время практики она видела и не такое. Большинство чиновников в помещении морга тоже привыкли к подобным художествам смерти, особо нервных успокоил валидол – лишь бело-зеленый, как вампир, подпоручик Волин страдальчески хватал ртом воздух. Алиса запоздало пожалела, что рядом нет секретарши Анфисы: ее обморок пришелся бы очень кстати.

– Горло перерезано с правой стороны, – произнесла она вслух, ни к кому не обращаясь. – Этот человек не хотел, чтобы на него попала даже капля крови из вскрытой артерии. Он извлек внутренности за рекордно короткое время и, очевидно, прихватил с собой на память левую почку. Вы не узнаете, чей это почерк? Я удивляюсь, почему титулярный советник Каледин не пришел к соответствующему выводу раньше меня. Возможно, в этом виноват недостаток его образования либо слишком маленький опыт работы…

Если бы Алиса могла, она бы добавила, что этот опыт столь же мал, как и некоторая другая штука ее бывшего супруга. Но и без того вышло неплохо. Тяжело дыша, Каледин уставился на нее налитыми кровью глазами – в присутствии начальства его еще никто так не «опускал». Ощутив в сердце чувство пьянящего полета, весьма похожего на экстаз Наполеона в битве при Маренго, она отвернулась от морально раздавленного мерзавца.

– Так каков же ваш главный вывод, мадам? – тревожно вопросил жандарм Антипов при всеобщем молчании на фоне зловещего калединского сопения.

– Такой, ваше высокопревосходительство, – сдерзила Алиса, зная, что это ей сойдет с рук. – Я не исключаю – скоро мы получим по почте письмо, написанное чернилами из крови, а также посылку с надкушенной почкой. Самое главное: убийства обязательно продолжатся, поэтому потребуется ввести ночное патрулирование центра города казачьими патрулями. Перед нами – тот, кого среди криминалистов называют «подражателем»: копирующий деяния своего кумира так старательно, словно на ксероксе.

– И кого он копирует? – поинтересовался жандарм, нервно дергая мочку уха.

Алиса открыла рот, но, опередив ее, Каледин нанес молниеносный удар.

– Джека Потрошителя, – небрежно сообщил он, и чиновники замерли в изумлении. – Я догадался об этом сразу – но поскольку ваше сиятельство изволили пригласить эксперта, счел нужным дать ему высказаться.

Алиса мечтательно прикрыла глаза и представила, как бьет Каледина в нос.

Пожилой врач щелкнул выключателем – лампы на потолке, блеснув, погасли, на растерзанное тело вновь легла застиранная казенная простыня.