Отдел - Алексей Сальников Страница 42

— Меня нет во «ВКонтакте», — мрачно отбрехнулся Молодой, и тут бы ему смолчать, но он добавил: — У меня только «Фейсбук» и «Твиттер».

С полминуты Сергей Сергеевич не находил слов, чтобы выразить свое возмущение.

— Ох-ре-неть, — сказал он наконец, — и как ты?

— В каком смысле? — осторожно поинтересовался несколько надутый под градом обвинений Молодой.

— Ну что ты там пишешь в «Твиттере»? «Поехали на дело, пожелайте удачи». «Сижу в фургончике, жду, пока мои старшие товарищи завалят гражданского». «Лол. Их нет уже час, что-то долго сегодня». И тебе в ответ такие смайлики. Так, что ли?

По лицу Молодого было видно, что все совсем не так, как предположил Сергей Сергеевич, но Молодой не находил слов, чтобы объясниться. Игоря подмывало спросить, откуда сам немолодой Сергей Сергеевич осведомлен о стилистических особенностях сетевого общения; чтобы не сделать этого, он поднялся и сделал вид, что направляется, например, в туалет, то есть мало ли куда он мог пойти с совещания, скорее всего именно в туалет и можно было направиться, не спрашивая разрешения.

— Ну ни хрена у нас порядки, — Сергей Сергеевич, заскучавший, видно, от того, что ему приходится вымещать свое недовольство на одном только Молодом, с удовольствием переключился на Игоря. — У нас уже с летучек бойцы просто так уходят, без объяснения причин.

— А че, руку надо поднимать? — не без скуки спросил Игорь.

— Вообще, Сергеич, ты зря лютуешь тут, — вступился за Игоря Игорь Васильевич. — Ты Молодому мог и у себя в кабинете разнос устроить, какого хрена мы тут все сидим и паримся, как не знаю кто. Может, еще и нас будешь тут обсуждать?

— Вообще-то для вас двоих все и затевалось, — пояснил Сергей Сергеевич. — Вас обоих не было, а цирк был тот еще.

Чтобы не слышать пересказа того, что он и так видел, Игорь спустился до туалета, постоял там перед умывальником, с грустью глядя на свое туповатое лицо, отражавшееся в зеркале, собрался было позвонить жене и передумал, когда уже вытащил телефон. Возвращаясь, он услышал, что громкий голос Сергея Сергеевича продолжает вещать. «Закрыться у себя, что ли», — подумал Игорь, ему хотелось надеяться, что никто его не будет искать. Переборов себя, «что я, в самом деле, как черепаха», Игорь вернулся в зал, но не сел на прежнее место, а занял кресло в заднем ряду, подальше от остальных. Сергей Сергеевич показал глазами, что заметил его возвращение и продолжил:

— А вообще, можно было видеть в лице Александра хорошо сыгранного идеологического врага. Такого анархиста, каких по всему миру дубинками и газом гоняют. Меня самого от некоторых его речей то в жар, то в холод бросало.

Игорь Васильевич не без развязности, вызванной любопытством, попросил уточнить.

— А что тут уточнять? — развел руками Сергей Сергеевич. — Может, Саша сам нам что-нибудь процитирует из своей речи?

— Это импровизация была, — сказал Молодой в пол. — Мне уже отец звонил, спрашивал, что я за цирк устроил. Говорил, что второй раз он меня от тюрьмы отмазывать не собирается.

Игорь Васильевич восхищенно рассмеялся:

— А это где-то в записи можно посмотреть? Неужели никто не вывесил на ютьюбе?

— Да кто вывесит? — спросил Сергей Сергеевич. — Наш местный канал лишь пенсионеры и смотрят, да и то только потому, что новости перед прогнозом погоды идут. На сайте канала я пытался видео выцепить, но они, не будь дураками, даже размещать его у себя не стали. Но речь там, конечно, минимум на двушечку тянет. «Родина — понятие абстрактное». «Запад всегда нес нам просвещение, неизменно воспринимаемое как угроза государственности и этносу». Боннэр в гробу вертелась, что не успела такого мужа себе завести. Если бы, Саша, ты успел еще что-нибудь во славу русского национализма высказать, носить бы нам тебе передачки, а так как-то удержался на краю, можно сказать.

— Я хотел для колорита, — признался Молодой, — но это уж как-то не вязалось бы с образом.

— Так у тебя еще и образ был? Так ты еще и с умыслом? — восхитился Сергей Сергеевич. — Это лет до семи. Образ у него не вязался. Пацан ты все-таки, слава богу. Я, короче, блог журналиста этого прочитал, он либеральный блог ведет. Тебя там фашиком называют только так, и он тебя почему-то зажравшимся москвичом посчитал, скинхедом, хер знает почему. Наверно, ты оказался еще бо́льшим либералом, чем он, и это такая внутривидовая конкуренция.

