Волшебный дом - Джеймс Герберт Страница 63

— Я просто хотел понять природу глубоко укоренившейся в Мидж печали и, возможно, разрешить ее внутренние сомнения. Разве вы не видите, что ей нужно наше руководство?

— Я вижу, что вы заставили ее поверить в это. Все, что ей нужно, она получит от меня.

— Это не та помощь, какую можем оказать мы.

Он отвлекся, оглядев комнату.

— Что вы можете? — отрезал я. — Спиритический сеанс — этим вы поможете ей?

— У нее уникальный дар...

Его голос затух, когда раздался чей-то стон. Нейл Джоби на полу разодрал воротник рубашки, словно ему не хватало воздуха. В комнате было душновато но не до такой степени.

— Майк, ты неправильно его понял, — сказала Мидж, искренними глазами смотря на меня. — Синерджизм — это ответ, если правильно применить его. Если...

— Боже, ты действительно влипла в это дерьмо!

Она отпрянула, словно я ударил ее.

Я поскорее изменил тон:

— Выслушай меня: если бы в тебе и было чувство вины за смерть матери, то вина-то минимальна. Боже, я знаю тебя лучше всех, и ты никогда не скрывала от меня эту историю. А этот тип... — я ткнул пальцем в Майкрофта, — заставил тебя преувеличить в душе твою вину. Разве ты не видишь, как он действует? Тут нет ничего нового — большинство религиозных безумцев давят на чувство греховности у людей, которое сами же и вызывают.

Но Мидж мотала головой, отказываясь слушать.

— Ты ошибаешься, — повторяла она — Ты ошибаешься...

Что-то заставило меня взглянуть на Майкрофта, и я уловил в его улыбке торжество. Но тут же он привычно изобразил дружелюбие, словно прощая меня за глупость.

— Сукин сын, — спокойно проговорил я.

Фужер опрокинулся, и по ковру разлилось вино.

Кинселла посмотрел на пятно, а потом на своего лидера и ментора.

Но и Майкрофт уже не выглядел таким уверенным.

Окна дребезжали, и теперь внимание всех обратилось к ним. Я заметил, что Джоби смертельно побледнел и по-прежнему задыхается.

Наверху заскрипели стропила.

Резкий звук так напугал Джилли, что она вскочила и посмотрела на потолок.

— Снаружи сильный ветер, — сказал я, не чувствуя к ней особой враждебности.

Но Джилли словно не была в этом уверенна.

Я указал Майкрофту на Джоби:

— Надеюсь, он не заблюет ковер.

Теперь и входная дверь за прихожей затряслась в раме.

Майкрофт встал, подошел к младшему товарищу и положил ладонь ему на лоб. Он что-то тихо пробормотал, но как я ни силился, не смог разобрать ни слова.

Джоби шумно прокашлялся и нашел в себе силы подняться на колени. Кинселла, сам трясясь, подхватил своего друга сзади и помог встать.

Даже Джилли покачивалась.

Майкрофт расположился перед Мидж и рассматривал ее, теперь чуть прикрыв глаза. Неужели действительно это лицо когда-то показалось мне кротким? Гадким его сделали не только тени, но и само выражение. Проявился мистер Хайд.

Его медленные слова, произнесенные тихим голосом, пронизывали:

— Помни, мы помогли вам. Поверь в возрождение духа, пойми, что для человеческой воли существует мало барьеров.

Я бы не удивился, если бы он протянул ей свою визитную карточку.

Майкрофт оторвал глаза от Мидж и осмотрел комнату еще раз, задержавшись на окнах, а затем возобновил осмотр, его глаза не пропускали ничего.

До нас донесся другой звук, он шел откуда-то сверху — приглушенный стук, почти что легкая вибрация, то учащающаяся, то замедляющаяся, то более громкая, то затихающая.

Бешеное хлопанье крылышек.

Поняв, откуда исходит шум и кто его производит, я занервничал вместе с гостями.

— Майкрофт, — сказал Кинселла, и в его тоне слышалась мольба, — пора уходить.

Джоби, заметно обмякший, явно был согласен с этим. Казалось, у троих синерджистов иссякали силы, все трое очень побледнели.

Оконные рамы так сотрясались, что я подумал, они сейчас разлетятся. Теперь и я вскочил на ноги, и только Мидж продолжала сидеть.

— Я провожу вас, — сказал я.

Майкрофт обернулся ко мне, в его взгляде не было никакой враждебности, он просто оценивал.

— Вы не должны мешать ей, — сказал он.

— Чего я не пойму — почему вы так заинтересовались Мидж? — ответил я, невольно ощущая какую-то дрожь. — Вы всегда устраиваете такие происшествия, чтобы обратить нового члена?

Внешне его манеры были непринужденны, даже небрежны, но выдавали его глаза, которые все время бегали, стреляя туда и сюда, как у исследователя джунглей, ожидающего из зарослей отравленной стрелы.

Мидж, сгорбившись на диване и обхватив руками колени, проговорила:

— Может, вы прекратите говорить обо мне, будто меня здесь нет? Майк, существуют вещи, которые тебе неинтересны и в которых ты ничего не понимаешь, так что, пожалуйста, не вмешивайся. Эти люди — мои друзья, наши друзья, и они заботятся о моем душевном спокойствии.

— А я, думаешь, не забочусь?

— Так покажи это! Помоги мне!

— Мы поговорим об этом, когда они уйдут, — проговорил я с большим спокойствием, чем ощущал.

— Да, поговорите, — сказал Майкрофт, снисходительный ублюдок. — Майк имеет право на собственное мнение. Нетрудно понять его скептицизм, учитывая плохую рекламу и предубежденность, которые навлекают на себя секты, подобные нашей. Как они ни искажают истину, многие наши члены мирятся с этими предрассудками и терпимы к ним. Мы научились терпению.

Но мое терпение иссякло. Я подошел к двери и встал там с недвусмысленным предложением.

Майкрофт улыбался, но я видел в его улыбке жестокость. Он нагнулся к Мидж и коснулся ее лба, как раньше проделал это с Джоби.

Бешеное, хотя и приглушенное хлопанье сверху было трудно не замечать, и в комнате стало вдруг очень жарко и душно, несмотря на ветер на улице, который чуть не высаживал окна.

Я резко обернулся, когда входная дверь за прихожей вдруг затряслась на петлях и запорах.

Встревоженный, я попятился, но синерджистов это вывело из оцепенения. Трое младших членов сбились вместе, и Майкрофт жестом скомандовал им следовать за ним. Они прошли мимо меня, как отряд скаутов, спешащих домой, Кинселла и Джилли поддерживали Джоби. Я не без удовольствия заметил, что даже их вожак слегка увял в душной атмосфере.

Летучие мыши в мансарде к этому времени совершенно обезумели, и я подумал, что причиной их беспокойства мог быть странный шторм, пронесшийся под навесами крыши и создавший на чердаке вихрь. Мне казалось, что я слышу слабый писк, но отнес это на счет разыгравшегося воображения.