Пропавшая девушка - Роберт Лоуренс Стайн Страница 42

Когда я продрался сквозь заросли и выбежал на поляну, Пеппер повернулась ко мне. Она смотрела на меня щурясь, будто не узнавала.

— Майкл? — Она вытянула руки, разминая онемевшие плечи. — Майкл? Что произошло? Я… как будто спала. Но это невозможно. Я очнулась от собственного крика и…

— Ты в порядке! — радостно закричал я. — Должно быть, чары разрушены. Слава Богу, ты в порядке.

Я обхватил ее руками и стиснул в объятиях. Ее щеки были ледяными. Холод выстудил ее куртку, отчего та казалась жесткой, как лед.

— Ты в порядке… Ты в порядке… — повторял я снова и снова.

Еще мгновение я обнимал ее, потом отступил назад.

— Пеппер, ты спасла мне жизнь. Твой крик… он спас меня.

Она заглянула мне в глаза.

— У меня такое чувство… будто от кошмара проснулась. Где Лиззи? Я помню, что здесь была Лиззи. Куда она делась?

— Лиззи больше нет. Кошмар закончился, — сказал я. — Я все тебе объясню. Но сначала давай выберемся отсюда. — Я обнял ее за плечи, и мы вместе поспешили прочь из мрачного леса, к машине.

* * *

Листок кальки трепетал на ветру. Я вцепился в него, чтобы ветер не вырвал его из пальцев. У кладбищенской ограды я увидел Пеппер и Кэтрин. Они жестами звали меня к себе, но я лишь отмахнулся. Мне хотелось побыть одному.

Снег не шел вот уже два дня, и температура поднялась почти до плюс четырех. Мисс Бич объявила, что сегодня подходящий день для того, чтобы закончить нашу работу с оттисками надгробий.

Утреннее солнце поднималось в ясное голубое небо. Я обошел несколько лужиц растаявшего снега и подошел к мраморной могиле в конце ряда.

МАРТИН ДУЛИ.

Я собирался сделать оттиск с дедовой могилы, а потом написать о нем доклад: как он, совсем еще мальчишкой, приехал в США из Ирландии, как трудился, не покладая рук, пока не сделался владельцем крупнейшей в Шейдисайде конюшни. Но теперь, глядя на слова и даты, высеченные в потускневшем черно-белом мраморе, я колебался.

Слишком много накопилось у меня вопросов. Неужели этот глубоко несчастный, полуслепой человек действительно был жестоким убийцей? Неужели именно дедушка Дули был причиной всех ужасов, пережитых мной и моими друзьями?

У меня возникла безумная мысль, что он может подняться из могилы. Встанет из занесенной снегом земли, чтобы все объяснить мне, чтобы сказать: Нет, Майкл. Я никому на свете не делал зла. Жил честно, владел крупнейшей в Шейдисайде конюшни и очень любил свою семью.

Безумная мысль. Я понимал, что никогда не узнаю правды. Я пронесу ужас этих последних дней через всю оставшуюся жизнь, но так и не узнаю правды.

Ветер снова зашуршал бумагой. Я скатал ее в трубочку и решил двинуться дальше.

Сам того не сознавая, я поднялся вверх по пологому склону холма и приблизился к могилам семьи Пальмьери. До меня доносились беззаботные голоса моих товарищей, трудившихся над своими оттисками. Они вдруг показались мне ужасно далекими.

Я посмотрел на могилу Энджело Пальмьери, затем повернулся к точно такому же камню рядом с ним. БЕТ ПАЛЬМЬЕРИ. 1934–1950. Я опустился на колени перед плитой, холод просочился через ткань джинсов.

Может, я сделаю оттиск с ее надгробия.

Ветер трепал мои волосы, вызывая дрожь в спине. И сквозь завывания ветра я услышал шепот, тихий голос, казалось, доносившийся из земли у подножия могильного камня…

— Майкл, мы с тобой связаны кровью. Помни. Мы связаны кровью.

У меня отвисла челюсть. Листок выпал из ослабевшей руки. Я вскочил на ноги и вслушивался, вслушивался, вслушивался в раскаты злобного смеха, холодного, как перезвон горного хрусталя.