Окраина - Бентли Литтл Страница 35

Припарковав фургон перед входом, они вошли внутрь и заказали два пива.

– А я не знал, что сюда пускают молокососов…

Голос раздался из темноты рядом с туалетом. Волосы встали дыбом у Грегори на затылке, пока он таращился в темноту, стараясь рассмотреть говорившего. Фигура в ковбойской шляпе с резким смехом появилась из мрака. Это был Чилтон Боден. Грегори не видел его много лет, но сразу же узнал. Боден был на два года старше его и превратил его жизнь в средней школе в настоящий ад.

– Давно не виделись, Томасов.

Грегори почувствовал руку Одда у себя на плече.

– Брось, не обращай внимания, – сказал механик. – Этот парень просто жалкий охранник в аптеке, выдающий себя за ковбоя.

Но Грегори не хотел «не обращать внимания». На неизлечимо враждебной физиономии своего врага он увидел выражение, которое было на лицах батраков, издевавшихся над его отцом, и он повернулся лицом к Бодену:

– Это ты мне?

Издевательская улыбка исчезла. Было ясно, что этот задира хотел просто подергать его, поиздеваться над ним и не хотел полномасштабного скандала, но Грегори отступать не собирался. Ему надо было заплатить по очень многим старым счетам, и он был настроен покончить с ними раз и навсегда.

Боден наконец пришел в себя:

– Как дела, молокосос?

– Чил, – предупредил его бармен.

– Не обращай внимания, – повторил Одд.

– Еще раз такое услышу, – сказал Грегори, обращаясь к Бодену, – и мне придется надрать тебе задницу.

Было видно, что задира не знает, как ему поступить. Он остался стоять на месте и продолжал улыбаться, но улыбка держалась у него на лице слишком долго и теперь выглядела натянутой. Грегори смотрел на него, не мигая и не отводя глаз.

– Ты что-то хочешь мне сказать, Чилтон?

И Боден отступил. Отвел глаза, подошел к бару, пытаясь сохранить остатки достоинства, протянул бармену банкноту и сказал:

– Сдачи не надо.

Он так и не оглянулся на Грегори, когда толкнул входную дверь и вышел на улицу.

Настроение у Грегори улучшилось. Он выдохнул, расслабил мускулы и, усевшись рядом с Оддом, сделал большой глоток пива. В седьмом классе он каждую ночь мечтал о том, как однажды схлестнется с этим задирой, – и вот теперь, когда это произошло, Грегори ощутил странный покой и неизведанное ранее чувство расслабленности и умиротворения. Бодену, когда тот попытался поиздеваться над ним, он ответил и за себя, и за своего отца. И хотя его отец всегда выступал против даже угрозы физического воздействия, Грегори был рад тому, что сделал, и сказал себе, что отец одобрил бы его действия.

– Молокосос, – покачал головой Одд. – Давненько я не слышал этого слова…

– Ну и хорошо, – ответил Грегори.

– Здесь ведь не так много молокан осталось, верно?

– Не много. – Грегори допил свою кружку и заказал еще. – Молодежь уезжает, а старики медленно вымирают.

– Помню, раньше этот город был полон молокан, мормонов и шахтеров. – Старик ухмыльнулся: – Много их здесь было, а?

– Да уж…

– Тогда у городка было свое лицо. А теперь кто знает, кто тут живет? – Одд допил пиво. – Лучшие деньки в прошлом, и я по ним скучаю. Наверное, это и называется «стареть».

– Стареть? Да ты и так старик.

– Не надо мне все время напоминать об этом, – рассмеялся Одд и встал: – Мне пора. А то моя старуха убьет меня, если поздно явлюсь.

– Завтра увидимся, – кивнул Грегори.

– Пока, – помахал рукой Одд и открыл дверь.

Открытие.

Не только зал кафе был полон под завязку, но и все столики на улице были тоже заняты, и длинная очередь желающих извивалась мимо закрытой парикмахерской и доходила до самого галантерейного магазина Эда. Событие освещал фотограф из местной газеты, и вспышки его камеры, напоминающие вспышки камер папарацци, увеличивали возбуждение окружающих и делали происходящее похожим на мероприятие настоящего шоу-бизнеса.

Грегори с Полом и Оддом работали с раннего утра, готовя это большое событие, и они все еще продолжали разбираться с проблемами, возникшими в последний момент, когда группа уже занимала свои места на сцене. У «Мести Монтесумы» был свой звукооператор, так что Полу остался сценический свет, а Грегори занялся пультом свободного микрофона. Даже сквозь гул непрекращающихся разговоров они слышали, как у них за спиной непрерывно звенит касса, и Грегори был уверен, что именно из-за этих звуков широкая улыбка никак не сходит с физиономии Пола.

После семи появилась Джулия с детьми. Элис, старшая официантка, разыскала Грегори; он встретил свою семью у входа и провел их к столику, который зарезервировал для них, разрешив заказывать все, что душа пожелает. Сегодня все шло за счет заведения.

Он быстро, с благодарностью поцеловал жену. Казалось, что они с Джулией отложили свои споры по поводу дома, но Грегори все-таки облегченно вздохнул, когда увидел ее улыбающееся лицо. В эти дни ее настроение менялось как по мановению волшебной палочки, и он уже перестал пытаться угадать, каким оно будет в следующую минуту.

Адам и Тео были в полном восторге, потому что в этот вечер с ними обращались как с настоящими взрослыми. Саша была в своем обычном недовольном настроении, и Грегори возблагодарил за это Бога. Сегодня здесь на охоту вышло много одиноких парней, да и четыре музыканта в группе были настоящими красавчиками. Он не хотел, чтобы Саша произвела на них благоприятное впечатление. Вокруг было достаточное количество девиц, выглядевших как красношеие [44]потаскушки, и Грегори совершенно не хотелось, чтобы у Саши было с ними что-то общее. Пусть водится с парнями из школы.

Одд сказал, что его жена плохо себя чувствует из-за погоды и не сможет прийти, а вот Деанна появилась вскоре после Джулии и уселась рядом с ней. Женщины немедленно погрузились в беседу, и Пол с Грегори оставили их одних, вернувшись к операторскому пульту.

Вечер прошел просто идеально. Все работало без сучка без задоринки, и даже неправильные реплики Грегори и несколько странные манипуляции Пола со светом не смогли сделать вечер менее триумфальным. Аудитория была очень мила и буквально взрывалась аплодисментами после даже самых неудачных и любительских выступлений, и все, включая фотографа из «Монитор», сошлись на том, что этот вечер принес заведению неоспоримый успех.

После того как супруги Томасовы вернулись домой и Джулия проведала свекровь, а Грегори уложил детей, они встретились в спальне. У них не было секса со дня ссоры, но она поцеловала его долгим медленным поцелуем, погладила его сквозь брюки и сказала, что если он хоть что-нибудь понимает в этой жизни, то должен подождать, пока она примет душ.