Сердце волка - Вольфганг Хольбайн Страница 47

— А вам не кажется, что это все выглядит уж чересчур надуманно?

— Не более надуманно, чем заявление о том, что я его нанял, — возразил Штефан.

Он почувствовал, что к нему постепенно возвращается уверенность в себе. Внезапное появление Дорна и Вестманна и — еще в большей степени — звонок Масена нагнали на него столько страху, что он поначалу потерял всякую способность соображать. Теперь он пытался логически мыслить, хотя, конечно же, понимал, как могли отнестись полицейские к выдвинутой им версии, особенно если учесть, что даже ему самому она казалась надуманной. Тем не менее он продолжил:

— Именно так оно, по-видимому, и было: он подслушал наш разговор и затем пошел вслед за Хальберштейн.

Дорн секунд пять смотрел на него, не произнося ни слова и даже не моргая. Затем он сказал:

— Итак, вы утверждаете, что никогда раньше не видели этого человека и не нанимали его для того, чтобы он избил Хальберштейн или же запугал ее каким-либо другим способом?

— Разумеется! — воскликнул Штефан.

Дорн вздохнул.

— Хотелось бы мне верить вам, господин Мевес, — сказал он. Впервые с момента его прихода Штефан уловил в его голосе хоть какие-то человеческие чувства, пусть даже и не совсем те, какие ему хотелось бы услышать, — в голосе полицейского ощущалось разочарование, даже легкая досада. — Но видите ли, я в своей работе так часто имею дело с людьми, которые пытаются меня обмануть, что иногда мне трудно поверить и тем, кто говорит правду.

— Но я-то говорю правду! — заверил его Штефан.

— А если вы все-таки говорите неправду, — невозмутимо продолжал Дорн, — то имейте в виду: вам лучше во всем признаться. Кто знает, возможно, ситуация просто вышла у вас из-под контроля.

— Что вы хотите этим сказать? — спросил Штефан.

Дорн уже в который раз пожал плечами.

— А разве не могло быть так, что вы велели этому парню лишь немного припугнуть Хальберштейн? — рассуждал Дорн. — А он, выполняя ваше задание, просто немного перестарался?

— Что-о? — с негодованием воскликнул Штефан. — Вы с ума сошли?

— Даже если и сошел, то кое-какая способность соображать у меня все же осталась. — Дорн гнул свою линию. — Вы, видит Бог, далеко не первый, кто связывается с уголовниками, не осознавая при этом, что он, собственно говоря, делает. Если все было именно так, то вам лучше сказать мне сейчас правду.

— Так я и сказал вам правду, — выпалил Штефан. — Я не имею ко всей этой истории абсолютно никакого отношения.

— Если это действительно так, то почему вы тогда нервничаете? — спросил Вестманн.

— Потому что я считаю возмутительным то, что сейчас происходит, — ответил Штефан. — Вы являетесь ко мне домой, предъявляете мне какие-то нелепые обвинения и при этом еще хотите, чтобы я оставался спокойным?

— Мы всего лишь хотим узнать правду, — сказал Дорн. — И мы ее узнаем. Можете в этом не сомневаться.

— Ваши слова означают, вероятно, что-то наподобие «мы, приятель, все равно до тебя доберемся»? — сердито спросил Штефан.

— Именно так оно и есть, — подтвердил Дорн. — Но если вы действительно тут ни при чем, тогда вам нечего бояться. — Увидев, что Штефан вот-вот вспылит, он жестом попытался его сдержать. — Мне вполне понятны ваши эмоции. Тем не менее могу вас заверить, что мы обязательно узнаем правду, и, скорее всего, довольно быстро. Мы, конечно, не волшебники, но кое-какой опыт в подобных делах у нас есть.

— Не пройдет, наверное, и двадцати четырех часов, как этот парень будет уже в наших руках, — добавил Вестманн. — А расколоть его для нас — только вопрос времени. Вы даже не представляете, как быстро подобные типы начинают сдавать всех подряд, когда их берут за жабры.

— В таком случае, господа, я могу лишь пожелать вам всяческих успехов, — сказал Штефан. — Вы сможете убедиться сами в том, что я не имею ко всему этому никакого отношения. Тогда он просто сумасшедший.

— Или очень наивный человек, — заметил Дорн. — Такие методы, знаете ли, в реальной жизни почти никогда не срабатывают. Я с этим уже неоднократно сталкивался. Вы боитесь насилия, господин Мевес?

Штефан вздрогнул. «К чему это он?» — мелькнула мысль.

— Да, — признал Штефан. — А кто его не боится? И почему вы спрашиваете меня об этом?

— Вы считаете, что все боятся насилия, — продолжал Дорн. — Тем удивительнее тот факт, что многие вполне нормальные люди — такие, как вы или я, — пытаются прибегнуть к насилию, чтобы решить свои проблемы. Однако надо сказать, что в абсолютном большинстве случаев они тем самым создают себе еще больше проблем. С уголовными типами невозможно иметь дело, не вымазав при этом собственные руки в дерьме, а потому чаще всего подобные усилия рано или поздно оборачиваются против них самих. Если этот парень действительно псих, который почему-то решил немножко испортить жизнь и вам, и нам, то мы это обязательно выясним. Однако если вы все-таки о чем-то с ним договаривались, то имейте в виду, что от уголовных элементов весьма непросто отделаться и может случиться так, что через пару недель вы в моем кабинете будете умолять меня защитить вас от этого парня.

— Я через два дня буду в вашем кабинете выслушивать ваши извинения, — заявил Штефан. — Повторяю вам еще раз: я не имею к этой истории никакого отношения и у меня нет ни малейшего представления, кто такой этот парень и почему он совершил этот ужасный поступок.

— Я вас даже заслушался, — насмешливо произнес Вестманн.

— Ладно, не будем больше об этом, — сказал Дорн.

Он бросил на своего молодого коллегу выразительный взгляд и, порывшись в кармане, вытащил оттуда визитную карточку и сунул ее Штефану в руку.

— Что это значит? — удивленно спросил Штефан. — Я уже арестован?

Дорн улыбнулся:

— Конечно, нет. Однако, видите ли, есть небольшая проблемка: на вас официально заявили в полицию, а еще у нас есть свидетельские показания, которые подтверждают вашу вину. Даже если я вам верю, я, не смотря на это, вынужден дать делу дальнейший ход.

— Это понятно, — проговорил Штефан. — Вы тем самым хотите в исключительно дипломатической форме сказать, что мне пора обращаться к адвокату?

— Ну это как знаете, — ответил Дорн. — Я же прошу вас явиться в мой кабинет завтра в девять утра.

— С адвокатом или без, — добавил Вестманн.

— А зубную щетку с собой брать? — сердито спросил Штефан.

— Не нужно, — ответил Дорн. — Пока мы проводим обычные следственные действия. Если вам вдруг понадобится зубная щетка и умывальные принадлежности, то мы заедем к вам домой, чтобы помочь вам их довезти. До свидания, господин Мевес.

Все трое полицейских направились к выходу. Штефан проводил их до двери. Четвертый полицейский по-прежнему находился в коридоре. Когда Штефан вслед за Дорном и двумя его коллегами вышел за порог, в конце коридора захлопнулась дверь. «А я еще надеялся, что никто из соседей не заметит моих непрошеных гостей», — с досадой подумал Штефан.