Тёмная лощина - Брайан Кин Страница 46

Я взял фонарик. Мерл и Клифф — ружья. Клифф закурил и тяжело вздохнул.

— Ну, погнали, — сказал он. — Ведите.

Несмотря на солнце, площадка между домом и сараем полнилась тенями. Пока мы ее пересекали, меня то и дело бросало в дрожь. Вдалеке виднелись деревья лощины, они словно наблюдали за нами. У меня создалось впечатление, что всё вокруг затаило дыхание.

Мы шли по двору, если его можно было так назвать. Годы запустения превратили его в кладбище коричневых сорняков. Стоило приблизиться к дому, как у меня под ногами что-то хрустнуло. Я присел, отбросил сорняки в сторону и поднял кусок стекла.

— Наверняка оттуда, — сказал Клифф.

Я посмотрел на чердачное окно третьего этажа, разбитое в день убийства двадцать лет назад. Кто-то забил его куском фанеры. Окно напоминало рот. Из пасти, как зубы, торчали осколки стекла. С одного угла болтался язык полицейской ленты.

— Тут она и умерла, — сказал я. — Патриция Ле Хорн. Прямо здесь. На этом самом месте.

Сорняки бесшумно покачивались на ветру.

— Пойдем, — позвал Дейл. — Тут только битое стекло.

Мы остановились перед просевшими ступенями крыльца.

— Кто первый? — спросил я, пытаясь выдавить улыбку.

— Ты, — сказал Мерл, подталкивая меня локтем. — Это была твоя идея.

— И у тебя есть фонарик, — заметил Дейл.

— Да, но у вас пушки. Может быть, одному из вас лучше пойти первым?

— В темноте невозможно прицелиться, — объяснил Мерл. — Фонарик должен идти первым.

Я сглотнул.

— Махнемся не глядя?

— Не в этой жизни.

Я осторожно поставил ногу на первую ступеньку. Дерево заскрипело, но выдержало мой вес, и тогда я встал на нее полностью. Ладонь сама собой легла на перила. Вдруг рука вспыхнула острой болью. Я отдернул кисть. Из ладони торчала серая щепа, под которой уже собиралась капля крови.

— Вот дерьмо!

Лестница застонала. Словно распробовала мою кровь и хотела еще.

Я поднялся на крыльцо и дождался остальных.

— Поаккуратнее с осиным гнездом, — предупредил Дейл. — Не потревожьте его. Я аллергик.

— Оно пустое.

Я отодвинул развевающуюся полицейскую ленту и дернул ручку. Дверь была заперта.

— Что теперь?

Клифф вздохнул.

— Хочешь сказать, мы проделали такой путь, а вы, парни, готовы дать заднюю из-за такой мелочи? Почему бы просто не взломать дверь?

— Мы уже скрыли информацию от полиции, — сказал я ему. — Для полного набора не хватает взлома с проникновением.

Клифф пожал плечами.

— А как об этом узнают? Мы же у черта на куличках.

— Проверим заднюю дверь? — предложил Дейл.

— Скорее всего, там тоже заперто, — сказал я.

Мерл махнул в сторону стены.

— Может, через подвал? Я, кажется, видел люк.

— Ну уж нет, — сказал Клифф.

— Ты же не веришь в чертовщину, — подначил Мерл.

— Да. Но это не значит, что я полезу в старый подвал.

— Страшно?

— Просто не люблю пауков. А в подвалах их полно.

Я усмехнулся.

— Ты боишься пауков? Ты?! Клифф Свенсон, дамский угодник и задира?

— Отцепись, Адам.

Он бросил окурок в траву и притоптал его каблуком.

— Пойдем проверим люк в подвал. Всё равно, наверное, закрыт.

Похоже, подвал-таки забыли запереть. Петли были ржавыми, и нам пришлось потрудиться, чтобы поднять дверцы. Перед нами предстала деревянная лестница, уходящая во тьму. В воздухе пахло плесенью. Я подумал, что услышал, как что-то скользнуло в темноте, но ничего не было видно.

Сняв перекрывающую спуск паутину, я включил фонарик и пошел вниз. Пыль плавала в конусе света. Дейл схватил меня за плечо: глаза круглые, кадык дергается.

— Адам, может, не стоит этого делать? Мы ведь совсем не спали. Можем пойти к Рамиресу прямо сейчас и рассказать обо всём.

Я отмахнулся от него.

— Нет. Мы должны это сделать. Если не ради себя, то ради наших жен. Ты своими глазами видел, с чем мы столкнулись, Дейл. Я знаю, что видел, хоть и не понимаю, как это возможно. Я хочу выяснить, откуда он взялся. Возьми себя в руки.

Он закрыл глаза и кивнул.

Я медленно спустился в темноту и обернулся, когда добрался до дна.

Они были похожи на троицу ангелов в слепящих лучах солнца.

— Вы идете?

Ботинки затопали по лестнице. Мерл начал напевать «Малютка-паучок» и Клифф ударил его в плечо.

Глаза приспособились к темноте. Наверху стоял теплый весенний денек, но в подвале как будто поселилась зима: пар изо рта облачком застывал в воздухе, а холод, поднимающийся от треснувшего бетонного пола, пробирал до костей.

Другая лестница вела на первый этаж. Я предположил, что прямо над нами находится кухня.

Луч света скользнул по подвалу. Стены из шлакоблоков. Кое-где сквозь цемент просачивается влага. В трещинах растет черно-зеленая плесень. Она поблескивала в свете фонаря и выглядела как склизкие щупальца. Гнилью пахло настолько сильно, что мы старались дышать через рот. Подвал был завален мусором, а в полутьме всё принимало зловещие формы. Бойлер и печь, покрытые ржавчиной. У стены громоздились трухлявые картонные коробки, переполненные старыми газетами и журналами. Пустые деревянные ящики в углу. Артефакты жизни семьи. Велосипед с десятью скоростями, спицы все в паутине. Ржавые инструменты, обшарпанная мебель, забытые игрушки, старая буржуйка, дубовые сундуки и их содержимое, скрытое под толстым слоем пыли. Половик, старые веники и швабры. Рабочий стол уставлен ржавыми банками из-под краски, пластмассовыми и металлическими канистрами из-под скипидара и бензина, баллончиками с краской. Ящик под картошку почернел, а его содержимое, когда-то бывшее картофелем, теперь напоминает высушенные человеческие головы. На стальном стеллаже вдоль одной из стен сгрудились домашние заготовки: персики, яблоки, кабачки, зеленая фасоль, горох, кукуруза и свекла. Каждая банка подписана почерком мертвой женщины, выброшенной из чердачного окна собственным мужем.

— Здесь холодно, — прошептал Мерл.

— Да, — я потер руки. — Холодно.

— Этой плесенью дышать-то, наверное, не полезно? — спросил Клифф.

— Наверное, нет, — ответил Дейл. — Но я не стал бы волноваться. Долго мы здесь не пробудем.

— Мечтай. Твои слова да богу в уши.

Я напряг слух, пытаясь расслышать возню мышей или крыс. Повсюду были их следы: гнезда из газет и плесневых обрывков одежды, помет на карнизах и полу, но ни одного живого представителя. В подвале стояла мертвая тишина, и это пугало.