Молитвы разбитому камню - Дэн Симмонс Страница 42

Доктор кивнул и заговорил, старательно избегая снисходительных интонаций:

— Вижу, к чему вы клоните. Раньше просто не существовало современных методов диагностики, но это вовсе не значит, что в прошлые века никто не умирал от рака. К тому же, как показывают исследования, современные технологии, загрязнение окружающей среды, пищевые добавки и прочее увеличили риск возникновения канцерогенов, которые…

— Да, канцерогены, — засмеялся Луис. — Я тоже в это верил. Господи, док, вы когда-нибудь читали официальные списки канцерогенов, составленные Американской медицинской ассоциацией или Американским обществом раковых больных? Туда же входит все — все, что мы едим, чем дышим, что надеваем, чего касаемся, чем развлекаемся. То есть вообще все. С таким же успехом можно сказать, что они просто не знают. Читал я весь этот бред. Они просто-напросто не знают, от чего появляется опухоль.

Доктор скрестил пальцы рук.

— А вы считаете, что знаете, мистер Стейг?

Луис вытащил из нагрудного кармана одно из своих зеркал и повертел головой. В комнате вроде бы никого не было.

— Виноваты раковые вампиры. Не знаю, сколько они уже тут. Может, мы что-то сотворили такое в этом столетии, и они смогли проникнуть сюда через… через какие-нибудь ворота или как-то еще. Не знаю.

— Из другого измерения? — спросил доктор будничным тоном. От его трубки пахло летним сосновым лесом.

— Может быть, — пожал плечами Стейг. — Не знаю. Так или иначе, они здесь. Кормятся… и размножаются…

— А почему, как вы думаете, вы единственный, кто их видит? — почти весело поинтересовался психиатр.

— Черт возьми, — Луис потихоньку закипал, — я не знаю, единственный я или нет. Знаю только, что это началось после аварии…

— Мы ведь можем… с той же вероятностью предположить, что травма вызвала некие очень реалистичные галлюцинации? Вы же сами рассказывали, как ухудшилось ваше зрение. — Доктор вытащил изо рта погасшую трубку, нахмурился и принялся искать спички.

Луис сжал подлокотники кресла, головная боль и раздражение накатывали волнами.

— Я побывал в клинике. Они не обнаружили никаких признаков необратимых повреждений. Зрение немного пошаливает, но это только потому, что я теперь вижу больше. Ну, больше цветов, больше разных вещей. Чуть ли не радиоволны вижу.

— Хорошо, допустим, вы видите этих… раковых вампиров. — С третьей затяжки трубка у доктора наконец разгорелась, и в кабинете еще сильнее запахло нагретыми на солнце сосновыми иглами. — Значит ли это, что вы можете их контролировать?

Луис потер лоб рукой, словно пытаясь избавиться от мигрени.

— Не знаю.

— Простите, мистер Стейг. Я не расслышал…

— Не знаю! Я не пробовал до них дотрагиваться. Ну то есть не знаю, смогу ли… Боюсь, они… Пока эти твари… раковые вампиры… не обращали на меня внимания, но…

— Если вы их видите, не означает ли это, что и они видят вас?

Луис встал, подошел к окну и потянул за шнурок, открывая жалюзи. Кабинет наполнился вечерним светом.

— Думаю, они видят то, что хотят видеть, — отозвался он, глядя на далекие холмы и поигрывая зеркальцем. — Может, мы для них лишь размытые тени. Но когда приходит пора откладывать яйца, они моментально нас находят.

Врач сощурился от яркого света, вынул изо рта трубку и улыбнулся.

— Вы говорите «яйца», но то, что вы описывали, больше похоже на кормежку. Это несоответствие и тот факт, что… что видения… начались именно возле постели умирающей матери, — может, это все имеет для вас другое, более глубокое значение?

Мы все пытаемся контролировать неподвластные нам вещи — вещи, которые трудно принять. Особенно когда речь идет о родной матери.

— Слушайте, — вздохнул Луис, — бросьте вы эту фрейдистскую ерунду. Я только потому сюда пришел, что Деб уже несколько недель… — Он замер и поднял зеркальце.

