Страна клыков и когтей - Джон Маркс Страница 45

Она еще немного помолчала. Теперь пришла моя очередь утешать. Я положила руку ей на плечо. Поднявшееся над склоном солнце пригревало нас.

— И вот, — наконец сказала она, бросив взгляд на «BMW», — примерно через неделю после твоего отъезда мне вдруг пришло в голову, что твоя машина, наверное, еще стоит в гараже при гостинице. Швейцар вспомнил, что я на ней приехала, соблазнился на взятку и дал мне ключи, тогда мы с Тоддом принялись объезжать шоссе в предгорьях. Он немного говорил по-румынски, и мы всем описывали тебя и того типа, и я волновалась все больше и больше. Стоило нам упомянуть его имя или описать внешность, как люди замыкались. Начинали креститься… ну, знаешь, как в кино.

Подойдя к самому заграждению, я заглянула вниз. Подо мной раскинулись красные крыши старого города. Дальше тянулась равнина.

— Я тебе верю.

— Так продолжалось с неделю, но потом здесь стали появляться самые разные машины и самые разные люди, и я решила, что разъезжать на «BMW», принадлежавшем пропавшей женщине, опасно. Пять дней назад твоя фотография появилась на улицах города. Машину я спрятала в лесу, и мы с Тоддом по очереди сидели в вестибюле гостиницы: он по утрам, я — после полудня. Он так меня выручил…

— Продолжай.

— Так вот, я сидела в вестибюле, читала брошюру, которую мне дал Тодд, когда вошел… ну сама знаешь кто. Выглядел он ужасно, весь как-то сморщился, но это был тот же человек.

По спине у меня пробежал холодок.

— Ты уверена?

— Абсолютно.

Даже яркое утреннее солнце, казалось, поблекло. Мысленно я услышала его голос, ворчание в глубоких ущельях чувств. Я чувствовала его. Я хотела его чувствовать.

— Он подошел к портье и сунул ему несколько банкнот. Я поднялась. Не хотела, чтобы он меня заметил. Потом вышла на улицу и стала ждать у дверей. Довольно скоро подъехала машина, возможно даже лимузин, и он в нее сел. Как только машина отъехала, я пошла к носильщику, который возился с багажом — там было три или четыре чемодана, — и отдала ему американские доллары. Я спросила, кто это был, а он как-то странно на меня посмотрел. Я сказала, что я американка, и танцую в местном баре, а этот человек сбежал, не заплатив по счету, и я очень расстроена. Носильщик оказался симпатичным парнишкой. Может, решил, что я и для него станцую. Рассказал, что багаж принадлежит какому-то богачу, направляющемуся в Бухарест. И тогда я поняла, что это мой шанс.

Я удивленно тряхнула головой. Это все на самом деле происходит.

— Он едет в Нью-Йорк, — сказала я.

— В Нью-Йорк?

В ее вопросе сквозило удивление, и я не могла ее винить. Казалось маловероятным, что этот тип действительно попытается проникнуть в США, особенно сейчас, особенно учитывая его преступное прошлое. Но больше ничего я Клемми доверить не могла. Просто была еще не готова.

— Все равно не понимаю, — попыталась я сменить тему. — Как вышло, что вы оказались вчера вечером на той дороге?

Она взглянула на меня не без гордости.

— Отчасти благодаря везению, отчасти благодаря носильщику. Я спросила его, не знает ли он, где живет та богатая сволочь, а он рассмеялся и сказал, что у него есть отель в горах. Туда больше никто не ездит, но здание стоит на шоссе, вверх по склону от долинки, где горнолыжный курорт. Мы с Тоддом сели в бумер и поехали туда. — Ее лицо снова омрачилось. — Мы остановились лишь потому, что увидели что-то на дороге. По всей очевидности, те люди искали тебя.

Нагнувшись, она подобрала с земли несколько камешков и по одному стала бросать их в ветки деревьев у нас под ногами. Потом с мольбой повернулась ко мне.

— У меня тоже много вопросов, Эвангелина.

— Знаю.

— Ты правда хочешь что-то от меня утаить? — Она вздернула бровь. — После того, как я нашла тебя в темноте в каком-то тряпье? — Подобрав еще камушки, она швырнула горсть вниз. — Я знаю, кто я. Я знаю, что я сделала. Довела Тодда до смерти. Но что сделала ты? — Она нетерпеливо вздохнула. — Нам нужно решить, что делать, Эвангелина.

Сходив к машине, она рывком достала рюкзак, который надела за спину. Переведя рычаг коробки передач на нейтраль, мы столкнули машину со склона в кусты. По молчаливому согласию мы решили, что машина стала нам обузой. Листва на деревьях уже начала желтеть, но день обещал быть жарким. Мы пошли пешком.