Во власти черных птиц - Кэт Уинтерс Страница 61

Я попыталась выстроить все события в хронологическом порядке у себя в голове.

– Итак… после того как в то утро ты обнаружила Джулиуса на полу, должно быть, Грант отвез его домой на Коронадо. Мы с тетей Эвой увидели, как он его высадил, когда приехали за моим фото.

– Да, – кивнула Грейси. – Затем Грант сразу вернулся домой. В тот день Джулиусу не хотелось открывать студию.

– Почему?

– Все больше и больше людей слышали Стивена наверху. Клиенты пугались. Некоторые из них уходили, так и не сфотографировавшись. – Грейси прижала платок к глазам и протяжно выдохнула. – Джулиус нам позвонил – чуть позже, утром того же понедельника. Он был в слезах. Сказал, что их мать обнаружила Стивена мертвым с пистолетом в руке и что кровь была везде. Пришлось вызвать полицию. С тех пор моя тетя очень изменилась.

Я помассировала висок и продолжила:

– Грейси, где миссис Эмберс сейчас?

– В местном санатории… на одном из этих оздоровительных курортов со свежей родниковой водой и расслабляющими практиками. Возможно, она нуждается в большем уходе, но мы и подумать не могли о том, чтобы поместить ее в психиатрическую клинику. Только не после того, как она приложила столько усилий, чтобы спасти Стивена.

– Ей уже лучше? – спросила тетя Эва, придвинувшись ко мне, как будто от этого зависела ее жизнь.

Грейси покачала головой:

– Я навещаю ее каждый день. Она хватает меня за руку и бормочет что-то о яде, выстреле и своем мощном снотворном. Иногда она ведет себя тихо и тогда становится похожа на маленькую растерянную девочку. Мне очень хотелось бы ей помочь. Не знаю, что мне сделать, чтобы она смогла к нам вернуться.

Я сдвинула брови.

– Почему она говорит о яде?

– Не знаю. – Грейси промокнула лицо платком. – Возможно, Стивен сначала пытался отравиться.

– Ты уверена, что, когда Стивен умер, в доме больше никого не было? – спросила я.

– Абсолютно. Грант и Джулиус были в Сан-Диего.

– Они не могли отправиться на Коронадо после того, как ты легла спать?

– Нет. Паромы ночью не ходят, а объезжать бухту в темноте слишком долго и рискованно. Полуостров, ведущий на Коронадо, – это всего лишь узкая полоска суши. – Она вытерла слезы и зацепила парик, который снова перекосился. – Полиция подтвердила, что это было самоубийство, но Джулиус заплатил им, чтобы они помалкивали и не опровергали его заявление о том, что все это время Стивен находился во Франции. Из-за того что могильщики не успевают хоронить умерших от гриппа, мы отложили его погребение больше чем на неделю. Это позволило Джулиусу сообщить всем, что мы ждем, пока тело Стивена доставят домой. Это все было так ужасно.

Грейси сжала платок в руках.

– Просто немыслимо потерять близкого человека в таком юном возрасте. Но когда после этого приходится лгать об обстоятельствах его смерти и наблюдать за тем, как его мать сходит с ума от горя… Мэри Шелли, я не знаю, что мне делать. Стивен все еще здесь? Он согласится поговорить со мной и простить меня за то, что я участвовала в этом фарсе о герое войны?

Я закрыла глаза и глубоко вдохнула дым, проникающий в мои легкие и под мою кожу. Невыносимая тяжесть легла мне на спину.

– Стивен, – прошептала я ему и почувствовала, что пальцы тети соскользнули с моих плеч. – Я знаю, как мучительно тебе все это слышать, но теперь ты знаешь, что случилось на самом деле. Можем ли мы сделать для тебя что-то еще, что помогло бы тебе упокоиться? Хочешь ли ты, чтобы я сказала твоей кузине что-то еще, прежде чем…

Мой язык обожгла ярость. Неожиданно мои ноги и все мое тело начала бить крупная дрожь, а окно у меня за спиной застучало в такт моим движениям. Вскоре все предметы на стенах – от часов с кукушкой до полочки со специями – тряслись и дребезжали, как будто какая-то живая душа пыталась высвободиться, сорвавшись с крючка, и я ничего не могла сделать, чтобы унять эту дрожь.

– Стивен? – проскулила Грейси.

– Я этому не верю, – зарычал он так близко ко мне – близко-близко. – И совершенно точно знаю, почему моя мать говорила о яде.

Его гнев горел у меня в венах, и его голос стал таким хриплым, будто принадлежал другому человеку.

– Черные птицы вливают его мне в горло.

– Мэри Шелли, прекрати! – взмолилась тетя Эва.

– Стивен? – спросила Грейси. – Стивен, мне жаль, что мы не смогли тебе помочь. Так жаль.

– Скажи ей, Шелл, – произнес Стивен, перекрикивая какофонию дребезжащего стекла и стонущих в месте стыков газовых труб. – Скажи ей, что я себя не убивал. Скажи ей, что кто-то вливает мне в горло яд. Они меня убивают. Они не прекращают меня убивать.

Оконное стекло треснуло, положив конец моим конвульсиям.

Дрожь прекратилась.

В комнате воцарилась тишина.

Тетя Эва с глухим стуком упала на пол. Кожа Грейси приобрела болезненный зеленоватый оттенок. Она покачивалась, и казалось, также вот-вот потеряет сознание. Она схватилась за край стола и прижалась лбом к его крышке в попытке удержаться от обморока.

Я их отлично понимала, поскольку и сама едва не потеряла сознание.

Потому что голос Стивена не обжигал мне ухо и не раздавался неподалеку от меня. Его крик не предназначался исключительно для меня и не звучал в замкнутом пространстве моего мозга.

Его голос – его настоящий низкий голос – исходил непосредственно из моего рта.