Страж порога - Дмитрий Казаков Страница 63

— Ну так куда же мы едем? — спросила Жанна.

— К той самой старушке, что эту отраву распространяет, — ответил Виктор. — В деревню Ждановка, до которой еще примерно километров тридцать.

— И что мы с ней сделаем? — спросил Сергей.

— Обезвредим! — ответил Виктор таким тоном, что желание задавать дополнительные вопросы отпало само собой.

Трудности начались, когда свернули с шоссе. Асфальт быстро закончился, и потянулась грунтовая дорога. По осени здесь было бы не проехать, а сейчас «Жигуленок» с бодрым ревом катил по смерзшейся глине. Но Виктор, к собственному удивлению, быстро заблудился.

Перед третьей развилкой он остановил автомобиль и сказал растерянно:

— Хоть убей, не знаю, куда ехать! Указателей никаких. Кто его знает, в какой стороне деревня?

— Давай я попробую, — проговорила Жанна, и Сергей спиной ощутил, как женщина на заднем сиденье задействовала магическую силу.

— Тут все прикрыто, — сказала она минут через пять каким-то мертвым, монотонным голосом. — Для видения. Ничего не разглядеть. Только если выходить из тела.

— Давай ты, — Виктор посмотрел на Сергея. В глазах его, на этот раз — цвета бирюзы, читалась надежда. — У тебя лучше всех это получается.

— Хорошо, — вздохнул Сергей и откинулся на сиденье.

Выход удался с трудом. Мешал холод, не дающий расслабиться, чинило препятствия неудобное сиденье. Громом в ушах отдавалось фырчанье мотора, который Виктор не стал выключать.

Лишь напряжением всех сил удалось Сергею смирить усталое тело, и вскоре он уже парил над машиной, вглядываясь в светящийся зеленым и белым пейзаж. В отличие от города, здесь в энергетическом плане было чисто, в обилии сновали стихийные духи. Только вот серое марево затягивало небеса, и свет сверху лился какой-то неяркий, безжизненный.

Деревня обнаружилась не сразу. Деревенский эгрегор, серый, словно мышь, так удачно сливался с далью, что заметил его Сергей с третьей попытки. Некоторое время еще полетал, наслаждаясь блаженным ощущением чистоты вокруг, а затем, словно коршун на добычу, упал на свое тело.

— Туда, — прохрипел, поднимая тяжелую, будто свинцовую руку.

Машина с радостным ревом двинулась с места, и вскоре из-за небольшой рощи, сияющей белизной березовых стволов, показались красные и желтые крыши Ждановки. Дома стояли кучно, курились над ними дымки, темнел позади деревни лес, и весь пейзаж дышал миром и покоем, дремотной неторопливостью.

Но перед крайним домом дорогу приезжим перегородил трактор, с натужным ревом выползший из-за длинного сарая. Куда он направлялся в зимнюю пору — оставалось загадкой.

Тяжелая машина развернулась так, что для проезда «Жигулей» не осталось места, и замерла. Из кабины вылезли двое крепких парней в телогрейках, ушанках и валенках. Виктор, ворча сквозь зубы, выбрался из кабины и двинулся им навстречу. Через неплотно прикрытую дверцу был хорошо слышен весь разговор.

— Уберите трактор, — сказал Виктор спокойно. — Проехать надо.

— А вы кто такие, б..? — спросил один из парней, смуглый и носатый. — Мы вас не знаем.

— Какая разница?

— А мы чужаков не любим, — вмешался в разговор второй тракторист, круглолицый и румяный. — Катитесь отсюда на х..!

Виктор как-то резко качнулся вперед, смуглолицый беззвучно отлетел в сторону и остался лежать, скорчившись, словно зародыш, а румяный согнулся и захрипел.

— Ну что, уберешь машину? — спросил Виктор.

— Да иди ты, — полузадушенно ответил оставшийся на ногах парень.

Куда именно собирался он посоветовать убраться приезжим, узнать не удалось. Виктор ударил, на этот раз в голову, и второй сельчанин рухнул на снег, пятная его кровью из разбитого носа.

Виктор сноровисто, словно делал это каждый день. забрался в кабину трактора. Через некоторое время из его недр раздался гул, и тяжелая машина с лязгом и грохотом двинулась в сторону.

Нужный дом, бревенчатый, с синим забором, нашли быстро. Когда вылезли из автомобиля, то Жанна сказала, с удивлением глядя на строение:

— А бабушка-то не проста! Сначала эти двое, запрограммированные защищать ее, а теперь это.

— Что это? — спросил Сергей нетерпеливо, чуть не впервые в жизни тяготясь неумением видеть энергетические аномалии напрямую.

— А защитное заклинание, — просто объяснила ведьма. — Если его не заметить и войти без спроса, то жуткая головная боль обеспечена. И ту вуаль, что деревню скрывает, я думаю, тоже эта колдунья поставила.

— Хватит болтать, — сурово проговорил Виктор. — Снимай защиту!

Вошли во двор. Почти сразу появилась собака. Огромная, черная, зубастая. Без лая она ринулась на чужаков, и не избежать бы им укусов, если бы не Виктор. Он неожиданно упал на четвереньки и зарычал прямо в морду твари, так страшно и правдоподобно, что Сергей едва не наяву увидел страшенную псину, которой только и может принадлежать такой рык.

Собака замерла, а затем, тоненько поскуливая и поджав хвост, умчалась куда-то за дом, где разразилась истерическим лаем.

Жанна все время, пока Виктор разбирался со зверем, стояла, замерев, и медленно водила перед собой руками, словно отводя в стороны и разрывая невидимые нити. Глаза ее были закрыты, а на лице застыло напряжение.

Виктор встал с колен, отряхнул брюки, и только тогда Жанна ожила.

— Все, можно идти, — сказала она с выдохом.

Дверь отворилась с ужасающим скрипом. Из глубин дома пахло касторкой и еще чем-то неприятным. Навстречу незваным гостям буквально выскочила из недр избы маленькая старушка, закутанная во все черное, с морщинистым, темным лицом. Чужеродно, двумя сапфирами в черноземе, смотрелись на нем глаза.

— Что, явились, слуги диаволовы? — прошипела она, яростно размахивая руками. — Прочь, прочь, сгиньте!

Из недр платья была извлечена бутылочка с водой, которой старушка начала брызгать на гостей. Одновременно она истово крестилась и бормотала что-то неразборчивое.

— Вы что, почтенная, совсем с ума сошли? — спросил Виктор.

— С ней бесполезно разговаривать, — остановила его Жанна. — Она же одержимая.

— Да ладно, — усомнился Сергей. — На нас святой водой льет, сама крестится, да еще и молитвы читает — и одержимая?

— Ага, — кивнула Жанна, и на лице ее появилась улыбка, какая бывает, должно быть, у кота, добравшегося до запасов рыбы в холодильнике. — Одержимые — они тоже разные. Не обязательно такие, как их все представляют. Они могут быть и тихими, и даже благочестивыми. Дело не в этом.

Старушка тем временем перестала креститься, неожиданно рухнула на пол и забилась в корчах. Губы ее пятнала пена, глаза сверкали, а изо рта рвался такой вой, что ему позавидовал бы волк.