Что скрывают зеркала - Наталья Калинина Страница 65

Этот год выдался у нее сложным и нервным, но в итоге почти все пришло к ожидаемым результатам. Судебный процесс над Сергеем, где она выступала потерпевшей, завершился, несмотря на связи и деньги обвиняемого, справедливым приговором ему. Использование фальшивых документов обернулось для Элеоноры крупными проблемами: штрафом, невозможностью пока выехать за границу и многочасовыми хождениями по инстанциям в попытках вернуть настоящее имя. Но больше всего Элеонору угнетали постоянные разлуки с Фернандо, вынужденного жить в этот период на две страны. Но, словно устав проверять их отношения на прочность, высшие силы смилостивились и осыпали крупными и мелкими подарками. Во-первых, у Фернандо появилась маленькая племянница, которая родилась у Алехандро и Патрисии. Во-вторых, Аня встретила мужчину мечты и собиралась за него замуж. Рут написала, что отыскала какой-то совершенно потрясающий старинный шкаф, на которого уже нашла покупателя. И самое главное – наконец-то разрешились все проблемы с документами: штраф был уплачен, дело закрыли и Элеонора все-таки восстановила паспорт на свое настоящее имя.

– Конец нашим бедам? – обрадованно спросил Фернандо, когда Элеонора радостно потрясла перед ним полученными документами.

– Еще надо визу получить… Как бы не возникло проблем. Моя репутация оказалась серьезно запятнана.

– Справились со многим, справимся и с этим, – бодро заявил Фернандо.

– Надеюсь. Очень хочу увидеть твою племянницу. И Рут! Как же я по ней соскучилась!

– Увидеть Рут и ее новый старый шкаф, – засмеялся Фернандо. – Наверняка она тебе про шкаф писала больше, чем я о малышке. Не переживай! Я придумал, как сделать так, чтобы ты без проблем получила визу, а затем новый вид на жительство. Только не говорил – ждал, когда у тебя будут документы. Потому что без них нельзя.

– Какой способ, Фернандо?

– Простой, – улыбнулся мужчина и обнял ее. – Пожениться, и все. Тут, в Москве. Нужные документы я привез. Как и кольца. Надеюсь, не ошибся с размером.

– Ну ты даешь! – ахнула Элеонора и отстранилась от него. Но только затем, чтобы заглянуть в его смеющиеся темные глаза.

– А что? Давно пора. Или ты против? – нахмурился Фернандо.

– Не против, но…

– Что «но»? – возмутился он. – Чем я как муж плох?

– Хорош, хорош, – засмеялась Элеонора. – Но неожиданно…

– А я думал, наоборот – ожидаемо. Куда уж тянуть дальше! Жениться нам надо срочно. Причем срочно – это послезавтра. Уже все договорено. Анна постаралась.

– Ка-ак? – растерялась уже всерьез Элеонора. – К чему такая спешка?

– Как к чему?! Рут продаст скоро свой шкаф, и ты его не увидишь! А она тебе этого не простит! То, что не побывала на твоей свадьбе, еще как-то переживет. А вот то, что ты не увидишь ее распрекрасную рухлядь, то есть шкаф, будет припоминать тебе до конца жизни!

Элеонора рассмеялась, но, услышав дверной звонок, нахмурилась:

– Я никого не жду!

– Зато я жду, – невозмутимо ответил Фернандо. – Твою подругу Анну. Она, с ее слов, нашла замечательный салон готового свадебного платья…

– Но она же купила себе платье? – удивилась Элеонора под повторную трель звонка.

– Балда! – произнес по-русски Фернандо понравившееся ему словечко, которое он выучил у Тихона. – Она купила. А ты – нет.

Элеонора бросилась открывать дверь, по пути взглянув на себя в зеркало. И, увидев в нем не себя с отросшими до плеч волосами, а двойника с короткой стрижкой, от неожиданности вздрогнула. Но тут же тихо рассмеялась: все дело в пока еще непривычной ей стрижке, которую она сделала лишь вчера.

