Отдел - Алексей Сальников Страница 47

Игорь Васильевич тяжело дышал, по его глазам было видно, насколько его переполняет адреналин. Игорь счел благоразумным не двигаться, чтобы не лишиться глаза. Он смотрел на Игоря Васильевича, как на зверя в зоопарке, слегка сожалея о том, что воткнул карандаш ему в бедро, а не в глаз или не в пах, и понимая, что если бы потянулся к лицу или ширинке Игоря Васильевича, тот заломал бы его гораздо быстрее.

— Что теперь, — спросил Игорь, косясь на карандаш, — второй раунд?

Игорь Васильевич медленно отпустил Игоря и, кряхтя и шипя от боли, сел на диван. Игорь поднялся на локте, вставать и куда-то идти ему не хотелось, он прощупал места, которыми ударился об пол, особенно голову, но все было цело, голова даже не разбита.

— Силен ты, брат, — сказал Игорь Васильевич с упреком, прищурившись, он отмерил большим пальцем расстояние на карандаше и прикинул его к раненой ноге. — Вот откуда в вас, ботаниках, такая жестокость? Годами, что ли, копится? Прямо какая-то затаенная ненависть, честное слово, хуже, чем у маньяков. Я думал, их Ренат сам пьет втихую, эти таблетки, а сейчас думаю, нет, если бы он выпил, он бы жену на мороз выхернул или просто звездюлей бы ей вставил, так что она бы у него по струнке ходила.

Он обратился от своих размышлений вслух к Игорю:

— Что, можешь теперь допрашивать? Коленки не трясутся?

Игорь, зачем-то опустив глаза к носкам ботинок, прислушался к себе.

— Да, — честно сказал Игорь, подняв взгляд на Игоря Васильевича, — думаю, хватит моральных сил и на женщину, и на вас еще останется всех вместе взятых. Советую спрятать Эсэса, потому что у меня желание появилось прийти к нему с паяльником и узнать, кем он был до семнадцатого года.

— Даже не понимаю, почему я не угадал, что в тебе Берия проснется, — сказал Игорь Васильевич.

Игорь встал и начал отряхивать от пыли штаны и рукав куртки. Игорь Васильевич, поморщившись, поднялся и стал помогать Игорю, отряхивая его со спины, потом развернул его за плечи лицом к себе и поправил Игорю прическу, в лице Игоря Васильевича промелькнуло сомнение, когда они пересеклись взглядами.

— Ну и видок у тебя, — честно высказал Игорь Васильевич. — Если бы я сейчас был к креслу пристегнут, и ты бы зашел, я бы родил со страху. У тебя Чикатило в родственниках не числится?

— Это ТЫ меня спрашиваешь? — осведомился Игорь и пошел в допросную.

— Долго вас не было, — сказала ему женщина, — с вами все в порядке?

Игорь молча прошел на свое место и вскрыл конверт, даже препарат не избавил его от неловкости при взгляде на пленницу, поэтому Игорь решил сделать вид, что он просто читает вопросы, а кто-то абстрактный на них отвечает. Почему-то именно эта тактика подействовала на женщину успокаивающе. В отличие от прежнего узника «Голливуда» ее не насмешил ни один вопрос, она даже не спросила, где ее ребенок, такой, видимо, у Игоря был деловитый чиновничий вид, исключавший возможность какого-либо насилия со стороны организации, которую он представлял.

Единственное, что ее заинтересовало, — это почему Игорь не записывает ответы, Игорь и сам не знал, почему ему не дают диктофона в подвал, но сказал, что допрос записывается через камеру за зеркалом. Этот ответ женщину полностью устроил.

Избавленный от своего обычного волнения, граничащего с паникой, он продолжал видеть себя со стороны, причем как бы со стороны женщины. Он видел, что руки у него сложены на столе, так, как будто он хотел скрестить их на груди, а вместо этого облокотился на столешницу и сунулся носом в листок бумаги, видел, как лампа делает его лицо бледнее и отбрасывает такие тени от его носа и надбровных дуг, что его голова становится похожей на череп. Тому Игорю со стороны стало даже интересно, сколько Игорь получает, раз носит не строгий костюм, в котором любят шарахаться ребята из спецслужб, а обычный строительный комбинезон.

Закончив допрос, Игорь не удержался и последний раз взглянул на женщину. Его спокойствие полностью передалось ей, она с любопытством присматривалась к окружающей обстановке, к листочкам и конверту на столе, к зеркалу, за которым, она знала, кто-то был.

— Это все, — отвлек ее Игорь, — сейчас вас освободят. Спасибо за сотрудничество.

— Пожалуйста, — сказала она ему в спину, потому что Игорь уже уходил, оставив на столе свои бумажки.

За порогом его поджидал Игорь Васильевич, Игорь покосился на его раненую ногу и увидел свежий белый бинт, просвечивающий в дырке из-под карандаша, обрамленной пятном еще не совсем высохшей крови. Игорь попытался зачем-то с силой толкнуть Игоря Васильевича плечом, но тот, видно, уже был готов к подобным фокусам, и Игорь почувствовал только, будто толкнулся не об живого человека, а об угол дома. При этом Игорь Васильевич не остался безответным, а взял Игоря за шиворот и толкнул дальше по коридору.

— Не смей в ту комнату заходить, — сказал Игорь Васильевич, имея в виду, скорее всего, не комнату отдыха, а комнату за зеркалом. — Сейчас посмотришь, а потом отпустит — будешь потом по ночам изнывать.

— По себе судишь? — спросил другой, спокойный Игорь, но не стал заглядывать в комнатку за зеркалом, а пошел наверх.

У выхода из «Голливуда» Игоря поджидал Фил с сигаретой и тревожными глазами.

— Привет душегубам от душегубов, — поприветствовал его Игорь, а на удивление, которым сменилась тревога в глазах Фила, сказал так: — Мне Васильич таблетку дал.

Удивление в глазах Фила никуда не делось, а сменилось еще большим удивлением.

— Половину таблетки, — уточнил Игорь.

Только тогда на лице Фила появилось понимание.

— Он хоть живой там? — спросил Фил.

Игорь подумал, оценивая состояние Игоря Васильевича.

— В принципе, да, но пару недель поприхрамывает. Скажи, чтобы Молодой костер ваш жертвенный разжигал, — сказал Игорь. — Пришла пора.

— Тебе домой нельзя, — со всей серьезностью сказал Фил, — тебя поперло.

— А я сейчас пойду и у Рината Иосифовича антидот попрошу, — придумал Игорь. — И прибавку к зарплате. Нет, сначала прибавку к зарплате, а потом антидот. Я сейчас в таком состоянии, что он мне их даст, даже если их у него нет.

Фил рассмеялся, как будто по принуждению, держась поближе к Игорю, он проводил его до самого кабинета.

— Может, еще на ключ меня закроешь? — поинтересовался Игорь.

— Тебе бы не помешало, — отвечал Фил с уверенностью. — Ты бы мне потом сам спасибо сказал.

— Да я как бы в норме, — сказал Игорь.

Оставшись один, Игорь покурил у окна, хотя и не чувствовал никакой потребности в курении. Когда тление сигареты дошло до фильтра, Игорь услышал, что началась продувка котла — запустили электродвигатели, и в самом начале пуска этот звук напоминал гудение вызванного лифта, а уже потом зарос звуками движимого вентиляторами воздуха. «Стены как в хрущевке», — подумал Игорь и решил позвонить жене.