Доктор оглянулся, одновременно старательно вытряхивая трубку. Рот у него был приоткрыт: белые зубы, крепкие здоровые десны, кончик языка чуть приподнят от напряжения. Из-под этого приподнятого языка показались сначала мясистые рожки-антенны, а потом и весь серо-зеленый слизняк. Всего несколько сантиметров длиной. Взобрался повыше, прополз сквозь кожу и мускулы, исчезая и вновь появляясь из щеки, словно личинка из компостной кучи. А в глубине, где-то в горле у доктора, шевелилось еще что-то, что-то большое.

— Но мы же можем об этом поговорить. В конце концов, я ведь хочу вам помочь.

Луис кивнул, убрал зеркальце в карман и, не оглядываясь, вышел из кабинета.

В продаже, оказывается, было полно всевозможных дешевых зеркал в рамах и без: в магазинах, где торговали подержанной мебелью, на барахолках, у старьевщиков, в скобяных и посудных лавках. Одно Луис нашел в куче мусора на обочине. Меньше чем через неделю он увешал зеркалами всю квартиру.

Лучше всего защищена была спальня. Весь потолок заклеен зеркалами, и еще двадцать три на стене. Сам приклеивал, тщательно и аккуратно. С каждым новым блестящим квадратиком ему становилось чуточку спокойнее.

В субботу, погожим майским днем, Стейг лежал на кровати, рассматривал собственные отражения и обдумывал недавний разговор с сестрой. И тут позвонила Дебби, сказала, что хочет зайти. Он предложил встретиться в торговом центре на Перл-стрит.

В автобусе вместе с Луисом ехало трое пассажиров — и еще двое тех, других. Один — на заднем сиденье, а другой вошел прямо через закрытую дверь, когда машина остановилась на светофоре. Когда Стейг в первый раз увидел, как раковые вампиры проходят сквозь предметы, он почувствовал почти что облегчение: слишком уж нематериальными они были, чтобы представлять серьезную угрозу. Теперь он так не думал. Они не проходили сквозь стены с бестелесным изяществом призраков, нет — существо буквально протиснулось в закрытую дверь автобуса, с трудом проталкивая вперед лысую голову и костлявые плечи, словно продиралось через толстый полиэтилен. Еще это напоминало новорожденного хищника, который выбирается из амниотического мешка.

Под широкими полями шляпы Луиса крепилось на проволоке несколько зеркал. Он повернул одно и увидел, как вновь прибывший вампир присоединился к товарищу. Вместе они подошли к пожилой даме с покупками. Старушка сидела очень прямо, сложив руки на коленях, и не мигая смотрела перед собой. Вампир поднял сморщенный хоботок к ее горлу, нежно и трепетно, словно для поцелуя. Стейг впервые увидел синеватые хрящи, идущие по внутреннему краю рыльца, на вид острые как бритва. Что-то зеленовато-серое переползло в шею женщины. Второй вампир склонил массивную голову к ее животу, точно усталый ребенок, укладывающийся к матери на колени.

Луис поднялся, нажал на кнопку остановки и вышел — за пять кварталов до нужного ему места.

Зайдя в торговый центр на Перл-стрит, Луис подумал, что вряд ли где еще в Штатах увидишь столько показной роскоши и благополучия. С окрестных холмов на западе легкий ветерок приносил аромат сосен, повсюду сновали покупатели, прогуливались туристы, лениво прохаживались местные. Большинство — подтянутые загорелые люди под тридцать, достаточно состоятельные, чтобы одеваться в неброские вещи с искусственными прорехами и потертостями. Мимо торгового центра трусцой пробегали юноши в коротких шортах, поглядывая на часы и на собственную великолепную мускулатуру. Почти все девушки, попадавшиеся навстречу, щеголяли худобой и отсутствием лифчиков. Они смеялись, демонстрируя превосходные белые зубы, сидели на траве и на скамейках, решительно вытянув длинные ноги, совсем как модели из журнала «Вог». Цветущие подростки с торчавшими во все стороны волосами самых жутких расцветок лизали мороженое (батончики «Дав» — по два доллара, рожки «Хаген-денц» — по три). Весеннее солнце освещало мощенные кирпичом дорожки и цветочные клумбы; казалось, грядет вечное и прекрасное лето. Луис и Дебби сидели возле тележки с хот-догами и наблюдали за толпой.