Иррационариум. Толкование нереальности - Дмитрий Лукин Страница 40

Салфетки в бардачке таяли неимоверно быстро.

Бедняжка никак не могла смириться, что хороший человек из меня не вышел. Минут через десять я и сам начал об этом переживать.

Переключи ее.

– Вы бы лучше о себе подумали! Скажите, например, как вы себя чувствуете?

– Вымотанной, разбитой, измочаленной, ни на что не годной и выжатой как лимон! Мы еще никуда не приехали, а я уже падаю от усталости и, кажется, вот-вот окочурюсь! Продолжать?

– Нет! Лучше уж снова меня пожалейте.

– Не буду!

– Чудо в перьях!

– Ну что вы со мной делаете? Я так больше не могу! Эти приключения не для меня!

Я сбросил скорость, прижался к обочине и остановился.

– Что? – забеспокоилась Леночка. – Выходить? Достала? Хотите от меня избавиться?

– Просто послушай…

– Не могу! У меня истерика! Я невменяемая!

– Дай лапку, у тебя все получится.

Леночка послушно протянула мне сразу две ладошки. Я крепко их сжал.

– Всё? Нет истерики? Отпустило?

Она неуверенно кивнула.

– Тогда слушай. Не так давно ты почуяла запах дыма и попросила меня поторопиться. В шутку, конечно. Потом костерок разошелся вовсю, и тебе стало, мягко говоря, жарковато. На этой стадии шутки кончились. Уже тогда ты и сама поняла, что возвращаться тебе некуда. Леночка, я тороплюсь как могу.

– Воевать?

– Боль в груди утихла, я угадал? Уже не колет, не жжет. И время от времени в тебе просыпается желание жить, ты пытаешься строить планы и улыбаешься так, что у меня дух захватывает. Это похоже на войну?

Она покачала головой, кусая губы.

– Я тороплюсь, но не могу идти против твоей воли. Что будет дальше, решай сама. Твое желание – закон. Я отвезу тебя, куда скажешь. Даже на пепелище. Но медлить нельзя: еще ничего не закончилось – пламя наступает нам на пятки. А теперь определяйся: или мы едем в общежитие и все твое будущее превратиться в медленное аутодафе, или продолжаем вечеринку и попробуем сдать экзамен.

– А вы не будете меня больше мучить?

– Буду!

– Так же, как раньше?

– Сильнее!

– Намного?

– Зависит от поведения, но в любом случае тебе будет очень больно.

– Обманывать тоже будете?

– Обязательно.

– И это всё за красивые глаза?

– Угу. И за острый язычок.

– В следующий раз так накрашусь, что вы меня не узнаете!

– Мудрое решение! Если бы ты еще помалкивать научилась…

– Ладно, поехали в Корпорацию, – выдохнула Леночка. – Только не говорите, что мой экзамен все еще имеет для вас хоть какое-то значение!

– Первостепенное!

Она отвернулась и стала смотреть в окошко. Тоже правильно. Пейзажик пошел вполне сносный и к тому же затемненный. Думал, хоть минутку в тишине проехать… Ан нет, долго молчать девочка не могла. Ее распирало.

– Но я же пошла с вами в буфет! – отчеканила Леночка, подчеркивая каждое слово ударом кулачка по симпатичной коленке.

И с такими ножками мы живем на стипендию!

Мне понадобилось несколько секунд на поимку темы. Только собрался ответить – Леночка снова переключилась. Мое молчание ее не смущало. Она говорила за двоих. Я не сразу понял, что мне отвели роль плюшевого мишки. Подруг у Леночки не было, а любимый преподаватель – вот он, рядом. Как не поплакаться?

Я больше не смотрел на ее коленки. Я чувствовал себя чиновником Минобразования. Сосредоточился на дороге и слушал, слушал, слушал. Проблемы талантливого студенчества обрушились на мою голову снежным комом. Есть, оказывается, у нас в стране замечательные девушки и юноши с золотыми мозгами, глубочайшим знанием предмета, огромным желанием работать и прочими не менее важными достоинствами. К сожалению, этот интеллектуальный резерв совершенно не востребован, потому что на рынке, видите ли, нужен не талант, не знания, не желание работать, а опыт! А как его получить, если тебя никуда не берут? Вот и прозябает талантливая молодежь в нищете. Пухнет с голоду. Некоторые даже спиваются.

Чуть не прослезился.