— Да я видел, — сказал Молодой. — Я тоже поудивлялся там у него, хотел что-нибудь возразить, но меня забанили только в путь.

— Это он из-за часов, — вставил Игорь свои пять копеек. — Его часы завели.

— Точно, — вспомнил Сергей Сергеевич. — Как он на них пялился. А? А?

— Да вы задолбали, — возмутился Игорь Васильевич, — как-то объясняйте уж более детально. Что за часы. Дорогие, что ли?

— Ну понятно, что дорогие, можно было сообразить, — немного раздраженно заметил Сергей Сергеевич. — Олег подогнал, чтобы Саня посветил ими у него под носом. Мы еще спорткар под шлагбаум приволокли трактором. Красный. Так что в журналисте классовая ненависть разгоралась только так.

— Ага, — вступил Игорь, — только курить надо было не «Бонд» и зажигать его не зажигалкой «Федор».

— С этим как раз все нормально, — тут же успокоил Серегей Сергеевич.

— Да, — встрял Молодой, — Олег сказал, что я все же не бандюган какой, я как бы бунтующий молодой человек. Хотели трубку мне дать, но это слишком уж мощный уклон в хипстоту. Трубка, очки в толстой оправе, шарфик, айфон — и все в кредит. Это с образом не вязалось.

Игорь согласно покивал, изображая понимание, понимания при этом у него не возникло ни на йоту, видимо, семейная дрязга целиком захватила его внимание или он был уже не совсем юн или не достаточно умен, чтобы разбираться в таких вещах, как стиль придуманного персонажа.

— Вот это ты запомнил, — Сергей Сергеевич снова вернулся на старую дорожку, — про хипстоту ты запомнил, а как он тебе прямым текстом говорил, чтобы ты денег не упоминал ни в каком виде, — это у тебя из памяти вылетело. Он же тебе сказал: деньги, гранты, премии, конкурсы, призы — не трогать, иначе тут не только художники в округе заведутся, но еще литераторы всяких местных мастей, кинематографисты.

Молодой скептически усмехнулся.

— А ты думал, если у нас тут надписи «Голливуд» нет на склоне какой-нибудь горы, то и кинематографистов нет? У нас тут союз документалистов есть, и союз молодых кинематографистов, который захочет поучаствовать в демонстрации своей альтернативной одаренности. И союз графиков и союз живописцев, причем это четыре союза, если ты хочешь знать. Союз графиков России и союз российских графиков, по той же схеме живописцы организованы. И если эта кодла попрет сюда, а она попрет, то мало не покажется. У меня одноклассник — директор металлургического комбината или хрен знает кто он там у меня, не суть, важно, что решили они спонсировать местную литературную премию. А у них там на комбинате не как у нас — заходи кто хочет, нет, — у них там кэпэпэ в каждом здании, чуть ли не на каждом этаже, даже завидно. Я человек старых времен — и чем больше кэпэпэ, тем спокойнее себя чувствую. Так вот, как только какой-то местный хрен из писателей узнал, кто спонсирует премию, он к ним и полез, чтобы себе выбить какую-нибудь номинацию. Ну, первый раз прошел — бывает, прикинулся дурачком, родственником, троюродным братом, который тетю родную свою давно не видел, — пропустили. Одноклассник мой охрану вздрючил, типа, че за херня, почему вы без согласования со мной всех пропускаете, вы так, ребята, и киллера пропустите, не дай боже. Те, типа, больше не повторится. Но еще пару раз повторилось, один раз этот хрен охрану с помощью писательских корочек заборол, второй раз с помощью удостоверения почетного жителя города и угроз, что он до мэра дойдет, потому что он мэра лично знает. Когда оказалось, что мэра он не знает, но так-то да, почетный житель, в приемах ему было отказано. Так эта падла сначала телефон рабочий одноклассника выцепила где-то, потом домашний, а потом и сотовый. В итоге получил этот писатель специальный приз жюри. Так что вот какое тебя будущее ждет, Сашенька. Как потом оказалось, этот писатель и почетного жителя себе таким же образом выцыганил, мэру просто всю кровь выпил, пока тот не согласился ему и его жене дать почетных жителей. (Они оба, бля, литераторы, и сын у них тоже литератор, и собака их литератор, наверно.) Но и это еще не все, что он про писателя этого узнал. Оказывается, за год до премии японское посольство конкурс объявило, вроде как японские мотивы в творчестве горожан. Ну и понятно, что этого гражданина привлек приз японского посольства, не знаю, что уж они там дарили. Но он им устроил русский ответ Пёрл-Харбору. И это я единичный пример рассказываю, таких сумасшедших людей у нас сотни в городе.