Реликт - Дуглас Престон Страница 35

Объятый тучей. Сиу. Убит в бою при Медсин Бау Крик, 1880.

Экз. № 1899 — 1206

Мэгги Пропавший конь. Северный шайен.

Экз. № 1933 — 43469

Анасази. Каньон-дель-Муэрто. Экспедиция Торпа-Карлсона, 1990.

Экз. № 1912 — 695

Луо. Озеро Виктория. Подарок вождя. Генерал Генри Трокмортон, баронет.

Экз. № 1872 — 10

Алеут, происхождение неизвестно.

Поистине странный могильник.

За хранилищем находятся комнаты, в которых располагается лаборатория физической антропологии. Сотрудники её в прежние дни большую часть времени занимались измерением костей, попытками определить расовые закономерности, установить место зарождения человечества и тому подобными изысканиями. Теперь там проводятся гораздо более сложные биохимические и эпидемиологические исследования.

Несколько лет назад — по настоянию Фрока — с этой лабораторией решили слить лаборатории изучения генетики и ДНК. За пыльным складом костей расположен блистающий чистотой набор громадных центрифуг, шипящих автоклавов, электрофорезных аппаратов, светящихся мониторов, стеклянных ректификационных колонн и систем для титрования — лучших технических достижений в этой области. На нейтральной полосе между старым и новым Грег Кавакита и устроил себе кабинет. Смитбек поглядел в ту сторону сквозь высокие стеллажи складского помещения. Шёл одиннадцатый час, и никого, кроме Кавакиты, там не было. Через пустые полки журналист видел, как Кавакита, стоящий в нескольких рядах от него, что-то резко вертит над головой в левой руке. Потом раздался свист лески и жужжание катушки спиннинга. Вот те на, подумал Смитбек.

— Поймал что-нибудь? — громко спросил он.

Послышался резкий вскрик и стук выпавшего из руки удилища.

— Чёрт тебя дери, Билл, — откликнулся Кавакита. — Вечно ты подкрадываешься! Пугать людей, знаешь ли, сейчас не стоит. У меня мог оказаться пистолет.

Он вышел из прохода, сматывая леску и притворно хмурясь.

Смитбек засмеялся.

— Говорил же тебе, не работай здесь, среди скелетов. Вот видишь, уже начинаешь пороть горячку.

— Практикуюсь, — улыбнулся Кавакита. — Смотри. Третья полка. Горб Буйвола.

Он взмахнул удилищем. Леска с жужжанием взлетела, блесна ударилась о ящик на третьем ярусе в конце прохода. Смитбек подошёл к нему. Точно: здесь хранились кости человека, некогда носившего имя Горб Буйвола.

Журналист присвистнул.

Держа пробковый конец удилища в правой руке, Кавакита левой подтянул леску.

— Пятая полка, второй ряд. Джон Мбойя. Леска вновь просвистела в узком пространстве, и крохотная блесна ударилась о названную этикетку.

— Посторонись, Айзек Уолтон [13], — восхитился Смитбек.

Кавакита смотал леску и стал разбирать бамбуковое удилище.

— Совсем не то, что удить на реке, — заговорил он, — но отличная практика, особенно в этом ограниченном пространстве. Помогает расслабиться во время перерывов. Конечно, если леска не цепляется за один из ящиков.

Поступив на работу в музей, Кавакита отказался от предложенного светлого кабинета на пятом этаже и потребовал гораздо меньший в лаборатории, говоря, что хочет быть поближе к материалу. С тех пор он опубликовал больше статей, чем иные хранители за всё время работы. Труды на стыке наук под руководством Фрока быстро привели его к должности помощника хранителя в отделе эволюционной биологии. Поначалу он отдавал все силы изучению эволюции растений. И умело использовал для продвижения известность своего наставника. В последнее время Кавакита отложил занятия растениями ради экстраполятора. В жизни у него были две страсти: работа и рыбная ловля: в особенности, объяснял он тем, кто этим интересовался, ужение столь благородной и трудноуловимой рыбы, как атлантический лосось.

Кавакита сунул спиннинг в видавший виды футляр и бережно поставил в угол. Потом, жестом пригласив журналиста следовать за собой, пошёл по длинному проходу к большому столу и трём массивным стульям. Смитбек обратил внимание, что стол завален бумагами, стопками потрёпанных монографий и низкими лотками, где под пластиковыми крышками лежали в песке человеческие кости.

— Взгляни на это, — сказал Кавакита, придвигая что-то Смитбеку. То было гравированное изображение генеалогического древа. На ветвях его висели таблички с латинскими словами.

— Красиво, — признал Смитбек, усаживаясь.

— И только, — ответил Кавакита. — Это представление середины прошлого столетия об эволюции человека. Художественный шедевр, но с научной точки зрения — чушь. Я пишу статью для журнала «Хьюмен эволюшн куотерли» о ранних взглядах на эволюцию.

— И когда её опубликуют? — с профессиональным любопытством осведомился Смитбек.

— В начале будущего года. Материалы в научных журналах проходят медленно.

— Какое отношение это имеет к твоей нынешней работе — АБЦ, или ДЦТ, или как её там?

— ЭГН, — рассмеялся Кавакита. — Совершенно никакого. Просто идейка, пришедшая в голову во время сверхурочной работы. Всё ещё люблю время от времени марать бумагу.

Он бережно вложил гравюру в папку и взглянул на журналиста.

— Ну, как продвигается работа над шедевром? Мадам Рикмен по-прежнему житья тебе не даёт? Смитбек рассмеялся.

— Похоже, о моей борьбе с этим тираном уже известно всем. Об этом можно написать отдельную книгу. Собственно говоря, я пришёл поговорить о Марго.

Кавакита сел напротив Смитбека.

— О Марго Грин? В чём дело? Журналист принялся бесцельно листать одну из лежавших на столе монографий.

— Насколько я понял, ей в чём-то нужна твоя помощь.

Глаза Кавакиты сузились.

— Она звонила вчера вечером, спрашивала, можно ли пропустить некоторые данные через экстраполятор. Я ответил, что он ещё не готов. — Кавакита пожал плечами. — В техническом отношении это так. За стопроцентную точность корреляции поручиться не смогу. И в эти дни, Билл, я ужасно занят. У меня нет времени быть нянькой кому-то в работе над программой с начала до конца.

— Марго не так уж безграмотна, чтобы водить её за ручку, — ответил Смитбек. — Она занимается каким-то сложным генетическим исследованием. Ты, должно быть, часто видишь её в этой лаборатории.

Отодвинув книги, он подался вперёд.

— Не мешало бы помочь девушке. Время для неё сейчас нелёгкое. Недели две назад умер её отец.

— Правда? Вы об этом говорили в комнате отдыха?

Смитбек кивнул.

— Марго была немногословна, но в душе у неё идёт борьба. Она подумывает уйти из музея.