Лайла - Никки Келли Страница 32

– Ничего не понимаю, – честно призналась я.

Джона одним глотком осушил стакан и поставил его на стол. Выражение его лица стало жестким.

– Любой вампир сначала был человеком. Нас меняют Чистокровные Хозяева, заражая своим ядом. Обратившись, мы перестаем быть прежними. Меняется даже ДНК. Мы становимся убийцами, которым суждено жить вечно и служить Хозяину. Но как любая вещь, как любое существо – смертное или нет, – мы сохраняем физическую форму, на поддержание которой требуется энергия. Мы берем силу, энергию из крови, ведь она – источник жизни. Вот такие дела.

Я не знала, что ответить.

– Похоже, в сериалах все врут.

Джона плеснул себе еще и, покачивая стакан в ладони, сказал:

– Люди мало о нас знают. Со временем распространились невероятные слухи. Те, кто действительно видел вампиров, рассказывают о том, чего на самом деле не понимают. И эти свидетельства быстро превращаются в мифы о нас. – Джона помолчал, а потом снова заговорил, уже мягче: – Например, считается, что вампиры умеют летать. На самом деле мы не умеем. Но кто-то когда-то видел, как вампир далеко и высоко прыгнул, и он рассказал об этом. Потом эту историю стали передавать из уст в уста, и в конце концов оказалось, что тот вампир вовсе не прыгал, а летал! А вот все, что говорят про осиновый кол, – чистая правда, так что не пытайся ставить на мне эксперименты, – усмехнулся Джона.

– Взяла на заметку. – Болтать с ним было весело, но мысли о Гэбриеле не давали мне покоя. – Ты случайно не знаешь, куда они пошли?

Джона закурил, а потом снова выпил.

– У Майкла новости от Томаса. Они отправились на встречу.

– Что? – заорала я, сжав стакан так, что костяшки пальцев побелели. – Так какого черта ты сидишь здесь и устраиваешь мне ликбез по вампирам? Это же западня! Безумие в чистом виде!

– Наверняка западня. Томас не сумел убежать, теперь его используют как приманку, чтобы вернуть Майкла. Помнишь, как со мной было? – огрызнулся Джона. – Раз он остался жив после той нашей встречи, закончившейся провалом, то объяснение лишь одно: они надеются использовать его еще раз.

– Зачем же наши туда пошли? Вставай! Мы должны догнать их! – отодвинув стакан, я вскочила и бросилась к двери, но Джона остановил меня. Положив руки мне на плечи, он сказал:

– Поверь, если бы они нуждались в нашей помощи, они бы взяли нас с собой. А сегодня мне поручено оберегать тебя и не выпускать из дома. Гэбриел не дурак и не позволит себе угодить в засаду. Просто верь мне.

Но заверений Джоны мне было мало. Я должна найти Гэбриела и лучше, если Джона, Брук и Руадан помогут мне. Сдаваться нельзя.

– Как только они найдут Томаса, они окажутся в засаде! К чему рисковать? Как ты можешь здесь сидеть, пока они в опасности? Ведь Гэбриел спас вас! Всех вас!

Переместив сигарету в уголок рта, Джона по-прежнему сжимал мои плечи. Выпустил дым через нос и отступил, не опуская рук, будто пятился от заряженного револьвера.

– Нам необходимо знать, что затевают Чистокровные. Томас чувствует каждый их шаг. Гэбриел прекрасно осознает риск, но готов пойти на него, чтобы не упустить шанс и узнать, что у них на уме. Не забывай: он не вампир. У него особые способности. У него есть план. Ему ничто не угрожает.

– Тогда зачем он взял Анору с Майклом? Если бояться нечего, то и брать их было незачем! – спорила я.

– Пока Гэбриел будет встречаться с Томасом, они тоже повидаются кое с кем.

Я нахмурилась, пытаясь понять.

– С другом, который передаст послание. Томас прекрасно знает, что Гуальтьеро собирается жестоко расправиться с ним. Спасти его нельзя, исправлять ситуацию поздно, но Гэбриелу есть что ему предложить: умиротворение в последние минуты жизни в обмен на информацию. Неплохая сделка, учитывая альтернативу. – Джона глубоко затянулся. – А если ты сунешься на улицу, чтобы оказаться рядом с ними, эта затея плохо кончится для всех нас. Предположи я хоть на секунду, что Гэбриел может не вернуться, я был бы рядом с ним.

Выбора не было. Какой смысл бежать за ними, если я даже не знаю, где они. Остается только сидеть дома и ждать.

Я вернулась к недоделанному сандвичу. Допила залпом свой стакан – вдруг поможет расслабиться? Джона стоял у меня за спиной. То ли из чувства долга, то ли по другой причине – меньше всего мне сейчас хотелось выяснять.

Раздражение я вымещала на несчастном салате. Глядя, как я кромсаю зелень, Джона поднял бровь и ехидно заметил:

– Да, будь на месте этого салата кто-нибудь из армии Гуальтьеро, ему бы не поздоровилось.

Я продолжала резать. Попыталась отгородиться от Джоны и освободить сознание. Я стремилась уловить присутствие Гэбриела, найти его – вдруг он недалеко от нашего «туннеля»? – но не могла.

– Гэбриел считает, что ты срочно всем понадобилась. А знаешь, почему? – Джона снова наполнил наши стаканы, затушил окурок и тут же вытянул из пачки новую сигарету.

Я молча стряхнула зелень в миску. Прошло несколько минут. Джона выпил и налил себе еще.

Кивком я указала на его стакан и заметила:

– Руадан говорит, вампиры пьянеют сильнее, чем люди.

Джона с размаху уселся на стол рядом со мной, успев поднять воротник.

– Эй, тут помидоры! – Я не сдержала смеха. Еще миллиметр – и вампир уселся бы прямо на них.

– Так-то лучше! Хоть какое-то подобие улыбки. Время не будет так тянуться, если ты перестанешь напрягаться.

А ведь он прав… Если считаешь каждую секунду, время быстрее не движется.

– Я подрабатываю в городе в баре и свою норму знаю. А вот тебе, похоже, инструктаж по технике безопасности не помешает, а то глаза уже осоловели.

Я пожала плечами.

– Я пью редко. Только чтобы уснуть. И не видеть снов.

– А что плохого в снах? Я вот скучаю без них. Мы, вампиры, вообще не спим, – доверительно сказал Джона.

– Мои сновидения даже тебя привели бы в ужас.

На лице Джоны появилось озабоченное выражение. Погасив сигарету, он выпустил последние клубы дыма.

– Кто ты, Чесси? Ты ведь не человек, я знаю. Я наблюдал за тобой. Некоторые вещи ты воспринимаешь так, будто столкнулась с ними впервые в жизни. А твои глаза… Гэбриел смотрел в эти глаза?

Что он имеет в виду?

– А других хобби, кроме слежки за мной, у тебя нет?

Джона не обратил внимания на мой выпад.

– Я пробовал твою кровь. Горькую и сладковатую одновременно. Ты вся – одно живое противоречие.

Я промолчала. Алкоголь притупил остроту восприятия и слова Джоны просто пролетали мимо ушей. Да и с чего бы я должна ему что-то объяснять, даже если бы могла это сделать? Его вообще не касается, что знает, а чего не знает обо мне Гэбриел!