Жест Евы - Анри Труайя Страница 8

Он даже несколько раз кружил возле дома номер 50 по авеню Фош, где обитал его палач. Недавно выстроенное светлое здание с высокими, прозрачными, будто хрусталь, окнами, стеклянная, автоматически открывающаяся перед посетителями входная дверь, мраморный вестибюль и привратник в галунах!.. И несмотря на подобную роскошь, Жан де Биз столько хлопочет о своем блокноте, что публикует через каждые два дня объявления в газетах! Тут есть от чего помутнеть в голове у одного из самых уравновешенных бухгалтеров на свете…

Когда Марсель Леближуа появился на службе, коллеги заметили, что он неважно выглядит… Он стал опаздывать, ошибаться в вычислениях и уже не смеялся над шутками начальства. Машинистки заговорили о его любовной интрижке, курьеры утверждали, что он играет на бирже. Сам он думал лишь об этом гнусном Жане де Бизе. Дочь писала, что в Париж не вернется, ибо подумывает уехать в Чили с тем мсье, «о котором шел разговор в Каннах»: он якобы подыскал ей там работу. Сокрушавшейся и требовавшей «изо всех сил» вмешаться Симоне он заметил, что их дочь имеет все основания быть счастливой с человеком старше ее по возрасту, и даже если она спустя несколько лет вернется назад, то, по крайней мере, хотя бы совершит прекрасное путешествие. Он остался столь же невозмутим, получив и другое письмо, в котором Андрэ извещал его о потере всяческого интереса к учебе. Их дорогому дитяти предложили место оформителя витрин антикварного магазина в Монте-Карло, и с самого начала он будет зарабатывать вдвое больше отца. Помимо этого, работодатель предоставляет ему пропитание, крышу над головой и чистое постельное белье. Преисполненный радости, сынок надеялся, что родители не будут чинить ему препятствий в выборе собственного светлого будущего. Несмотря на размолвку с Симоной, Марсель ответил сыну, что одобряет его решение двинуться вперед по новому пути.

Некоторое время спустя, вернувшись с работы вечером раньше обычного, он застал Симону в гостиной. Она угощала чаем молодого человека с торсом атлета и глазами сосунка. Одета жена была в выходное платье пастельно-голубого цвета, с декольте в виде туза червей. Ее окутывало дурманящее облако парфюма. С приветливой улыбкой на устах супруга напомнила Марселю, что мсье Патрик Мигрекюль ему знаком: они часто пересекались на пляже в Каннах.

– Верно, верно – рассеянно отвечал Марсель Леближуа.

Если память ему не изменяла, парень вроде бы ухлестывал за Жижи, а Симоной интересовался пятидесятилетний чилиец. Они что же – воздыхателями обменялись, а затем и нарядами? Как бы там ни было, присутствие Патрика Мигрекюля хозяина дома ничуть не задело. Важным для него было, что довольная супруга его не трогала. Время настало тревожное: он только что прочел во «Франс-Суар» об очередном снижении вознаграждения: хозяин давал за блокнот всего четыре тысячи франков – точную сумму утерянного и не более того, между тем Марсель Леближуа уже успел потратить все деньги. Теперь он просто не мог даже вернуть записки с восемью банкнотами по пятьсот франков и хотя бы получить удовольствие от знакомства с Жаном де Бизом. Ничего не потеряв и ничего не выиграв, было бы приятно потребовать объяснений у этого странного типа, обещания которого толкнули Марселя Леближуа к безумству. Он даже подумывал, не сказать ли, что найденный блокнот был пуст, но вряд ли Жан де Биз клюнет на подобную уловку. Еще учинит скандал, полиция быстро покажет расходы семейства Леближуа в Каннах, источник их всем покажется весьма сомнительным… Лучше всего предстать честным гражданином с четырьмя тысячами франков. Достаточно заполучить их на несколько часов. Но как? Оставив жену и Патрика Мигрекюля с их обоюдным кокетством, Марсель Леближуа прошел на кухню и залпом выпил полный стакан вина. В голове у него тут же прояснилось. Он возьмет деньги из «черной кассы» фирмы «Плош и Дюклоарек» и вернет их сразу после встречи с Жаном де Бизом. Ключ от сейфа у него есть, главный бухгалтер проверяет содержимое лишь в конце недели, так что никто ничего не заметит. Загоревшись идеей, он возвратился в гостиную. Патрик Мигрекюль уже сидел на канапе совсем рядом с его женой и держал ее за руку. Поведение их было настолько естественным, что он не стал возражать, когда Симона предложила молодому человеку остаться с ними на ужин.

Ливрейный слуга отвел Марселя Леближуа в салон. Казалось, это великолепное жилище принадлежит не человеку, а старинной изысканной мебели – именно ее обеспокоили визитом. Присев на краешек кресла эпохи Людовика ХV с изящной шелковой обивкой, Марсель Леближуа почтительно рассматривал все эти бесполезные одноногие столики, мечтательных пастушек, картины с мифологической наготой, тяжелые гардины, увядшие от скуки, и думал, что обладателю подобных прелестей глубоко наплевать на принесенные им четыре тысячи франков. Он взял деньги из сейфа сегодня утром и тут же позвонил Жану де Бизу, дабы получить аудиенцию. И теперь, парализованный страхом, в сотый раз повторял себе, что Жан де Биз, ничем не доказавший своего благородства, может, против собственного обещания, и не рассказать ему о содержимом записок. Как в таком случае вернет он в кассу деньги? Не лучше ли немедля сбежать с поля боя? Сражение при этом закончится, по крайней мере, нулевой ничьей. Он уже было поднялся, но любопытство оказалось сильнее. Между ним и этим человеком есть некая причинно-следственная связь, столь же осязаемая, болезненно-сладостная, как и связь физическая. Дверь отворилась, появился слуга, и Марсель Леближуа, проследовав за ним, очутился в просторной библиотеке. Тысячи книг, расставленных плотными рядами, напоминали рассевшихся на жердочках птиц. За длинным столом, ровным и строгим, без единой бумажки, сидел некий человечек средних лет. Розовые щеки, седеющие волосы, улыбка над галстуком в белый горошек. С первого же взгляда Марсель Леближуа понял, что сидящий перед ним хозяин дома совершенно не склонен к авантюризму.

– Я прочел ваше объявление во вчерашней газете, – сказал он, выкладывая на стол записную книжку.

– Во вчерашней? И только? – поинтересовался Жан де Биз, лукаво сощурив глаза.

Он раскрыл блокнот и похрустел банкнотами. Растерявшись, Марсель Леближуа почувствовал: дальнейшее притворство бесполезно.

– Нет, – ответил он, – я знаком и с другими…

– Почему же вы ждали до сих пор? Приди вы раньше, больше бы получили.

Вместо ответа Марсель Леближуа спросил:

– А вы, мсье, почему вы теперь предлагаете меньше, чем в начале? Ваш блокнот за несколько дней стал менее ценным?

– Это вы обесценились, – ответил Жан де Биз.

– Как это?

– Ну да. Ваш поступок ценился бы выше, если бы вы исполнили его сразу же, обнаружив находку. Справедливо, согласитесь, что и вознаграждение при этом было наибольшим.

Произнося это, он подвинул гостю четыре тысячи франков. Марсель Леближуа спрятал их в карман и опустил голову.

– Я вас не понимаю. Должны же в этом блокноте содержаться важные для вас сведения!

– Вовсе нет.

– Что же обозначают все эти формулы, цифры, фамилии?

– Ничего… Я просто чиркал все, что приходило в голову… Предположим, мне хотелось поинтриговать моего будущего разорителя…