Слепое пятно - Андрей Плеханов Страница 40

– Быстрее! - кричал Иштархаддон, оборачиваясь на бегу. - Быстрее, брат Шулманашар! Ты еле двигаешь ногами!

Они бежали вдоль боковой стены храма-пирамиды. Здесь по-прежнему не было ни души.

– А что… я тоже буду воевать?.. - Игорь выкрикнул вопрос, задыхаясь. - Я-то тут при чем? Я же не воин! Хадди резко остановился, вцепился Игорю в плечо.

– Ты должен снова стать немым! - прошипел он. - Запомни: если я назвал тебя Шулманашаром, значит, ты - снова безъязыкий. Не смей разговаривать! И конечно, ты будешь воевать. Все граждане-авелу, включая Благородных, платят Налог Крови. И это означает, что все мужчины рода, за исключением двух старших братьев, обязаны воевать - какая бы то война ни была. Если ты сегодня не возьмешь в руки оружие и не выйДешь на бой, тебя принесут в жертву Ашшуру. Ты этого хочешь?

Игорь беззвучно замотал головой.

– Не бойся, - добросердечно сказал Хадди. - Может быть, тебя и не убьют сегодня. Благородные не так уж часто погибают в сражениях. Умирают в основном мушкены. К тому же ты будешь все время со мной. Без меня ты не проживешь долго. Держись меня, и все будет в порядке.

* * *

Они выбежали из-за угла храма на площадь, и тут же боевая колесница, запряженная двумя лошадьми, помчалась к ним, громыхая колесами по каменным плитам. Человек, управлявший повозкой, размахивал в воздухе копьем и орал - громко и грозно. «Вот и все, - с каким-то облегчением подумал Игорь. - Вот и смертушка моя пришла. Сейчас меня укокают, и все мои беды закончатся…»

Колесница лихо притормозила, бородатый возница низко поклонился Иштархаддону.

– Вылезай, - сказал Иштархаддон войну. - Мы поедем с братом. Сегодня мы будем ездить с ним. Кто напал на нас?

– Персы.

– Грязные и тупые скоты, - лаконично бросил ХадДи и полез в колесницу. Она представляла собой прямоугольное, крепко скроенное деревянное сооружение. Два больших колеса с восьмью спицами доходили до середины бортов, обложенных железными ободами и украшенных рельефными пластинами из бронзы. Снаружи к бортам были прикреплены колчаны для стрел и футляры для секир.

Игорь с грустным вздохом влез в колесницу, прикрыл за собой заднюю дверцу, представлявшую собой круглый щит, усаженный коническими шипами. Чувствовал он себя абсолютно незащищенным - все, что находилось выше невысокого борта, было доступно стрелам и дротикам. Оружие хоть какое-то взять, что ли? Игорь подергал секиру, вставленную в медную проушину, но та не поддавалась чужой руке, держалась крепко.

– Рано пока брать топор, - сказал Хадди. - Мы в городе, и здесь нам ничего не угрожает. Персы ещё не вошли в город, да и вряд ли смогут войти. Держись крепче. - Хадди потянул вожжи, и свежие, застоявшиеся в безделье лошади рванули вперед так резво, что Игорь с непривычки едва не свалился с ног.

Колесница мчалась по улице, становившейся все более людной. Бородатые авелу спешно уступали дорогу повозке, многие из них были в латах из толстой кожи, при оружии.

– Это ж надо, персы! - прокричал Игорю Хадди. - Я думал, они долго не осмелятся сунуться в Ашшур! Два года назад они напали ночью, войском в две тысячи человек. Они рассчитывали на темноту и внезапность, но жрецы их просчитались-и воины их вышли слишком далеко от города. Я, правда, тогда не успел повоевать - пока персы блуждали в темноте, подтянулось войско Тукульти из рода Правой Руки Грозного Ашшура, и они перебили всех персов. Всех до единого и с ними две сотни и пять нечестивых жрецов! А потом скормили их мясо львам и варду. Персы - тупые и жадные. И бог у них только один - Ангро-Манью. Только в одном царстве не два бога, а всего один - в царстве Персия. Наверное, бог их, Ангро-Манью, так же жаден, как и сами персы, и не хочет делить свою славу с богиней. А потому и нет у него никакой славы - персы слабы на войне. Сегодня мы славно повеселимся, рубя их головы!..

Вначале Игорь решил, что путь их лежит к дому Иш-тархаддона. Однако колесница неуклонно ехала к окраине города. Продвижение её сильно замедлилось - в районах мушкенов на улицах находились уже не десятки, а сотни и тысячи людей. Непрерывный крик стоял над толпой, щелкали бичи, угощая неповоротливых ударами по спинам, но, присмотревшись, Игорь обнаружил, что все происходящее является не хаосом, а упорядоченным движением. Бородатые авелу в бронзовых шлемах сбивали мушкенов в группы по десять человек, пересчитывали, вглядывались в лица, убеждаясь, что это именно их воины, а не чьи-то другие, и вели свои небольшие отряды к местам, очевидно заранее определенным с целью быстрой военной мобилизации. Скоро Игорь увидел такое место. На большой квадратной площади выстроились в ровные ряды сотни вооруженных мушкенов. Перед площадью образовался затор - сцепились оглоблями две телеги, груженные оружием, и пока их растаскивали, колесница Иштархаддона вынуждена была остановиться. Это дало Игорю возможность как следует рассмотреть происходящее на площади.

Мелкие отряды мушкенов подходили со всех сторон, один за другим, ведомые авелу-десятниками. Они выстраивались в очереди к раздатчикам оружия. Они получали оружие - луки со стрелами, пращи, мечи, короткие копья с бронзовыми наконечниками и палицы, окованные железом. Им выдавали щиты, разнообразные по форме и размеру - от легких круглых и четырехугольных до высоких прямоугольных с навесом, защищавшим воина сверху. Груды всякого вооружения лежали на телегах, но никто из воинов не путался - коротко называл то, что ему полагается, и получал требуемое. Вооруженные бойцы тут же занимали место на площади. Тут уже командовали не младшие командиры-десятники, а авелу-сотники. Невдалеке Игорь увидел несколько боевых колесниц, а в них - нескольких Благородных мужей, сияющих серебряными шлемами и золотыми ожерельями, надетыми поверх длинных кожаных панцирей, обшитых продолговатыми бронзовыми пластинками. Игорь немедленно отвесил им низкий поклон - условный рефлекс у него уже выработался. И тут же получил замечание от Иштархаддона:

– Не смей больше никому кланяться. Когда приходит война, никто никому не кланяется. Ты что, сам не видишь, слабоглазый Шулманашар?

Вот и разберись - то не смей не кланяться, то не смей кланяться… Впрочем, здравый смысл в этом был - хорошо было бы войско, если при появлении каждого Благородного оно в полном составе валилось на колени!

– Эти Благородные - из рода Бороды Ашшура, - негромко сообщил Хадди. - И все это войско - под их началом. Большое войско. Гораздо больше, чем мое. Под моим командованием всего один кисир, правда большой, в две тысячи мушкенов. Зато я чаще занимаюсь со своими воинами, они у меня храбры как львы, сильны как быки и мчатся вперед подобно взбесившимся онаграм, не зная преград, по воле великой Иштар…