Прибытие на Марс - Иван Беров Страница 5

– Алик, Алик, Лёшка, Алексей, – Арнольд щелкал пальцами по клавишам и напевал детскую песенку. – Ты знаешь, что тебе сказочно повезло в этот раз?

Арнольд, как обычно в белых хирургических стерильных перчатках одноразового использования и белом халате, стоял возле операционного стола, на котором лежал Алексей. В одной руке у него были голографические карты с изображением различных органов и частей человеческого тела, а свободная рука ловко и быстро постукивала по клавиатуре, отдавая команды медику-роботу. Даже не взглянув на голографический экран, Арнольд спокойным голосом начал перечислять:

– Посмотрим. Итак, подведем итог. Крыша черепа, основание черепа, швы, синхродрозы, лобная, теменная, затылочная кости – всё цело. Удивительно! После таких воздействий. Ты пропустил пять прямых ударов в голову. Шлем весь помят, а лицевая пластина была снята только с помощью манипуляторов робота-хирурга. Я еще молчу про многочисленные переломы ребер и ключицы, а также про повреждение шейных позвонков. Знаешь, нормальный человек давно был бы уже в реанимации, – дополнив этой фразой своё восхищение, врач повернулся в сторону Алексея и улыбнулся ему своей приветливой и теплой улыбкой. – Как сам-то себя ощущаешь?

Эти слова прозвучали скорее как шутка, нежели как вопрос. Однако после того как медик-робот закончил свои операции щупом вокруг головы, Алик почувствовал, что вся его боль внезапно исчезла, и в голове стали возникать мысли, говорящие ему, кто он такой и что он здесь делает. Да, шедевр медицинской науки вернул в его сознание порядок, а телу подарил новую жизнь. Но все же Алексей решил не разочаровывать своего старого друга по работе, и ответ на вопрос не заставил себя долго ждать:

– Довольно паршиво.

Губы Алексея изобразили улыбку, словно подбадривая старого коллегу, и вскоре в медицинском кабинете слышался веселый смех двух вечных приятелей по несчастью: пациента и врача.

Через некоторое время открылась входная дверь, и послышался старческий голос главного техника, Нита Бартокса:

– Пришел в себя? А то мы всё себе места не находим. Как это мы не уследили, что Троил – одна из военных разработок в плане создания искусственного солдата! Ладно, молодые ребята проглядели, всякое бывает, но я, старый дурак, не смог разглядеть в этом куске металлолома боевого андроида последней модели. Как нехорошо! – Слова собственного порицания еще недолго срывались с его потрескавшихся от солнца и возраста губ, а взгляд при этом был направлен в одну точку – на стену перед собой.

Закончив свои причитания, старик подошел ближе к чудом выжившему чемпиону, который благодаря стараниям Арнольда уже находился в сидячем положении и даже успел надеть свои темно-синие брюки. Нит внимательно стал разглядывать его полуобнаженное тело, на котором всё еще оставались многочисленные ссадины и синяки – последствия пропущенных ударов. Его серые, полуслепые глаза за несколько минут осмотрели полученные повреждения; старик нахмурился, и редкие седые брови сошлись друг с другом на переносице, на старом лысом черепе выступили капли пота, а левая рука аккуратно кончиками пальцев коснулась небольшого фиолетового пятна, украшавшего грудь Алексея. От этого прикосновения Алик ощутил в груди ноющую боль. Старик негромко посмеялся, но кашель – наверное, следствие простуды – не дал ему обрадоваться своей находке. Арнольд, который тоже при этом присутствовал и видел довольно яркий жест старого инженера, только поднял кверху голову и, смотря в потолок, монотонно проговорил:

– Да, да, обычный синяк, ничего серьезного. Конечно, неприятно, сам знаю, получал, но это не катастрофа. – Он подошел к висящей на стене небольшой полке, на которой был изображен красный крест – символ медицины и здоровья. Затем Арни небрежным жестом снял с правой руки резиновую перчатку и приложил свою ладонь к прохладной поверхности нейроносенсора на дверце шкафчика. Послышался негромкий щелчок, открылась небольшая дверца внизу полки, откуда в левую руку Арнольда медленно, словно паук на тоненькой паутинке, опустился маленький прозрачный флакон с каким-то белым снадобьем внутри. После этого Арнольд посмотрел на своё отражение от зеркальной поверхности полки и негромко, но слышно сказал:

– Медсестру ко мне.

Старик Нит, который до этого с интересом изучал сине-фиолетовый узор на груди Алексея, повернул свою голову в сторону врача и не без интереса спросил:

– Неужели титановый сплав еще на что-то годится? Ха! Кто бы мог об этом подумать! Выдержал удары вибрационного пробойника. Да если бы я об этом услышал сорок лет назад – не поверил. А знаешь, Арни, кто был одним из первооткрывателей данных сплавов? – Старину Нита неожиданно захватила волна воспоминаний о своей юности и работе в Марсианской Академии металлургии и машиностроения. – Я тогда был старшим инженером, важный был, давал всем рекомендации и ценные указания. Меня тогда многие уважали, потому что я всегда делился идеями и помогал другим. А наш мастер, Федор Никифорович, как раз из отпуска пришел, как сейчас помню. Приходим, значит на работу, а он уже в нашем кабинете у окна стоит и держит в руках большой черный конверт, на котором вместо адреса были нарисованы красные полоски, а посередине красовалась большая серебряная звезда. Мы все: мол, что случилось, от кого письмо, а он так по-военному выправился, только честь не отдает, в потолок устремил взгляд и протянул конверт нам.

Этот рассказ мог продолжаться еще очень долго, но нервы Алексея были на пределе, и он не стал дослушивать до конца болтовню старика о том, как когда-то армия Солнечной Системы проводила набор квалифицированных специалистов в различных областях физики, химии, биологии и математики. И делалось все это с целью создания нового вида брони, танка, автомата или робота.

– Слушай, Нит, прошу тебя, у меня сейчас не то настроение, чтобы слушать об успехах твоей далекой молодости. Да еще и времени не так много до утра. – Алексей поднялся с операционного стола, который, к счастью, так и не понадобился врачу в этот раз, и приготовился уже распрощаться со своими друзьями, как в этот момент входная дверь, ведущая в коридор, отворилась, и на пороге показалась фигура еще не старой, но уже немолодой медсестры. Пепельные серые волосы, тронутое морщинами лицо, слегка расползшаяся фигура, грубый, простуженный голос и большие очки на носу, – вот портрет Яны Толковой, медсестры с тридцатилетним опытом работы.

– Где наш больной?! – Яна старалась говорить вежливо и произносила слова четко и ясно, но всё равно в её голосе звучали ноты недовольства.

Арнольд кивнул в сторону надевавшего голубую рубашку Алексея и, поставив прозрачный пузырек с белой субстанцией внутри на край своей компьютерной панели, сказал:

– Многочисленные ушибы в области грудины.

– Можешь не продолжать, – медсестра направила свой взгляд на фиолетовое пятно, которое еще не застегнутая голубая рубашка не успела закрыть.

Алексей, одевавшийся в полном молчании, сделал предупреждающий жест руками так, что ладони смотрели на Арнольда.

– Эй, это ерунда. Синяки сами проходят. Да он даже не болит.