Кошмары города кошек - Андрей Буторин Страница 43

Стасу так хотелось спать, что он с трудом разделся и дохромал до постели. Думал, стоит коснуться подушки – и все, провалится в сон. Не тут-то было! Мысли будто только и ждали, когда им перестанут мешать посторонние звуки и свет. Они тут же бешено закрутились в голове, забегали, заскакали, то подсовывая сознанию воспоминания столь насыщенного дня, то забрасывая его вопросами, то выдвигая безумные идеи. Но пуще всего они играли на Стасовой жалости: в первую очередь к Святославу, ну и к Вилке тоже, конечно.

Стас ругал себя, что не догадался спросить у Ивана: осталась ли душа Славы в кошке, или они вновь существуют порознь? Скорее всего, второе, иначе бы Святослав – он же Виолетта – давно бы пришел сюда. С другой стороны, что им мешает прийти по-отдельности? Кошка уж точно бы домой дорогу нашла, да и Слава в образе привидения был тут по крайней мере дважды. Тем не менее, никто из них не пришел. Хотя, может, Святослав здесь?

– Слава! – негромко позвал Стас, приподнявшись на локте. – Святослав, ты здесь?

Но напрасно вглядывался он в темноту, никого, кроме него самого, в комнате не было.

Неужели случилось что-то плохое? Например, Слава так и остался в теле кошке, и на него, скажем, напали собаки? Святослав не мог научиться виртуозно управлять своим новым, экзотическим телом за столь короткий срок, вряд ли он мог бы так же быстро, как обычная кошка, удрать от собак или забраться на дерево… Он также мог легко попасть под машину, тем более, к ним он еще не успел привыкнуть. Или другой вариант: кошачья нервная система, мозг, или чего еще там, оказались несовместимы с человеческой душой и попросту отказали.

Чем дальше, тем больше накручивал себя Стас, и тем сильнее становилась уверенность в Вилкиной, а значит, и в Славиной гибели. Впрочем, он тут же себя и одернул: погибни кошка и на самом деле, душа Святослава попросту снова отделилась бы от тела, и, опять же, наверняка прилетела бы сюда.

– Святослав, – снова позвал Стас, – пожалуйста, отзовись!

И – о, чудо! – ему вдруг послышалось отчетливое шуршание. Стас впился глазами в черноту угла, откуда в прошлый раз появился призрак. Но все углы были по-прежнему черными. А шуршанье, или, скорее, шебуршанье, царапанье, раздалось снова. Но, прислушавшись, Стас понял, что доносится оно вовсе не из углов комнаты, а будто бы и вовсе из-за двери: в прихожей или на кухне. Мало того, ему послышалось вдруг кошачье мяуканье.

Вилка?! Стас подскочил и, не тратя времени на поиски костылей, на одной ноге запрыгал к двери. Распахнул ее, и в то же мгновение в прихожей зажегся свет. Стас вздрогнул и машинально зажмурился. Но тут же раскрыл глаза снова и, щурясь, уставился на маму, которая в одной ночной сорочке возилась с замком. От волнения ее руки дрожали и не слушались, мама снова и снова принималась крутить запор не в ту сторону, причитая при этом:

– Виолетточка, девочка моя, кисонька! Подожди, я сейчас… Еще чуть-чуть – и впущу тебя…

– Мама, – не выдержал Стас. – Надо в другую сторону поворачивать!

– А? Что? – стремительно обернулась мама. – Уф, как ты меня напугал!.. – Впрочем, она тотчас же снова вернулась к замку и наконец-то с ним справилась. Затем осторожно, чтобы не ударить кошку, открыла дверь. На лестничной клетке и впрямь сидела Вилка. Но в каком она была виде! Растрепанная, серая от пыли, и, самое главное, очень возбужденная. Вместо того, чтобы скорее юркнуть в квартиру, кошка, наоборот, попятилась назад, тревожно при этом мяукая.

Мама, как была, в сорочке и босиком, выскочила на лестничную площадку, в надежде поймать Вилку. Но та лишь отпрыгнула к лестнице и еще громче замяукала.

В прихожую выглянул заспанный папа.

– Что тут у вас происходит? – зевая, спросил он, но, глянув в сторону распахнутой входной двери, окончательно проснулся. – Марина! Ты с ума сошла? Босая, раздетая!.. – Он тоже дернулся к двери, но, вспомнив, что и он в одних лишь трусах и майке, тут же в растерянности замер.

– Там Вилка, – сказал ему Стас.

– Вилка? Ну и что? Сама она в дверь зайти, что ли, не может?

– Она не хочет почему-то… – наморщил Стас лоб и сразу все понял: – Папа! Она же нас зовет куда-то! Она что-то знает.

– Кто знает? Кошка?

– Конечно, кошка. Или… Слава? – Стас быстро доковылял до раскрытой двери и высунулся на площадку: – Святослав! Слава! Зайди в квартиру.

Но Вилка лишь спрыгнула на несколько ступенек вниз, посмотрела на него и снова призывно замяукала. Мама стояла у самого начала лестничного пролета, раздумывая, видимо, спускаться за кошкой или вернуться домой.

– Марина! – вышел к ней папа, успевший набросить халат и шлепанцы. – Ну, что ты в самом деле? Иди сейчас же домой, простудишься!

– Там… Виолетта… – всхлипнула мама.

– Вижу, – кивнул папа. – Вполне живая и здоровая. Поупрямится и придет. – Он обнял маму за талию и повел к двери.

Стас попятился вглубь прихожей, пропуская родителей. Что-то в папиных словах ему не понравилось. Наконец он понял, что.

– Папа! – выкрикнул он, когда отец запер дверь, в которую тут же заскреблись с другой стороны кошачьи лапы. – Ты что же, идти не собираешься?..

– Куда? – нахмурился папа. – Посмотри на часы.

– При чем здесь часы? – изумился Стас. – Вилка нас куда-то зовет, а ты что, спать будешь?

– Представь себе, буду. Мне собственный сон дороже кошачьих прихотей.

– Ну и спи, – повернулся и попрыгал к своей комнате Стас, – а я одеваюсь и иду с Вилкой.

– Я тоже с тобой! – засуетилась мама и побежала к себе одеваться.

– Тьфу на вас, – сказал папа, направляясь за ней следом. – Все равно уже сон перебили.