Черный гондольер - Фриц Лейбер Страница 59

– По-твоему, этот уродец похож на нормальную куклу?! – воскликнула Делия и, выхватив из сумочки нечто похожее на скомканную тряпку, швырнула на стол. – Сам посмотри!

Я с интересом разглядывал ухмыляющееся синеватое лицо «уродца»: желтоватые клыки, впалые щеки, крошечный темный паричок из конского волоса с челкой до пустых глазниц. Искусная работа пробирала до мурашек, вызывая отчетливые ассоциации со средневековыми горгульями и изображениями чертей на витражах соборов.

К полой голове из папье-маше был прикреплен кусок черной ткани. Он напоминал монашеское облачение с откинутым за спину капюшоном и придавал фигурке несколько обмякший вид.

По роду занятий я, как частный сыщик, был весьма далек от кукольного ремесла, однако моих знаний хватило, чтобы сообразить: передо мной не марионетка на ниточках, а перчаточная кукла. Ее надевают на руку и управляют персонажем, двигая кистью. Во время представления актер находится за ширмой и в огнях рампы зритель видит лишь куклу.

Я продел ладонь в балахончик и вставил указательный палец в головку, а средний и большой – в рукава (вроде так обычно делают). Теперь кукла не выглядела обмякшей.

Пошевелил кистью – человечек неуклюже замахал во все стороны руками (как-никак редко приходилось иметь дело с такими игрушками). Согнул указательный – и головенка энергично кивнула.

– Доброе утро, Джек Кетч, – произнес я и заставил человечка отвесить поклон, будто в ответ на приветствие.

– Не надо! – вскричала Делия, отворачиваясь.

Я недоумевал: Делия всегда казалась мне чрезвычайно уравновешенной особой. До ее замужества мы частенько встречались, так что мне было с чем сравнивать.

Три года назад Делия стала женой моего знакомого, выдающегося кукольника Джека Лэтропа, и наши дорожки разошлись. Но у меня и в мыслях не было, что с ней могло приключиться какое-то несчастье, пока она не возникла на пороге офиса в Нью-Йорке и не разразилась потоком жутких подозрений и туманных намеков. Ее рассказ звучал совершенно невероятно. Подобное нечасто происходит в жизни сыщика (а за год работы я наслушался всяких странных и диковинных историй).

Я внимательно посмотрел на нее. Делия стала, пожалуй, еще прекраснее и во многом даже экзотичнее, что объяснимо: теперь она вращалась в артистических кругах. Густые золотистые волосы волнами до плеч, серый костюм с иголочки, элегантные замшевые туфельки в тон. Воротник украшала нарочито грубая брошь из чеканного золота; выполненная из того же металла длинная шпилька скрепляла небрежную шляпку и облачко вуали.

Но все же передо мной была та самая Делия, «викинг в юбке», как ее прозвали. Вот только губы тревожно изогнулись, а огромные серые глаза наполнились ужасом.

– Делия, что на самом-то деле стряслось? – Я сел рядом. – Джок, что ли, от рук отбился?

– Не мели чепухи, Джордж! – огрызнулась она. – Не в этом дело. Джока я не боюсь и не хочу накопать на мужа компромат. Я пришла, потому что переживаю. Эти мерзкие куклы пытаются… Ах, невозможно объяснить! Ведь было так хорошо, пока, как ты помнишь, его не позвали на гастроли в Лондон. Там Джок что-то разузнал об истории своей семьи, о генеалогии, а теперь все от меня скрывает, ничего не рассказывает, избегает разговора начистоту! Джордж, я уверена, в глубине души он боится. Просто вне себя от страха.

– Послушай, Делия, – сказал я, – не понимаю, к чему этот разговор о куклах, но уверен: твой муж – гений. С гениями иногда тяжеловато. Как известно, они чуткостью не отличаются – возьми любую биографию! Полжизни проводят в размышлениях, лелеют очередные задумки и слетают с катушек по любому пустяку. Джок целиком посвятил себя куклам – и правильно сделал. Все мало-мальски разбирающиеся в этом вопросе критики подтвердят, что он лучший в мире мастер. Превзошел даже Франетти. И публика в восторге от нового представления Джока – говорят, это пик его карьеры!

Делия стукнула по колену кулачком в серой замшевой перчатке:

– Знаю, Джордж, знаю! Но это не имеет ничего общего с тем, что я пытаюсь тебе втолковать. По-твоему, я похожа на женщин, которые ноют, что мужья по уши в делах? Вообще-то, я целый год ему ассистировала, помогала с костюмами, даже второстепенные кукольные роли исполняла. А теперь он не пускает меня в мастерскую, не дает пройти за сцену. Все делает сам. И даже на это я бы закрыла глаза, если бы так не боялась. Дело в куклах, Джордж. Они… Они хотят нам навредить!

В замешательстве я не знал, что ответить. Очень неприятно, когда старый друг несет какие-то бредни. Я перевел взгляд и поморщился, увидев злорадную физиономию Джека Кетча, синюшную, как у утопленника.

Джек Кетч – палач в народном кукольном спектакле «Панч и Джуди». Его тезка в семнадцатом веке ловко управлялся с петлей и каленым железом в деревеньке Тайберн под Лондоном.

– Делия, не понимаю, – произнес я. – Как может кукла…

– Но это не просто кукла! – с негодованием перебила Делия. – Я для того ее и принесла. Ну взгляни хорошенько, присмотрись к деталям – разве это обычная кукла?

И тут я сообразил, что она имела в виду.

– Пожалуй, есть небольшие отличия, – согласился я.

– И какие же? – спросила она настойчиво.

– Ну, во-первых, у этой куклы нет рук. Как правило, к концам рукавов приделывают кисти из папье-маше или набивают их чем-то…

– Верно. А еще?

– Голова, – с неохотой продолжил я, – глаз нет, лишь дырки. И она гораздо тоньше обычного. Больше похоже на… маску?

Делия изо всех сил вцепилась в мою руку.