В плену фиолетовых зеркал - Василий Ефимов Страница 54

— На игру, — ответил кто-то.

С каждой новой неделей с каждым месяцем, Винсент всё чаще слышал о «птичьем марафоне» и о том, сколько тлегов можно там заработать. Ему ещё сильнее захотелось попасть на игру. Её постоянная реклама уже пробила всю голову.

Однажды утром демон хлыстал Винсента до полусмерти, пока это ему не надоело.

— Ты заслужил отраду. Не хочешь тлегов? Они сейчас хорошие пошли.

Винсент вспомнил, как за страдания людей награждали тлегами, как они жадно их ели и как сильно он им завидовал.

— Нет, — выдавил он.

— Я, конечно, понимаю, ты хочешь играть, потому что там можно получить очень много тлегов, а заодно узнать что-нибудь полезное для твоих замыслов. Но подумай, стоит ли так долго ждать и мучиться? — Демон махнул рукой. Черт принёс мешок и вывалил из него в грязь целую кучу двигающихся грушевидных плодов. — Ты даже можешь съесть их все.

Винсент смотрел на тлеги, и внутри у него всё разрывалось.

— Как же они великолепны, — говорили мысли. — О прекрасные замечательные плоды — дары земли адовой! Лучше нет ничего! Ах, как же сладко они шепчут, как это заводит и тянет. Да…нужно согласиться и плевать что потом. Взять их. Взять!

— Н-нет, н-н-не надо, я не хочу, я обойдусь, — с любовью и жаждой в глазах ответил опьянённый Винсент, с трудом сдерживаясь, чтобы не набросится на чёрную кучу. Он сделал шаг назад.

— Мы здесь милый Винсент, возьми нас, ты же так хочешь, — ласково шептали тлеги, двигаясь подобно слизнякам.

— Ладно тебе, смотри, как малютки хотят, чтобы ты съел их, — сказал демон. В этот момент чёрт взял один из чёрных плодов, подошёл к Винсенту и принялся гладить тлегом по его щеке.

Это прикосновение сводило с ума, но он отошёл в сторону. Не хватало мгновения, чтобы сорваться.

— Завтра ты отправишься в другое место, далеко отсюда, — известил демон, немного промедлив, — и ты знаешь, куда ты отправишься, не так ли?

— В город гильотин?

— Да. Только до этого момента побудешь на распятье.

— Таскать зловоны больше не придется?

— Нет, — ответил демон и повернул рогатую голову.

Пятеро чертей схватили Винсента, понесли к скале, находившейся по другую сторону грязевой дороги. Они забрались на высоту птичьего полета и приковали его руки и ноги к каменной стене раскалёнными металлическими скобами. Вскоре прилетела стая птиц, похожих на ворон только с острыми длинными металлическими клювами и когтями. Они облепили грешника и принялись клевать его тело. Такая же участь постигла ещё троих человек.

Внизу в грязи люди набросились на кучу плодов, толкая друг друга, как голодные поросята, не понимая, как тот глупец отказался от единственного счастья! Собрав добычу, они вновь принялись таскать из пещеры зловоны.

Всю ночь четверо грешников прикованных к скале «наслаждались» муками. Пейзаж, открывающийся с высоты (рощи металлических деревьев, болота, и вдалеке какие-то горы), можно было наблюдать, пока не выклевали глаза. На рассвете четвёрка, наконец, скончалась.

Винсент лежал в луже крови льющейся вниз с многоэтажного эшафота, где стояли гильотины. Сверху словно мячи одна за другой падали головы. Всюду раздавались стоны крики ругань и смех. Многоэтажные эшафоты располагались бесконечными параллельными рядами. Винсент поднялся на ноги и побежал, не зная куда.

Тусклое солнце светило с тёмных небес, горячий ветер дул с востока, принося с собой запах боли и отчаяния. Он бежал, но никто не преследовал его. Так продолжалось, пока в лёгких не кончился воздух. Винсент остановился, отдышался и осмотрелся. Картина не изменилась: всё те же эшафоты-небоскрёбы, стоящие параллельными рядами, словно гигантские стенды с книгами. Он поднялся по окровавленным деревянным ступенькам на один из эшафотов. На первом этаже (также как и на всех остальных) стояла высокая гильотина. По левую сторону от неё лежали обезглавленные трупы. Справа стояли грешники и грешницы, всё в тех же серебристых купальниках и плавках-шортах. Они все спокойно ждали своей очереди. Перед гильотиной стоял демон похожий на человека (отличие составляла только чёрная кожа, покрытая короткой шерстью, ядовито-желтые глаза без зрачков и длинные прямые рога).

— Наконец-то ты поднялся сюда! — обрадовался бес-палач. — В одной из твоих жизней, прекрасная судьба не сложилась. Здесь у тебя будет шанс, я помогу. — Черный человекоподобный демон повернул голову к людям, — твоя очередь, милая.

Девушка подошла к гильотине, встала на колени и легла на специальную установку головой к основанию для отсечения.

— Я готова, — сказала она так, будто хотела этого.

Демон поднял руку. Кривое лезвие гильотины мгновенно опустилось вниз. Тело девушки дернулось. Голова покатилась по полу и упала с эшафота вниз на землю.

— Тебе нравиться, Винсент? Правда, здорово?

Винсент промолчал, смотря демону в глаза.

— Не противься своей натуре. Тебе нравиться это, иначе тебя бы здесь не было.

Винсент хотел спуститься, но только он подошёл к ступенькам демон вновь заговорил.

— Ты думаешь, я позволю тебе спуститься? Нет. Ты должен сначала посмотреть.

У Винсента заломило сердце, перехватило дыхание, из-за чего он невольно скрестил руки на груди и упал на колени. Боль нарастала и нарастала.

— Попробуй подползти к гильотине.

Он попробовал, боль стала меньше.

— Ближе, ближе.

Винсент не двинулся, чудовищная боль вновь усилилась. Пришлось последовать примеру девушки. Расположившись как приговорённый к казни, он ощутил полное облегчение. Лезвие гильотины опустилось, но не до конца, частично разрезав кожу на шее.

— Жаль, я не смазал её, совсем старая стала, заржавела, придётся доделать руками, — демон медленно опускал лезвие, которое постепенно отрезало голову. — Вспомни жизнь, в которой ты убил себя, вспомни то ощущение, здесь оно куда лучше, вспомни, как в битвах ты отрубал головы другим. Чувствуешь как это приятно?

Наконец-то наступила смерть.

Винсент очнулся лёжа на том же эшафоте в куче трупов. Он не мог двигаться. Демон казнил одного за другим и складывал трупы рядом. Мертвецы постепенно оживали (пока новая голова отрастала) и вставали в очередь.

— Зачем тебе игра, за участие в которой нужно страдать два года?

— Я потерплю.

— Ты можешь остаться здесь, стать палачом и казнить этих ничтожеств вечно. При этом кроме удовольствия ты ничего не будешь чувствовать. Спроси у любого здесь, кто когда-то был человеком, нравится ли им такой выбор.

К Винсенту вернулись силы, он встал на ноги.

— Посмотри вокруг, — продолжал демон, окидывая взглядом эшафоты-небоскрёбы, — каждый третий палач, когда-то был таким как ты.