Пасть - Виктор Точинов Страница 43

Торопливо перевернулся на бок, попытался подтянуть ногу — ничего не вышло, она подвинулась чуть-чуть с металлическим звяканьем, оставаясь в болезненно-цепком плену. Он зашарил руками вокруг, почти сразу натолкнулся на фонарик, нажал кнопку — и через секунду сообразил, что попал в капкан. В самом прямом смысле слова…

Пожалуй, первым чувством было возмущение: кто, какой идиот додумался ставить капканы в парке? И, главное, на кого? Звери крупнее зайца даже на эту дикую окраину не забредали…

Тут же сверкнула паническая мысль: ловушка приготовлена именно для него, кто-то обнаружил и расшифровал все его приготовления и вот так заблокировал возможные пути отхода… Но вокруг было тихо, никто радостно не ломился через подлесок к стреноженной дичи, не светили фонари и не перекликались возбужденно услышавшие падение и крик охотники.

К черту, не надо нагнетать панику… это обычная хулиганская шутка… ну, допустим, не совсем обычная… надо быстрее освободиться от проклятой железки, а про идиота-шутника можно будет подумать на досуге…

Он подполз к капкану боком, как краб, отталкиваясь от земли руками — толстая железная цепь уходила от ловушки в сторону — она и не позволила Олегу инстинктивно подтянуть зажатую ногу.

Как хорошо, что он не обул вопреки первоначальному намерению кроссовки и не пожалел денег на высокие ботинки армейского образца. Мощные дуги капкана (ладно хоть без зубцов) стиснули, сплюснули голенище, но толстая кожа смягчила удар — а в кроссовках незащищенная кость наверняка бы сломалась.

…Боль от резкого удара постепенно затихала, хотя постоянное давление было неприятным — ступня помаленьку начала неметь. Олег попытался раздвинуть дуги и освободить ногу — холодная сталь не сдвинулась ни на миллиметр.

Включил фонарик, внимательно осмотрел капкан и понял, что грубой силой захваты никак не развести в стороны. По бокам капкана стояли две здоровенные пластинчатые пружины, круглые отверстия на их концах скользили по расширяющимся к середине дугам — достаточно сдавить до конца обе пружины, и захват раскроется сам собой.

Следующие пять минут были наполнены возней, негромким клацаньем железа и приглушенными матерками.

Наконец обессилевший, но не освободившийся Олег растянулся на холодной земле и достал из кармана сигаретную пачку — до сих пор он так ни разу и не закурил. Зажигалка прыгала в дрожащих исцарапанных пальцах, сорванный ноготь саднил, а досада на дурацкую помеху постепенно сменялась крепнущим чувством тревоги.

Ему банально не хватало рук — чтобы освободиться, надо было сжать обе пружины одновременно. А даже правой, более сильной рукой он мог отжать вырывающиеся из пальцев пластины не более чем наполовину. Двумя руками, может быть, он и добился бы успеха — но вторую пружину сдавить тогда нечем.

Докурив сигарету до фильтра, Олег опробовал новый способ: осторожно встал, балансируя на одной ноге, выровнял на земле капкан, ухватился двумя руками за одну пружину и наступил свободной ногой на другую, пытаясь сжать ее всей тяжестью тела.

Приглушенный крик боли, шум падения… Он поднялся на четвереньки с бессильным рычанием, перевернулся и сел на землю лицом к проклятой железине. Все было бесполезно — подошва не имела упора снизу, и вся масса тела прикладывалась к двум точкам — к дугам, начинавшим давить с утроенной силой…

Надо было искать другой выход.

Но выхода, похоже, не было…

Ну ладно, как-то же взвел эту хреновину тот гад, что ее поставил… тащить взведенной из дому неудобно и опасно… значит, должно быть что-то неприметное: рычажок, кнопка, шпенек… который освобождает захват и до которого попавшийся зверь дотянуться не сможет даже случайно… нет у зверей для этого ни человеческих мозгов, ни гибких пальцев… а значит… Сука-а-а!!!

Фонарь, проклятый фонарь получил при последнем падении повреждение — вместо круга яркого света едва затеплилось тусклое свечение, на расстоянии вытянутой руки ничего толком не освещавшее; лампочка горела в четверть накала, но и этот желтый огонек слабел на глазах…

Он торопливо дернул кнопку обратно и стал работать на ощупь, терпеливо и скрупулезно, сантиметр за сантиметром ощупывая капкан. Кнопки или рычажка не нашлось, ловушка была на редкость груба и примитивна — шесть или семь надежно соединенных кусков железа, никаких изысков и хитростей — и сокрушить эту простую и безжалостную силу, похоже, можно было лишь силой превосходящей…

Ерунда… должно быть слабое место… надо не ломить и не дергаться, а сесть и спокойно подумать…

Он пытался успокоить себя, но получалось плохо — паника росла, крепло дикое, неподвластное рассудку желание орать во весь голос и бешено дергать зажатой ногой — словно бездушные челюсти могли испугаться и выпустить добычу…

Он с размаху ударил ладонью по щеке, по другой — помогло; вынул фляжку, допил быстрыми глотками и швырнул в кусты, уже нисколько не заботясь об уликах и отпечатках пальцев; достал сигарету; прикуривая, поднес циферблат часов к огоньку зажигалки — и застонал. Тщательно выстроенное, выверенное по секундам алиби летело к чертям…

Обставил алиби он безукоризненно. Для окружающего мира, в том числе и для собственной жены, пребывал сейчас Олег в областной командировке — ночевал в Волосово, В бывшем Доме колхозника. Машина, потрепанная «волга», мирно простояла ночь у всех на виду, на ближайшей стоянке; ничего не подозревавшая дежурная должна была разбудить в половине девятого: вечером демонстративно мимо нее прошествовал, побрякивая пивом — сразу видно, мужик собрался расслабиться, если ночью на случайный стук в дверь не среагирует, ничего удивительного.

Окно в номере Олега на первом этаже осталось незапертым — прикрыл, запихнув между створок сложенную бумагу; залезть в утренней мгле труда не составит и непрошеных визитеров-форточников при провинциальной простоте нравов опасаться не стоит…

Главное было в другом — вернуться в Волосово, не засветившись в общественном транспорте и на попутках. Проехав двадцать километров на велосипеде (часа полтора, если налегке и в хорошем темпе), Олег успевал на первый автобус Гатчина — Волосово, который вечно был набит самым разным народом, в основном работягами с окрестных предприятий, торопящимися к началу смены, — в такой пестрой и похмельной толпе полусонная кондукторша никак бы его не запомнила.

План учитывал все — кроме не пойми откуда взявшегося на лесной тропке капкана. Теперь, чтобы успеть на первый автобус, Олегу надо было пролететь эти двадцать километров со скоростью лидера гонки Тур-де-Франс…

Ладно, не стоит ломать голову… автобус дело второе… главное — избавиться от чертовой хреновины… в старом фильме автомобильный вор распилил капкан… я все рассчитал, все спланировал… б… кто знал, что потребуется ножовка или напильник… разве что… рычаг, обычный рычаг… и точка опоры… и чем-нибудь зафиксировать отжатую пружину…

Он почти успокоился, кровь стучала в висках, но это действовал алкоголь — других признаков опьянения не было, голова работала четко и ясно, перебирая и отбрасывая один вариант за другим.