Манускрипт всевластия - Дебора Харкнесс Страница 66

На следующее утро я только и думала, что о конной прогулке.

Почистив зубы и кое-как причесавшись, я натянула черные леггинсы — единственное, что могло у меня сойти за бриджи для верховой езды. Кроссовки в стременах не удержатся, придется надеть мокасины. Не совсем то, но сойдут. Футболка с длинными рукавами и пуловер с начесом довершили ансамбль. Я связала волосы в хвост, влетела в спальню и наткнулась на Мэтью.

Он стоял в лестничном проеме, загораживая мне дорогу вытянутой рукой, в темно-серых бриджах и черном свитере.

Следовало ожидать… Вчерашний обед с Изабо прошел, мягко говоря, напряженно, и мой последующий сон пронизывали кошмары. Мэтью несколько раз за ночь поднимался ко мне.

— Давай покатаемся! Я в порядке, честное слово. Движение и свежий воздух — как раз то, что мне нужно.

Мэтью убрал руку; теперь мне препятствовал только его мрачный взгляд.

— Если хоть раз покачнешься в седле, поворачиваем домой. Понятно?

— Понятно.

Внизу я направилась в столовую, но Мэтью меня удержал.

— Поедим в кухне.

Значит, официальный завтрак с Изабо, взирающей на меня поверх «Монд», отменяется? Уже хорошо.

Ели мы, однако, не в кухне, а в комнате экономки — я по крайней мере так рассудила. Круглый, весь в царапинах стол был накрыт на двоих, хотя восхитительную стряпню Марты поглощала одна только я. Посредине высился большущий чайник, завернутый в полотенце. Марта сокрушалась по поводу моей бледности и темных кругов под глазами.

Когда моя вилка стала мелькать чуть пореже, Мэтью водрузил на стол целую пирамиду коробок, увенчанную черным бархатным шлемом с эластичной подбородочной лентой.

— Это тебе.

Назначение шлема, похожего на бейсболку с высокой тульей, было предельно ясным. Прочный, несмотря на бархатное покрытие, он помогает хрупкому человеческому черепу выдержать столкновение с грунтом. Я эти штуки терпеть не могла, но безопасность есть безопасность.

— Спасибо. А что в коробках?

— Открой и увидишь.

В верхней лежали черные бриджи с замшевыми вставками, чтобы лучше держаться в седле. В них, конечно, ездить куда удобней, чем в скользких леггинсах, и на взгляд они мне должны подойти. Не иначе, Мэтью сообщил кому-то по телефону мои размеры, пока я спала. Я улыбнулась ему.

В той же коробке обнаружился черный длиннополый камзол с подбитыми плечами и полосками металла на швах. Настоящий черепаший панцирь, громоздкий и неудобный.

— Это мне не понадобится, — нахмурилась я.

— Понадобится, если собираешься ехать верхом, — без всяких эмоций сообщил Мэтью. — Ты говоришь, что у тебя большой опыт — значит, приспособишься без проблем.

Я вспыхнула, в пальцах начался подозрительный зуд. Мэтью смотрел на меня с интересом, Марта, принюхиваясь, встала в дверях. Глубоко подышав, я остановила электрическую чесотку.

— Садясь в мою машину, ты пристегиваешься. Садясь на мою лошадь, надеваешь камзол, — столь же ровным голосом заявил. Мэтью.

Наши взгляды схлестнулись, но я сдалась первая, опасаясь лишиться прогулки. Марта от души веселилась: наши переговоры забавляли ее не меньше, чем стычки Изабо с Мэтью.

Покорившись, я подвинула к себе нижнюю коробку, длинную и тяжелую. Когда я подняла крышку, запахло кожей.

Сапоги. Черные, до колен. Я в жизни не выступала на состязаниях и такой обуви при своих ограниченных средствах никогда не носила.

— Спасибо, — выдохнула я, трогая лоснящуюся кожу.

Мэтью заметно удивила моя реакция, и от этого у меня на сердце стало еще теплей.

— Мне кажется, они тебе будут впору.

— Иди переоденься, девочка, — позвала Марта.

Раздевалкой нам послужила прачечная. Я мигом содрала с себя леггинсы и влезла в бриджи. Марта держала в руках мои хлопок с лайкрой и качала головой, глядя на мои мышцы.

— Раньше женщины не скакали верхом, как мужчины.

Мэтью, отдававший по телефону указания кому-то еще, посмотрел на меня с одобрением.

— Ну вот, так лучше. Здесь нет рожка, — добавил он, беря сапоги, — дойдешь до конюшни в туфлях.

— Нет, я хочу сейчас!

— Ладно, садись, — вздохнул он. — В первый раз ты их без посторонней помощи не наденешь. — Мэтью расположил стул вместе со мной поудобнее и подставил правый сапог. Я сунула туда ногу по щиколотку и поняла, что он прав: сама я нипочем бы не продвинулась дальше. Мэтью, держа сапог за каблук и носок, осторожно его поворачивал, а я тянула за голенище. Через пару минут моя нога пролезла в колодку, Мэтью поднажал, и сапог стал на место.

Таким же манером мы надели второй. Я вытянула ноги, любуясь ими. Мэтью поддергивал, похлопывал и просовывал холодные пальцы за голенище, проверяя, нормально ли циркулирует кровь. Я встала — собственные ноги показались мне непривычно длинными, — сделала несколько пробных шагов, покрутилась на каблуках.

— Спасибо. — Привстав на носках, я обхватила Мэтью за шею. — Они прелесть.

В Оксфорде Мэтью нес мой ноутбук и коврик для йоги, здесь — шлем и камзол. Конюшня была открыта, внутри кто-то работал.