Слуга праха - Энн Райс Страница 57

«Кто же повелевает мной?» — шепотом произнес я, чувствуя, как шевелятся губы.

Такой плотной толпы на городских улицах я еще не видел. Роскошь окружала меня со всех сторон, как будто я оказался на рыночной площади Вавилона накануне Нового года или на базаре в Багдаде или Стамбуле.

За стеклами витрин красовались белоснежные пластиковые богини — манекены в великолепных тканях и мехах, сверкающие украшениями из драгоценных камней, обутые в восхитительные сандалии из тончайших стальных нитей, соблазнительно оплетающих ноги.

Всему этому я не находил объяснения.

Думаю, теперь ты знаешь обо мне достаточно и догадываешься, что я люблю чувственные наслаждения.

Протяни мне кубок, в котором заключен весь мир, — и я выпью его.

Однако я должен был предотвратить убийство девушки.

Я приблизился к братьям вплотную, буквально вклинился между ними. Тело мое становилось все плотнее, и сам я уже отчетливо различал его форму и ощущал исходящее от него тепло, но никто из Эвалов меня не видел.

Тем не менее я предстал перед ними отнюдь не призраком, не устрашающим фантомом.

Я ощущал жар раскаленного тротуара, слышал стук кожаных подошв своих сандалий, вдыхал выхлопные газы проносящихся мимо машин, а взглянув вверх, увидел башни до облаков. Несмотря на яркое солнце, почти во всех окнах горел свет, а рекламные надписи сияли разноцветьем огней — и все это благодаря электричеству.

О, современный мир, где живут и правят богачи! О, город, по улицам которого с трудом передвигаются разодетые, увешанные золотом горбатые карлики и калеки… Вот на углу какая-то сумасшедшая с визгом рвет на себе шелковую блузку, выставляя на всеобщее обозрение обнаженную грудь. Кто-то сталкивает ее с парапета. Вереницы молодых людей в строгих темных костюмах, рубашках и галстуках идут быстро и целеустремленно, однако заметно, что каждый существует сам по себе, отдельно от остальных, они словно не замечают друг друга.

Эвалы веселились.

«Говорил же я вам, что Нью-Йорк — шикарное местечко. Убедились? Посмотрите-ка на ту бабу — видели такую потеху? Но учтите, телка, за которой мы охотимся, вовсе не сумасшедшая, не ровня этой. Так что слушайте меня…»

«Вот еще, будем мы тебя слушать», — хмыкнул Хайден.

Я был совсем рядом. Я вдыхал запах их пота и дешевого мыла. Я ощущал и запах оружия, но они не собирались им пользоваться — я сразу определил, что пистолеты или взрывчатка им не понадобятся: им хватит спрятанных под одеждой острых ножей.

«Но за что вы так с ней?»

Наверное, я произнес это вслух, потому что Билли Джоэл вдруг остановился, повел плечом и хмуро уставился на Хайдена.

«Заткнись, придурок, — рявкнул он. — Закрой пасть и делай, что говорят. Сказал же, что только так мы сможем выбраться из дерьма».

«Ну конечно, прикончим ее, а потом сбежим, как нашкодившие пацаны», — ухмыльнулся Хайден, пихая брата в спину.

«Отвали, идиот, — вскипел Билли Джоэл. — Доби, ты видишь, видишь ее? Она вон в той чертовой машине. Видишь машину?»

Братья прекратили перепалку. Я отпрянул, по-прежнему сохраняя свою форму, точнее, форму, которая наиболее соответствовала внешнему виду людей вокруг.

Мне хотелось взглянуть на нее — на девушку, которую эти трое намеревались заколоть. А они тем временем легкой, почти танцующей походкой шли вперед, не обращая внимания на текущую мимо толпу. Наконец братья увидели будущую жертву и остановились, толкая друг друга локтями. Наступил решающий момент.

Вот она. У тротуара притормозил длинный черный лимузин. Из него вышел седовласый шофер и открыл дверь своей пассажирке.

Эстер… Темные локоны до плеч, даже не темные, а черные как смоль. Огромные глаза — перламутровые белки сияют жемчугом. Глубокий вырез под распахнутым полосатым пальто открывает взору длинную шею и белоснежную грудь.

Она даже не заметила омерзительных типов, которые готовились «прикончить ее». Толпа расступилась, давая ей дорогу.

«Что же мне делать? — прошептал я. — Остановить их? Почему она должна умереть? Ради чего?»

Я не желал становиться свидетелем преступления.

Она распахнула стеклянную дверь магазина и вошла. Толпа вокруг нее была такой плотной, что Эвалам пришлось пропустить вперед несколько человек, прежде чем последовать за жертвой. Только тут они поняли, в какой трудной ситуации оказались.

«Господи Иисусе! Неужели нам придется сделать это здесь?» — шепнул Хайден.

Братья очутились в настоящем дворце, в сокровищнице, среди мехов и кружев, изделий из кожи всевозможных цветов, в облаке восхитительных ароматов, поднимающихся от стеклянных прилавков, словно от алтарей.

Они казались здесь совсем не к месту: отвратительные самодовольные деревенщины. Они походили на бродяг, лезущих точно крысы, чтобы стащить все, что плохо лежит. Однако было слишком людно, все толкались, отворачивались друг от друга и опускали глаза, чтобы не встречаться взглядами. Шум стоял невообразимый, и никто не обратил внимания на троих грязных парней, по пятам следовавших за красивой молодой женщиной.

А она, прекрасная черноволосая королева в полосатом пальто, тем временем поднялась по лестнице и остановилась на площадке. Невинная и прекрасная, она протянула руку к длинному черному, украшенному бисером шарфу. Она гладила вышитые на ткани темные цветы и узоры, и казалось, что эта восхитительная вещь предназначена именно для нее.

«Добрый день, мисс Белкин», — поздоровалась с ней продавщица.

Итак, у королевы есть имя, а современные торговцы так же вежливы с покупателями, как и в любые другие времена.

И тут я увидел, как Билли Джоэл нанес удар. Именно в ту секунду он прижался к стройной спине девушки, Хайден зашел слева, а Доби, не менее злобный, чем Билли Джоэл, — справа. Три раны, почти одновременно. Жизнь покинула тело девушки, она не могла произнести ни звука, но сердце все еще билось, и легкие постепенно наполнялись кровью.

О мерзкие убийцы, ничтожные губители человеческих душ! Она еще не успела упасть, когда они отошли, не удосужившись даже ускорить шаг. Когда девушка рухнула на прилавок, так и сжимая в руке шарф, они по-прежнему оставались в магазине.

«Мисс Белкин…» — шепнула склонившаяся над ней женщина.

Я вынужден был последовать за братьями, а девушка тем временем умирала. Она лежала на стеклянном прилавке, и казалось, будто это лишь приступ, и он скоро пройдет. Однако я сознавал то, о чем не знали еще ни убийцы, ни продавщица: жить Эстер оставалось несколько секунд.

Расталкивая попадавшихся на пути людей, я выбежал из магазина. Чтобы не упустить Эвалов, я взмыл над толпой.

Все еще сохраняя форму, но оставаясь совершено прозрачным, я летел над головами прохожих и вскоре догнал братьев.

Эвалы разделились. Никто в толпе не обращал на них внимания. По лицу Билли Джоэла расплылась широкая улыбка.