Ночь триффидов - Саймон Кларк Страница 36

Примерно час я заполнял таможенные декларации. Чиновники из службы иммиграции сфотографировали меня анфас и в профиль — очевидно, для досье. Затем человек в мундире с золотым кантом потряс мне руку и пригласил пройти в Нью-Йорк через калитку, за которой уже ждал автомобиль.

Я уселся на заднее сиденье рядом с Керрис, мы влились в уличное движение, и я с восхищением принялся глазеть на места, через которые мы проезжали. Я почти лишился дара речи. Картины, звуки, запахи экзотической пищи подобно горному обвалу обрушились на мои органы чувств. С круглыми от изумления глазами я вертел головой во все стороны, чтобы не пропустить ничего интересного. Тротуары кишели людьми разных рас, на углах улиц я видел столбы с таинственными названиями — «Трайборо», «Чайнатаун», «Маленькая Италия» и известный во всем мире «Бродвей». В барах, магазинах, кафе и ресторанах ключом била жизнь. Люди здесь передвигались чуть ли не бегом, что свидетельствовало об энергии и целеустремленности. Даже солнце, кажется, светило ярче. Оно заливало город мягким красноватым светом, и здания сияли всеми оттенками, начиная от красной меди и кончая червонным золотом. Но больше всего в этом сумбуре первых впечатлений мне запомнилась царящая в Нью-Йорке чистота. Жизнь в городе, судя по всему, была упорядоченной, а сам город — процветающим.

Я чувствовал себя как древний британец, явившийся в своем облачении из шкур в имперский Рим цезарей. Теперь я понимал, как восхищали моего дикого предка статуи героев, величественные храмы, устремленные в небо колонны и сами римляне в тогах и драгоценностях. В памяти вдруг возник мой старый добрый остров. Тихая деревенская заводь с извилистыми проселочными дорогами, по которым лошади влекут примитивные повозки, и причудливыми деревеньками, населенными полусонными мужланами. Да, мой тихий дом сильно проигрывал в сравнении с этим сказочным местом.

Машина неожиданно остановилась у высоченного, похожего на башню здания.

— Ваш отель, — пояснила Керрис и тут же рассмеялась, увидев мое сомнение. — Не беспокойтесь, Дэвид. Вас здесь ждут. Думаю, что ваш новый гардероб уже доставлен. Я заранее сообщила ваш размер. Впрочем, нам еще предстоит найти для вас более подходящую обувь. Разгуливать по Манхэттену в матросских башмаках… хм-м… не совсем удобно.

* * *

Я был похож на ребенка во время рождественских праздников. Сюрприз следовал за сюрпризом. Тем не менее я испытывал чувство некоторой вины за «измену» родному дому на крошечном острове в тысячах миль от Нью-Йорка. Остров Уайт предоставил безопасное убежище семье Мэйсен. Все то, что произрастало на его тучных землях, служило мне пищей и одевало меня. Колония сделала все, что в ее силах, чтобы обучить и воспитать меня. Но в этом полном жизни мегаполисе для меня открывались новые захватывающие перспективы.

— А это что? — спросил я у бармена, показывая на незнакомый мне предмет.

— Телевизор, сэр, — ухмыльнулся бармен, а я от смущения залился краской.

Я прекрасно знал, что такое телевизор, я видел на свалках множество запыленных пластмассовых коробок со стеклянным экраном, но никогда еще не видел… как бы это получше выразиться… живого телевизора. На экране прибора, укрепленного на стене за баром, мелькали цветные картинки. В течение, как мне показалось, секунд, но на самом деле гораздо большее время команда девиц в потрясающих розовых купальниках взмахивала ножками, затем на экране возникла блондинка и рассказала, как она обожает попкорн «Папочка». Девицу сменила пожилая дама, чтобы сообщить нам, что она делает покупки только в универмаге «Мейсис». Дама исчезла, и на экране замаршировали бравые парни в униформе. Парни поливали из огнеметов полчища триффидов и попирали тела погибших растений тяжелыми ботинками. «Нет работы более горячей, чем эта, — вещал тем временем мужской баритон. — Именно поэтому нет ничего лучше, чем добрый глоток холодного „Рейнгольда“ — пива, ради которого наши герои возвращаются домой».

Потом, сидя на табурете у стойки и потягивая поданное барменом пиво, я целый час наслаждался зрелищем того, как какой-то блондин с немыслимо аккуратной прической спасал множество детишек и краснеющих от благодарности молодых женщин. Спасал он их от представителей какой-то пятой колонны, умыкнувших пассажирский лайнер. В тот момент, когда блондин должен был неизбежно погибнуть от взрыва ручной гранаты или когда его бросали за борт в кишащее акулами-людоедами море, действие прерывалось еще более захватывающими предложениями купить костюм какого-то сногсшибательного покроя, приобрести ботинки, в которых счастливый обладатель будет «ступать, как по воздуху», или воспользоваться «резинкой, которая понравится девчонке».

— Прошу не пялиться на меня круглыми глазами, — услышал я веселый голос.

Керрис присела рядом со мной и заказала себе пива. На ней были ошеломляющего покроя брюки, свинцово-серый свитер, а шею украшал свободно повязанный шелковый шарф, сквозь который просвечивало нечто голубое с золотом. После того как мы обменялись парой приятных слов, она вручила мне пакет.

— Что это?

— Немного наличности.

— Керрис, я не могу принять деньги.

— Напротив, вы просто обязаны их принять. Вам нужны деньги. Там вы найдете и пропуск на подземку.

— Но я не смогу вернуть долг.

— Чепуха.

— Но…

— Тем более что деньги вовсе не мои. Смотрите на них как на дар города Нью-Йорка. А теперь побыстрее допивайте пиво, — зловеще улыбнулась она. — Я не могу позволить, чтобы вы в одиночестве убивали время в гостиничных барах.

— Куда мы направляемся?

— Осматривать достопримечательности.