Впрочем, неудивительно, что она иногда, всматриваясь в зеркальную гладь, ловила себя на мысли, что ожидает увидеть там не свое отражение, а себя-другую. Так уже случилось однажды, вскоре после тех событий годичной давности, когда они с Фернандо и Тихоном отправились в парк аттракционов. Там, в комнате кривых зеркал, Элеонора вновь увидела себя из другой вероятности. Зеркало вдруг отразило не ее с отросшими и перекрашенными в натуральный тон волосами, а худощавую девушку с короткой стрижкой. Та, другая-она, улыбнулась ей чуть виновато, словно просила прощения за то, что однажды в больнице попыталась ее задушить. А Элеонора, не уверенная в том, что девушка в зеркале ее услышит, еле слышно прошептала слова благодарности: если бы не Эля, оказавшаяся в нужный момент в ее реальности и остановившая проезжающую мимо машину, Сергей бы убил ее. Но Эля, похоже, поняла благодарность и, прежде чем раствориться в зазеркалье, вскинула кулак в жесте испанских республиканцев: «¡No pasarán!» И заговорщицки улыбнулась. Вторую девушку, светловолосую, Элеонора увидела спустя два дня во сне. Это был странный сон – молчаливый «диалог» с двойником. Будто разговор без слов с самим собой. Они сидели рядом на скамейке на безлюдной станции в ожидании поезда. И с улыбкой смотрели не друг на друга, а на бесконечно широкое полотно железнодорожных путей. Элеонора понимала, что, возможно, видит своего двойника в последний раз. Здесь, на этой Узловой, пути, ненадолго сойдясь в одной точке, дальше разбегались в разных направлениях. И кто там знает, пересекутся ли вновь на Узловой-2 или Узловой-n. Элеонора вначале удивилась, почему Нора пожелала с ней «встретиться» в таком странном месте. Но потом поняла, что зеркальные коридоры вызывают у той горькие воспоминания, напоминают об ошибке, когда Нора пыталась убить Элеонору и занять ее место. «Я делала это ради Фернандо», – «рассказывала» ей Нора – не словами, а мысленно. И Элеонора так же молча кивала, «слушая» ее. «Фернандо говорил, что узлы нужны, чтобы упорядочить линии. А мне думается, что возникают они в определенные моменты…» – «Когда ты жалеешь о выборе, теряешь дорогу, нуждаешься в маячке», – поняла Элеонора. «Да. Узловая – развязка путей. Место, где корректируются и меняются направления, – согласилась Нора. Поднявшийся ветер принес гул приближающегося поезда, и Нора обеспокоенно оглянулась. – Фернандо ошибся в том, что кто-то другой переводит стрелку твоей жизни. Стрелочник – ты сам. Всегда окончательное решение за тобой, – продолжила она торопливым шепотом, боясь не успеть. – И то, что есть «лучшие» или «худшие» вероятности – неверно. «Плохое» и «хорошее» уравновешено между всеми линиями. Потому что нет ошибочного выбора. Какой бы ты ни сделал – это всегда лучший на тот момент, даже если потом он вызывает сожаления. Преодоление сложностей – это развитие и опыт. Поэтому не бывает неудачного выбора. Понимаешь?» Элеонора вновь кивнула. К станции подошел современный поезд с вытянутой, словно клюв, «мордой», хотя Элеоноре почему-то думалось, что Нора уедет в вагоне, который будет тянуть старинный паровоз. Черная дымящая трубой и лязгающая механизмами «кофеварка» в этом мистичном месте казалась бы куда уместней выбранной двойником современной скоростной «птицы». Но хозяйкой в той вероятности, куда отправлялась Нора, была не Элеонора, а значит, и не ей было выбирать «транспорт». В тот момент, когда перед Норой открылись автоматические двери и она поднялась на приступку, Элеонору вдруг осенило. Она вскочила на ноги и крикнула: «Миронов! Доктор Миронов! Ищи его через Илью Зурабовича». Ее голос утонул в шуме захлопнувшихся дверей, и Элеонора испугалась, что Нора ее не услышала. Но затем увидела в окне отъезжающего от станции поезда, как Нора с улыбкой помахала ей рукой и успокоилась. «До встречи на следующей Узловой», – прошептала Элеонора вслед удаляющемуся поезду и на том проснулась.