Ясновидящий - Дин Кунц Страница 35

— Но ведь все мы сгорим заживо! — хрипло выдохнул Рихтер. — Когда огонь завершит свое дело, от нас останутся лишь обгоревшие косточки!

— Подозреваю, большего им и не надо, — мрачно усмехнулся Потрясатель Сэндоу.

Главнокомандующий Рихтер раскрыл было рот, но вдруг на лице его ярость и смятение сменились хитрой ухмылкой:

— Как же! Сидели бы вы тут сложа ручки, ежели бы нам грозила неминуемая гибель! А ну-ка выкладывайте все начистоту, дружище! Что еще вам удалось обнаружить?

— Путь к спасению, — ответил Сэндоу. — И, возможно, способ проникнуть в город. Недалеко отсюда, всего футах в двадцати впереди нас, высятся руины древнего строения, полузасыпанные песком и сором. Но в одном месте земля осела, обнажив нечто напоминающее тоннель. Тоннель этот не один, их несколько, и все они, словно длинные темные пальцы, тянутся под землей к городским стенам. Если будет на то воля бессмертных богов, мы сможем пройти под землей и выйти с той стороны черных стен, миновав кордоны орагонцев!

Рихтер блаженно ухмылялся:

— Я надеялся, что нас ждет удача, друг мой! И оказался прав!

— Не исключено, но прошу вас, сдержите эмоции! Удача — барышня жестокая, и ей всего милее глядеть, как человек, влекомый призрачной надеждой, преодолев все препоны, оказывается в западне...

Людей быстро подняли на ноги и вкратце обрисовали им ситуацию. И они, не думая уже о том, сколько тысяч миль преодолели благополучно, устремились вперед в поисках развалин древнего здания, подвалы которого сулили надежду на спасение.

Лицо Барристера заметно посинело, когда же двое солдат вскинули на плечи его носилки, оно потемнело еще сильнее, а на лбу раненого угрожающе вздулись жилы, грозя вот-вот лопнуть.

Мэйс легко перекинул Грегора через плечо и двинулся вперед с присущей ему звериной грацией и легкостью. Раненая нога юноши, видимо, болела все сильней: Грегор то и дело глухо постанывал, не приходя в сознание.

"Не дай ему умереть, — твердил про себя Сэндоу. — Делай что хочешь, Мэйс, только не дай ему умереть!"

Он и сам не понимал, почему всецело возлагает на Мэйса ответственность за жизнь и здоровье Грегора. Возможно, долгое время любуясь этим всемогущим великаном, Сэндоу воспринимал его уже не просто как человека, а как некоего мистического полубога...

Между тем сквозь заросли уже пробивались первые струйки дыма, хотя жар еще не чувствовался, но это было делом нескольких минут.

— Вот оно! — закричал идущий впереди огненноволосый Тук, указывая вперед своим изогнутым мачете.

Развалины тоже поросли тростником, однако заросли тут были не такими густыми, как вокруг. Вдоль северной стены строения земля местами обвалилась, обнажив зияющую пустоту.

— Туда! — коротко приказал Потрясатель Сэндоу. Рихтер повел отряд вниз, к изъеденным временем каменным ступеням. Люди спустились по винтовой лестнице и вскоре оказались в помещении, где воздух был чист и свеж. Ветерок тотчас растрепал волосы. В свете факелов серые каменные стены казались мрачными, местами на них сохранились странные панели, из материала, с виду напоминавшего дерево, хотя при ближайшем рассмотрении стало ясно, что это вовсе не дерево, а некий неведомый материал. Тут не было ни мебели, ни украшений. Впрочем, никого особенно не огорчал аскетический вид этого странного прибежища.

К тому времени, когда последний солдат спустился под землю, жар снаружи сделался невыносимым и, как ни тянул жадные свои пальцы следом за ускользнувшими жертвами, не в силах был проникнуть под толщу земли и камней в мрачные подземелья. Снаружи отчетливо слышался рев пламени. Яростный пожар в бессильной злобе неумолимо пожирал все на своем пути, а беглецы обнаружили, наконец, вход в тоннель, ведущий к городу.

— Построиться голова в голову! — приказал Рихтер. — Два факела впереди, два сзади, еще один — посередине! Идти тихо — нас могут поджидать орагонцы. Как только забрезжит свет, Тук, гаси факел и осторожно двигайся вперед, — остальные пойдут за тобою, след в след...

Сжимая в здоровой руке кинжал, приземистый сержант Кроулер облизнул потрескавшиеся губы.

— Город будет наш, а домой мы полетим по воздуху! Печенками чую! — решительно заявил он.

— Печенки твои — никуда не годный оракул! — охладил его пыл Рихтер.

Они вновь отменно сыграли в паре: один — роль безудержного оптимиста, другой — осмотрительного пессимиста. И эффект этот мини-спектакль произвел ошеломляющий: люди заметно повеселели, но не утратили бдительности, чего и требовалось офицерам.

"Может быть, все и не так уж безнадежно, — подумал Сэндоу. — Возможно, госпожа Удача решила повернуться к нам лицом, а задницей к тем, кто поджидает нас наверху? Может, это их она обведет вокруг пальца? Боги справедливы, они не допустят, чтобы эти мерзавцы одержали верх!"

Сейчас он ощущал жгучее желание как можно скорее оказаться в городе, поскорее увидеть древние книги и механизмы. Наверняка найдутся там вещи куда более интересные, нежели орудия убийства! Подумал он и о том, сколько диковин, от которых у него захватит дух, орагонцы отбросили за ненадобностью — наверняка от них у него захватит дух!

Он позволил себе помечтать и о том, что, возможно, отыщет в городе объяснение причин смерти своей матери. Ведь даже Грегор, которому мать оставила свой дневник, наверняка все еще чувствует себя виновным в том, что из-за него она лишилась жизни. Наверняка мальчик и сам жаждет отыскать ответ на мучающий его вопрос...

К тому же, возможно, в городе есть средство, способное спасти жизнь юноше. Но.., возможно, и нет.

А они все шли и шли по темному тоннелю...