Слуга праха - Энн Райс Страница 50

«Нет, — признал я после долгого раздумья. — Хотя они служат тому доказательством, точнее, не доказательством, а знаком. Но уверенность мою укрепило поведение верхних духов… Да, они велели мне спускаться, но ни возмущения, ни ненависти, ни злобы не было на их лицах. Они не кричали, как стражи у дворцовых ворот, а просто закрыли мне путь и неустанно показывали, куда мне следует направляться… На землю».

Зурван размышлял, не произнося ни слова, но я был слишком возбужден, чтобы молчать.

«А ты видел могущественного духа, напавшего на меня? Примерно одного со мной роста и веса. Сначала он коварно улыбался, а потом полез в драку».

«Нет, не видел. А что случилось?»

«Я придушил его, потом сильно тряс и в конце концов победил и отшвырнул прочь».

«Бедный глупый дух», — усмехнулся Зурван.

«Ты обо мне?» — поинтересовался я.

«Нет, я смеюсь над ним», — ответил учитель.

«Но почему он не заговорил со мной? — недоумевал я. — Почему не спросил, кто я? Почему не встретил меня как равного, а сразу полез в драку?»

«Видишь ли, Азриэль, большинство духов не сознают, что делают и почему, — пояснил маг. — И чем дольше они скитаются, тем меньше понимают. Их ведет ненависть. А этот дух лишь испытывал на тебе собственную силу. Вполне возможно, победив, он попытался бы сделать тебя одним из своих рабов. Однако он потерпел поражение. Скорее всего, он умеет только драться, побеждать и подчинять. Многим людям это свойственно и при жизни.

Там стоит кувшин с водой. Иди и напейся, утоли жажду. Ты можешь пить, когда захочешь. Вода сделает тебя сильнее, в какой бы форме ты ни пребывал. Она действует так на всех духов, поэтому они любят влагу. Впрочем, я уже говорил тебе об этом. А сейчас поторопись, ибо я хочу, чтобы ты сделал еще кое-что».

Вода показалась мне удивительно вкусной, и я выпил столько, сколько не смог бы выпить ни один человек. Поставив кувшин на место, я сказал, что готов исполнить любое приказание.

«Я хочу, чтобы ты, оставаясь во плоти, прошел сквозь стену в сад и вернулся обратно. Ты ощутишь сопротивление, но должен будешь его игнорировать. Ты состоишь из иного вещества, поэтому частички твоей плоти без труда проскользнут мимо частичек стены. Попробуй сейчас и тренируйся, пока не научишься без колебаний проникать сквозь любые твердые предметы».

Я с легкостью выполнил задание. Впоследствии я проходил сквозь двери, трехфутовой толщины стены, колонны и мебель. Каждый раз я ощущал противодействие твердых частичек, иногда они серьезно мешали, но стоило напрячь волю, и я безболезненно преодолевал любой барьер.

«Устал?» — спросил Зурван.

Я покачал головой.

«Нет».

«Хорошо. — Зурван удовлетворенно кивнул. — Тогда вот тебе первое серьезное поручение. Отправляйся в дом греческого купца Лисандра, живущего на улице писцов, укради все свитки из его библиотеки и доставь мне. Тебе придется сходить туда раза четыре. Оставайся во плоти и не обращай внимания на тех, кто тебя увидит. Но запомни: чтобы пронести свитки сквозь стену, ты должен спрятать их внутри своего тела, окутать собой. Если это покажется тебе слишком трудным, входи и выходи через двери. Кто бы ни попытался ударить тебя, помни: тебе ничего не грозит».

«А я могу нападать сам?»

«Нет, только если у кого-то хватит сил задержать тебя. Учти, твоему телу не будет вреда от мечей и кинжалов. Но если покусятся на свитки, отшвырни наглецов прочь. Но делай это… осторожно. Впрочем, как получится, зависит от того, насколько сильно тебя рассердят. Оставляю это на твое усмотрение».

Зурван взял перо и начал писать, однако, заметив, что я не двигаюсь с места, оторвался от своего занятия.

«Ну, в чем дело?» — спросил он.

«Я должен их украсть?»

«Ах, Азриэль, мой честный, непорочный дух, все, что есть в доме Лисандра, краденое. Он разбогател, когда персидская армия проходила через Милет. Львиная доля свитков в его библиотеке когда-то принадлежала мне. Он плохой человек, и ты вправе убить его, если захочешь. Его судьба меня не волнует. А теперь принеси мне свитки. Делай, что говорю, и никогда не задавай лишних вопросов».

«Тогда обещай, что не прикажешь грабить бедняков, обижать больных и страждущих или наводить страх на покорных и униженных».

Зурван поднял на меня взгляд.

«Мы уже обсуждали этот вопрос. А твои речи так же высокопарны, как надписи у подножия статуй ассирийских царей».

«Я не хотел отнимать у тебя время своим многословием», — сокрушенно произнес я.

«Больше всего на свете я ценю порядочность, — продолжал Зурван. — Постарайся не забывать мои уроки. Я отношусь с любовью даже к безмозглым духам, которые мне прислуживают, но Лисандр — воплощение порока, он ворует и перепродает краденое ради прибыли. Он даже не умеет читать».

Работа была не слишком приятной, но легкой. Пришлось лишь отпихнуть с дороги нескольких слуг. В три приема я перенес всю библиотеку моему повелителю. С первой охапкой свитков я вынужден был протискиваться в двери, поскольку не сумел укрыть их внутри себя, но потом все заладилось. Я обнаружил в себе одну способность, о которой не предупреждал Зурван, — в момент проникновения сквозь твердые предметы я как бы растягивал тело до нужных размеров. Сделав это открытие, я смог полностью обволакивать собой свитки, а миновав препятствие, принимать прежнюю человеческую форму и идти дальше с драгоценной ношей в руках.

Не желая скрывать что-либо от учителя, я продемонстрировал ему этот трюк, когда в последний раз возвращался из дома Лисандра. Я поник сквозь стену кабинета с огромным грузом, сделавшись сперва непомерно большим и тут же приняв нормальный вид, и положил награбленное перед учителем.

Он смотрел на меня совершенно спокойно. Тогда я сообразил, что с самого появления я не переставал удивлять его, но он старался, чтобы я не прочел это в его глазах. Однако страха он явно не испытывал.

«Да, ты прав, я тебя не боюсь, — прочитав мои мысли, подтвердил маг. — Однако как мужчина, к тому же маг и ученый, я не могу позволить себе проявлять чувства или повышать голос».

«Что мне делать теперь, учитель?» — спросил я.

«Возвращайся в прах и не появляйся, пока не почувствуешь мой зов. Слушай только мой голос, не реагируй ни на сны, ни на мысли о тебе».

«Постараюсь, повелитель».

«Ты разочаруешь меня, если ослушаешься приказа. Ты слишком молод и силен, чтобы плохо повиноваться. Твое появление в ответ на мои мысли ранит меня до глубины души».

«Я буду послушным, господин», — заверил я, чувствуя, как к глазам опять подступают слезы.

Я вернулся в прах. Прежде чем закрыть глаза, я на короткое мгновение увидел шкатулку и отметил, что ее убрали в укромное место — в глубокую нишу.

«Я люблю его и хочу ему служить», — успел подумать я и тут же погрузился в бархатную черноту сна.