Твин Пикс: Расследование убийства. Книга 1 - Джон Томпсон Страница 52

Вдруг Гарри вспомнилось, что в косточках вишни есть синильная кислота, которая разрушительно действует на клетки мозга. Он принялся прикидывать, вспоминать, варят ли в Твин Пиксе вишневое варенье с косточками или же без, потом он мысленно прикинул, сколько порций вишневого пирога съел за вчерашний день Дэйл Купер и ужаснулся: подсчитать он не мог. Гарри мысленно согласился сам с собой, что даже если варенье варят тут без косточек, все равно, этого количества хватило бы, чтобы мозг Дэйла Купера разрушился окончательно и бесповоротно.

— И вот, мне звонил безрукий человек по имени Майк.

— Как безрукий? — изумилась Люси, — как же он набрал номер?

— Он был одноруким, — уточнил Дэйл, — так вот, мне звонил однорукий человек по имени Майкл. И сказал, что они с Бобом…

— Майкл и Боб, — остановил Дэйла шериф, уже помимо воли втянутый в интригующий рассказ Дэйла, — Майкл и Боб, так это же парни, наши парни, которых мы вчера задержали — одноклассники Лоры…

— Нет, — абсолютно серьезно сказал Дэйл, — это были другие Майкл и Боб. Об этих сейчас можешь забыть.

Люси как сумасшедшая писала и зачеркивала имена.

«Майкл и Боб — зачеркнув, она подумала, — все равно же они остались Майклом и Бобом, пусть даже это другие парни».

— Эти парни, Майкл и Боб, живут над лавкой. Вот тут у одного из них — татуировка, — Дэйл положил себе руку на левое плечо.

— У кого татуировка? — спросила Люси, — у Майкла или у Боба?

— Конечно у Майкла, — сказал Дэйл. — На татуировке написано: «Иди со мной сквозь огонь». Майкл не мог больше убивать, поэтому он отрезал себе руку.

— Вместе с татуировкой? — изумилась Люси.

— Да нет, у него татуировка на левой руке, а отрезал он себе правую, — абсолютно серьезно говорил Дэйл.

— А Боб что? — спросила Люси.

— А Боб поклялся, что будет продолжать убивать. И поэтому Майкл застрелил его.

Специальный агент ФБР Дэйл Купер прикрыл глаза, как будто вспоминал нечто очень важное, как будто боялся упустить какую-то существенную подробность.

Люси в ожидании даже приоткрыла рот. Кончик карандаша был готов записать любую глупость, которую сейчас скажет Дэйл. Так оно и произошло.

— Слушай, а ты знаешь, откуда берутся сны? — голосом профессора психиатрии сказал Дэйл.

Гарри изумленно смотрел на него:

— В общем-то, нет, как-то не задумывался, приходят и все, заснешь — и они появляются.

— Вот в том-то и дело, что ты не знаешь, а я знаю, — поднял вверх указательный палец Дэйл.

Люси была вся внимание.

— В мозгу, Гарри, существуют нервные окончания, нейроны. Вот они-то и передают нервные импульсы из подкорки в лобную часть мозга.

Слова спутались у Гарри в голове. Он никак не мог разобраться в них. Раньше он, конечно, тоже слышал же эти слова: нейроны… Лобная часть… Правда, он редко слышал от доктора Хайвера, но никак не мог сопоставить все это вместе и уж, ясно, что это никак не могло объяснить ему, откуда берутся сны.

— Так вот, — продолжал Дэйл, — если ты хоть что-то в этом понял, то я тебе объясню дальше. И вот так возникают картинки. Картинки становятся снами. Но мы сами своей волей выбираем, какие картинки видеть. Они складываются в сюжет, и мы видим целую историю. Но никто и никогда не сможет объяснить, почему мы выбираем именно эти картинки и никакие другие.

Люси не знала, что записывать и поэтому, как школьница, прикрылась от Гарри рукой, делая вид, что записывает на листе бумаги. А в самом-то деле она просто ставила маленькие крестики.

— Ну, хорошо, Дэйл, кажется, я понял. Так какой был твой сон?

— Мой сон был таким: как будто бы прошло двадцать лет и я сижу в красной комнате и туда входит красный карлик. Понимаешь, Гарри, прошло двадцать лет, красная комната и красный карлик. И тут в эту комнату входит красивая женщина. И тут карлик мне говорит: «Знаешь что, Дэйл, в моду вернется твоя любимая жвачка». -А кто же это прекрасная женщина? — спрашиваю я у карлика. — А он, представляете, говорит: «Это двоюродная сестра Лоры Палмер. Это она такая прекрасная». И тут в воздух взвиваются прекрасные птицы, звучит музыка и карлик начинает танцевать. И я вижу, что эта прекрасная женщина — настоящая Лора Палмер и она наклоняется к моему уху и называет имя убийцы.

Гарри и Люси ждали, что сейчас Дэйл назовет его, но Купер молчал. Он принялся отхлебывать кофе.

— Ну, Дэйл, и как же звучало имя убийцы? — спросил Гарри.

— Я не помню, — сказал Дэйл Купер.

— Черт! — в азарте ударил кулаком по столу Гарри.

Люси так и осталась с открытым ртом, но повторила движение своего начальника и ударила карандашом в лист бумаги, сломив грифель.

Гарри словно очнулся:

— Так что нам делать? Почему мы теряем время и слушаем твои сны?

— Гарри, твоя работа очень простая, — сказал Дэйл. — Я тебе дал код. Ты должен его расшифровать и назвать потом имя убийцы.

Но тут в кармане Гарри Трумена запищала полицейская рация. Он выхватил приемник, вытащил антенну и поднес приемник к уху.

Люси аккуратно перегнула пополам уже и так сложенный вчетверо лист бумаги.

— Кто это? — спросил Дэйл.

— А, Энди, — сказал Гарри, прикрывая рукой рацию. Потом он уже почти закричал в нее:

— Эй, Энди, держись там! Сейчас приедем!

— Что случилось? — поинтересовался Купер.

— Да, черт, понимаешь, драка в морге. Придется нам спешить туда, не позавтракав.

— Ладно, летим.

Дэйл одним глотком допил кофе. Такое он позволял себе редко. Ведь это было настоящее издевательство над его любимым напитком, который следовало смаковать так медленно, чтобы он почти что полностью впитывался в язык.

Уже в коридоре больницы Гарри Трумен и Дэйл Купер услышали громкие голоса, доносящиеся из помещения морга. Один из голосов Дэйл Купер узнал сразу: это был картавый голос патологоанатома Розенфельда, сотрудника ФБР, который прибыл в Твин Пикс, чтобы произвести исследование и вскрытие трупа Лоры Палмер.

— Я не позволю…

— Убирайтесь к черту!

— Не мешайте работать…

— Тут решаю я…

Такие голоса доносились из морга.

В огромном аппарате ФБР доктор Альберт Розенфельд был очень примечательной и известной личностью. Он вечно скандалил, ругался, спорил со всеми, начиная от самых мелких сотрудников, кончая высокими начальством. Он никого и ничего не боялся. Он всегда говорил уверенно и со знанием дела. И как ни странно, Розенфельду все сходило с рук, потому что другого такого специалиста не было ни в ФБР, ни в ЦРУ, ни в полиции. Это был уникальный специалист. Он делал просто чудеса.