Хаос. Отступление? - Хью Хауи Страница 68

Наступила тишина.

Пока что она не заметила ничего, напоминавшего ловушку. Тем не менее, она прикрыла рукой фонарик и подождала, пока глаза привыкнут к темноте. Она поворачивала голову из стороны в сторону, используя периферийное зрение, что в темноте иногда бывает эффективнее.

Вот. Слабый серебристый ручеек отразил зарево ночного неба. Длинный, тонкий – словно солнечный свет пролился на паутину; вдоль нижней ступени лестницы проходила растяжка.

«Ну ладно, – подумала Яна. – Допустим, ты это заметила и хочешь его избежать – но что делать дальше? Прыгнуть и опуститься на противоположной стороне?»

Яна подождала, пока загорится свет маяка, и дополнила его короткой вспышкой своего фонарика, всматриваясь вглубь траншеи. Большая плита на дальнем ее конце блестела, словно пластик. А еще она была подозрительно чистой, без пучков мертвой травы и следов песка, видневшихся на других плитах. Много птичьего помета, но часть его имела какую-то странную, каплевидную форму.

Плита была на петлях. Она предназначалась для того, чтобы сбросить того, кто на нее прыгнет, в подземную темницу. Или, может быть, в колодец с голодными тигровыми акулами или вращающимися ножами, что в конечном счете, возможно, более эффективно и, возможно, приносит не меньше удовольствия. В таком случае нет нужды вытаскивать из дыры в земле ни узников, ни их тела. Получается экономия на грузоподъемной оснастке.

Она проверила еще раз, но ловушек было только две – их она уже видела. Стон полностью прекратился, словно стонущий выжидал или просто притворился мертвым.

Пожав плечами, Яна проверила лямки своего рюкзака, убедилась, что фонарь висит на ее среднем пальце, и стала медленно спускаться по ступенькам, остановившись, чтобы переступить через растяжку осторожно, как кошка, передвигающаяся по глубокому снегу. Затем она пальцем ноги испытала на прочность пол коридора. Тот выдержал. Она переместила на него весь свой вес.

Он все равно выдержал.

«Вот и хорошо», – подумала она и подняла вторую ногу высоко над проволокой.

Чтобы быстро взломать любую из этих дверей, потребовалось бы что-нибудь более внушительное и соответственно более шумное, чем взятый с собой лом. Хотя можно просто расшатать рамы. Впрочем, есть вон та, с открытым окном…

До Эсхатона она не смогла бы через него протиснуться – окно было недостаточно широким. Черт возьми, да у нее не хватило бы сил вообще до него добраться! Тогда она была приличной широкобедрой аспиранткой, а не худой хищницей, которой теперь стала. Юлианна всегда была тощей – и темпераментной, а Яна – умной. Большинство людей просто не замечало, что ее сестра такая же умная, как Яна.

Она не хватало этого поля безопасности. Черт возьми, изоляция, запасы еды – возможно, именно поэтому она уже прожила так долго.

Она снова зажгла свой фонарик и обследовала оконный карниз в поисках стеклянных вставок, бритвенных лезвий и тому подобного. Она задрала голову, чтобы посмотреть вверх – нет ли там признаков чего-нибудь похожего на, гм, гильотину, подвешенную с другой стороны. На всякий случай она засунула туда лом.

Ничего такого.

– Лентяи, – сказала она.

По правде говоря, она предполагала, что днем обитатели бункера ходят туда-сюда через каждые несколько минут. И даже в постапокалиптическом мире вы вряд ли захотите, чтобы ваши дети забавлялись с гильотинами.

Она открыла окно ломом и подождала.

Тихо. Только шумит море.

– Эй! – тихо позвала она через окно, предварительно посмотрев в сторону лестницы. Если кто-то там, внутри, захочет поднять тревогу, она сможет довольно быстро отсюда убежать. Нужно только не забыть о той растяжке. Можно включить свет и заглянуть внутрь, но тогда ее силуэт будет виден на фоне неба. А свет, можно сказать, притянет к себе пулю, если тот, кто находится внутри, вооружен и склонен открыть огонь.

Разговор безопаснее, он не требует прямой видимости.

– Эй! – театральным шепотом снова заговорила она, испытывая странное ощущение, что к ней прислушивается темнота. – Здесь есть раненые?

Пауза, затем женский голос осторожно ответил:

– Не сильно раненые. Хотя я связана. Как вас зовут?

– Яна, – сказала Яна. – А вас?

– Юлианна.

Яна замерла на месте и резко выпрямилась. Так звали ее сестру.

Впрочем, это не было похоже на голос или манеру говорить ее сестры, и она заставила себя сделать вдох и продолжить.

– Здесь есть ловушки? Если я залезу через окно?

– Нет, – сказала Юлианна. – Здесь безопасно. Они оставили его открытым, чтобы я могла дышать, но здесь холодно. Вы пришли украсть еду?

– Вы тоже за этим пришли?

– Вроде того, – сказала женщина. – Я сейчас, дайте только выбраться из-под окна.

Раздался скрежещущий звук, затем послышались глухие удары.

– Я сейчас войду, – предупредила Яна. Она подпрыгнула, оперлась животом на оконную раму и проскользнула внутрь. Важно было не упасть лицом вниз на пол, но она ухитрилась плавно соскользнуть и опереться на руки. Ноги зацепились за оконную раму. Она осторожно отцепила их одну за другой и опустила на пол, затем встала.

– Сейчас будет свет, – сказала она и стиснула фонарик.

Она обернула его кольцо так, что светящаяся часть находилась внутри, поэтому фонарик в основном светил сквозь ее руку, создавая жуткий эффект. Тем не менее света оказалось достаточно, чтобы женщина на полу поморщилась и отвернулась, что подсказало Яне, что та просидела в темноте довольно долго. Незнакомка не могла прикрыть глаза руками, потому что ее руки были привязаны к лодыжкам пластмассовыми лентами.

Женщина не могла быть такой же голодной, как Яна и ее сестра. У нее на костях еще оставалось немного плоти – не только сухожилия и тонкие мышцы. У нее были рыжие волосы до плеч, хотя они казались слабыми и торчали клоками, словно женщина была больна. Впрочем, они могли просто спутаться из-за того, что она спала на грязном полу или из-за отсутствия ухода.

– И что же вы украли?

– Мидий, – сказала женщина. – Из рамок, в аквакультуре. Я за ними ныряла. – Она явно оправдывалась. – Они там были еще до Эсхатона, кое-что осталось и сейчас. Небольшая сконструированная экосистема из двустворчатых моллюсков и устриц.

– Гм! – сказала Яна. Она дважды коротко сжала фонарик, чтобы тот работал самостоятельно. Рассказ женщины невольно произвел на нее впечатление. – У вас что, был гидрокостюм?

– Нет, просто большая практика, – сказала женщина.

Яна попыталась представить, что это Юлианна. Но эти сухие волосы, эти тени на испещренной синяками коже… нет, она не могла смотреть на них и ассоциировать с именем «Юлианна». Это распространенное имя, но всякий раз, когда Яна пыталась применять его к незнакомке, сознание отказывалось это делать.