Женщина-VAMP - Евгения Микулина Страница 61

Потому что мне надо это знать. Ладно – я, со мной все ясно, убить меня труда особого не составит. Но есть еще одна опасность.

Если за этим стоит Этьен, то у него может быть не только такая вот романтическая идея – лишить Марину смертного любовника. Какое значение, в конце концов, может иметь в глазах вампира смертный любовник? Другое дело – она сама. Марина ведь не просто его бросила – она пыталась его убить. Может, он за ЭТО хочет отомстить?

Если он хочет убить ЕЕ… Черт. Даже думать об этом… невозможно об этом думать. Но я должен знать, возможно ли такое, а если возможно, то как.

Принятие решений существенно облегчает жизнь – оно куда лучше сомнений. Марина всегда так говорит, и она совершенно права. Конечно, «попытаться что-нибудь разузнать» – это не бог весть какое решение, но все же. Мне сразу становится легче – потому что в моей относительной осведомленности есть хоть какой-то потенциал, какая-то возможность действовать.

Направляясь к воротам «культурного центра», размещенного на бывшей коньячной фабрике, я чувствую себя гораздо лучше. Сейчас я пойду и спокойно поработаю – я и так уже опоздал со страшной силой, Олег наверняка вне себя. А потом я начну свои изыскания. И, по крайней мере, не буду ходить, как дурак, в потемках.

За шлагбаумом, который сторожит мордастый и сонный мент, ах, простите, «сотрудник частной охранной структуры», на территории бывшего завода создан фальшивый европейского образца культурный мирок. Книжные магазины с альбомами по искусству, модный бутик, где продается особый и не применимый к жизни вид одежды из серии «застегивать нужно асимметрично», кафе. И несколько подыхающих в отсутствие покупателей художественных галерей. Та, с которой мы договорились о съемке, галерея «Пасифик» – какая-то особенно лузерская. Она торгует паршивой антикварной мебелью, и в ней царит уж совершенно гулкая пустота: кажется, в нее никогда не ступала нога человека-покупателя. Но зато интерьер – большое пространство с крутой лестницей без перил (даже смотреть на нее страшно, не то что ходить по ней!), сплошь от пола до потолка облицованное белой квадратной сантехнической плиткой, нам очень подходит. Тут можно в красивых позах рассадить и разложить наших мальчиков-моделей и нащелкать нужное количество разных кадров с минимальными затратами. И свет в помещении хороший – естественный…

Найти эту галерею «Пасифик», правда, нелегко – она в глубине одного из корпусов завода, и нужно долго брести по бетонным коридорам, выискивая указатели и ориентируясь по приметам в жанре «следуй за белым кроликом». Но в конце концов мне это удается – я прибываю на место, и мне на шею немедленно бросается перевозбужденная девушка-продюсер по имени Лиля.

Она трясет коротко стриженной белокурой головой и чуть не плачет:

– Влад, господи, я так рада, что ты приехал! У нас тут полная задница… Мы простаиваем… Фотограф в бешенстве… Модели устали… А мы ничего не сняли!!!

Я делаю успокаивающий жест, пытаясь прервать это бессвязное словоизвержение:

– Лиля, спокойно, а? Что случилось? В чем проблема? Где Олежка?

Голос белобрысой Лили срывается на визг:

– В том-то и дело, что я не знаю! Его нет! Он не подходит к телефону! Вещи здесь – слава богу! – а его НЕТ!!! И мы не можем снимать! А модели устали… И фотограф… И аренда света знаешь сколько стоит?!

ОК, продюсер, конечно, не должен так истерить, но, в принципе, я понимаю ее возбуждение: ситуация действительно внештатная. Бросив один беглый взгляд на помещение, я и сам вижу масштабы бедствия. Четыре парня-манекенщика сидят, накрашенные и причесанные, с лоснящимися от жары лицами, на которых застыли четыре варианта гримасы глубочайшего презрения к бульварному листку, который не может нормально организовать съемку. Им, кстати, грех жаловаться на простой – им платят за количество проведенных на съемке часов. Но денежку-то они получат, а рассказы о том, какие в Alfa Male работают козлы, в своей тусовке, конечно, распространят. Ну и фиг с ними – чего-чего, а смазливых юнцов в нашей индустрии достаточно, замутят воду эти – других найдем. Фотограф – другое дело: это мой старый знакомый, вполне себе звезда нашего дела Игорь Протасов, он серьезный человек и очень нервный, и его злить в самом деле не хочется. А я вижу по его испитому бородатому лицу – еще пять минут, и он начнет орать стандартный набор упреков про свою язву, и про наше неуважение к профессионалам. Черт, что у Олега в голове – и куда он, в самом деле, подевался?! Но ответа на этот вопрос можно дожидаться долго, а время не ждет. Нужно действовать, и как можно быстрее. Я вполголоса переспрашиваю Лилю:

– Ты говоришь, одежда здесь – ее-то Олег привез?

Она кивает – уже чуточку успокоилась:

– Да. Митя – вон тот блондин, модель, они вроде вместе живут – сказал, что он еще с вечера сюда завез вещи и тут оставил, потому что девушки из галереи ему предоставили место для хранения. Я проверила по гарантийным письмам – и правда, все вещи здесь, ничего не пропало.

Я недоуменно пожимаю плечами:

– Ну если у нас тут Олежкин бойфренд, то почему мы не знаем, где сам Олежка?

Лиля корчит раздраженную гримасу:

– Митя не ночевал дома. Гулял в «Детях ночи». Олежка типа тоже туда отсюда собирался приехать, но Митя его не дождался и с утра дома тоже не видел. У них, видишь ли, «свободные отношения». Пидоры чертовы.

Выразив таким образом презрение и гомофобию, которые она испытывает к коллегам всем своим оскорбленным женским существом, Лиля удаляется в коридор – за новой порцией минеральной воды, которой она с утра отпаивает компанию. Кто-то кричит ей вслед, чтобы она сварила еще и кофе.

Мои мысли в полном смятении. С одной стороны, передо мной стоит острая производственная проблема и ее нужно решать – съемку надо начинать как можно скорее. С другой – я испытываю иррациональную, паническую тревогу. Где, черт подери, Олег? Куда он подевался? Ладно, в «Детях ночи» был вчера не он, а его ветреный дружок… Олег, видимо, загулял в каком-то другом месте. Может, напился где-то и тупо проспал – с кем не бывает. Но все равно – на Олежку это не похоже. Он, конечно, раздолбай порядочный, но есть вещи, которые для него важны. Съемка – это съемка. Он ни разу еще меня не подводил. И он ни за что не захотел бы расстроить Марину…

Марина. Надо бы позвонить Марине и сказать ей, что случилось.

Но ничего особенного пока не случилось. Просто съемка задержалась – я смотрю на часы – на какой-то час. И стилист пропал. И телефон его не отвечает.

И все это, тем не менее, чухня по сравнению с тем фактом, что у меня сейчас съемочная команда начнет материться.

Я стараюсь изобразить на лице лучезарную улыбку – интересно, что у меня получилось? – и поворачиваюсь к черным, как тучи, моделям и фотографу:

– Ребята, у меня слов нет описать, как мне жаль, что так вышло. Обещаю персонально надавать Олегу по ушам. А пока – давайте работать, ладно? Даст бог, вместе что-нибудь придумаем.