Много шума из-за одного покойника - Шарлин Харрис Страница 32

— Извини, что приходится на меня отвлекаться, — сказал Карлтон, впрочем, без особого сожаления.

— Какой элемент упражнения тебе не удается?

— Все, — заявил он, и я вздохнула, не скрывая досады. — Вообще-то, мне трудновато запомнить последовательность.

— Хорошо. Прими шико-дачи. Нет, носки ног развернуты. Глубже приседай.

Карлтон застонал. Я села в позицию лицом к нему.

— Теперь ты поворачивайся в правую сторону, а я — налево. Нет, бедра на месте, движется только торс.

— Объясни мне, зачем бить рукой об руку? — с патетическим видом спросил Карлтон.

— Чтобы вызвать привыкание. Зато, когда нам придется драться, больно уже не будет.

— Лучше потерпеть сейчас, чтобы потом не мучиться?

— А? Ага. Теперь предплечья вниз, вверх — поменяли направление! Вверх, вниз — снова поменяли!

— Скажи, что будет, если я сейчас наклонюсь и поцелую тебя в шею? — пыхтя, спросил Кокрофт через некоторое время.

— Дело в том, что твоя позиция полностью открывает для удара гениталии. Поэтому я, скорее всего, применю сейкен и нанесу тебе мощный удар прямо в пах, а когда ты сложишься пополам, локтем припечатаю тебя по затылку и докончу уже на полу несколькими хорошими пинками.

— Тогда лучше не буду.

— Да уж, не надо.

— Просто хотелось выяснить.

— Я тоже кое-что хотела у тебя уточнить.

— Что же?

— Мне надо знать, кто наследует дом Пардона и все прочее, что у него имеется.

Я нечаянно толкнула Карлтона локтем, он поморщился, но ответил:

— Племянница, дочь его покойной сестры. Она вчера звонила адвокату Пардона, тот связался со мной и сказал, что послезавтра наследница приезжает в Шекспир для организации дядиных похорон — ох, Лили, полегче! — собирается просмотреть со мной его счетные книги. Живет эта девица в Остине, штат Техас. Уверен, что данная персона придется тебе по душе: она инструктор по тхеквондо. Пардон однажды говорил мне о ней.

— Может, ты решил прийти сюда по этой причине, а вовсе не потому, что тебе интересны мои занятия?

— Я бы сказал, пятьдесят на пятьдесят.

— Но я должна тебя сразу предупредить, что гойю — совершенно не то, что тхеквондо. Другая философия, боевые приемы, позиции…

Я замолкла и увеличила темп упражнения, пока Карлтон неожиданно не сдался. Я уже предвидела это по характерным признакам: трясущимся ногам, обильному поту и решительно ощеренному рту, но безжалостно их игнорировала.

— Дай же мне передышку! — взмолился Карлтон, и мне стало почти совестно, что я его так умотала.

— Отпугиваешь мне ученика, Лили! — заметил стоявший за моей спиной Маршалл.

— Нет, сэр! — с притворным раскаянием отозвалась я.

— Строиться! — скомандовал Маршалл остальным, работавшим в парах.

Ученики бодро потрусили, а кое-кто и поковылял на свои места.

— Киостке!

Класс притих.

— Рэй!

Мы поклонились.

— Занятие окончено.

— Мои любимые слова, — шепнул Карлтон Джанет.

Она засмеялась, по-моему, слишком весело для такой пустяковой шутки.

Маршалл подошел ко мне и еле слышно сказал:

— Я потом заеду за тобой.

Этим он ответил сразу на все мои вопросы. Я села на пол и начала обуваться. Вставать в зашнурованных кроссовках было не так ловко, как босиком, но мне нельзя было подкачать. На одном из складных стульев, выставленных рядком вдоль стены, сидел Карлтон, склонив голову набок, и смотрел на меня, словно на не внушающую доверия стодолларовую банкноту.

— До свидания, — коротко попрощалась я.

— До свидания, — ответил красавчик, осклабившись во весь рот, и склонился, чтобы зашнуровать кеды.

Я пожала плечами и прошла сквозь дверные створки мимо кабинета Маршалла. Он был у себя — просматривал расписание занятий в клубе. Я помахала ему и миновала опустевший главный зал, где Стефани Миллер, одна из помощниц Маршалла и инструктор по аэробике, вооружившись огромным промышленным пылесосом, чистила зеленое, изрядно потертое ковровое покрытие. Я кивнула ей и, выйдя через главный вход, заспешила к своему «скайларку» — одному из четырех оставшихся на парковке автомобилей. На его капоте лежал какой-то предмет.

Нет, я не застыла на месте, но замедлила шаг, чтобы на подходе рассмотреть получше. Неужели там… кукла?

Остановившись в полуметре от машины, я выпустила из рук сумку. Да, там лежала кукла — Кен. Один его глаз был замалеван красным лаком для ногтей, совсем свежим — я даже ощущала его резкий запах. На щеке куклы кто-то очень художественно пририсовал кровавые подтеки, создав полное впечатление, что Кен стал жертвой выстрела в левый глаз, в тот самый, в который получил от меня пулю Ворище. Мне в подробностях вспомнился весь тот эпизод — хрип злодея, стук его тела об пол… Изуродованный Кен даже отдаленно не был на него похож.

— Что случилось? — раздался рядом голос Карлтона. — Что-то с машиной?

Я была несказанно рада, что меня вовремя выдернули из знакомого кошмара, и отступила в сторону, чтобы он тоже посмотрел.

— Это лежало прямо здесь?

— Да. Машину я закрываю, поэтому положили на капот.

Коварство неизвестного «дарителя» повергло меня в дрожь.

— Что там? — окликнул нас Маршалл.

Он как раз закрывал двери клуба. Стефани уже успела сесть в свою машину и теперь выезжала с парковки. Не в силах притронуться к зловещему «приношению», я лишь молча указала Маршаллу на куклу.

— Лили, какой ужас! — помолчав, произнес он.

— У меня такое впечатление, что я чего-то недопонимаю, да? — осведомился Карлтон.

Я с шумом выпустила воздух, пытаясь охладить разгоряченное лицо. Страшная усталость навалилась на меня.

— Думаю, я должна отвезти это прямо в полицию.

— Лили, отложи эту затею на завтра, — возразил Маршалл. — А сейчас езжай домой. Я скоро заскочу.

— Нет. Я хочу сейчас же избавиться от этого. Позвоню тебе, когда буду дома.

— Лили, мне поехать вместе с тобой в участок? — спросил Карлтон.

Я уже и забыла, что он до сих пор стоял рядом, и меня вдруг пронзило непривычное чувство сердечной благодарности к соседу.

— Спасибо за доброту, Карлтон, — сухо ответила я, кляня себя за скудный отклик на его любезность. — Думаю, лучше мне поехать одной. Спасибо, что предложил.

— Ладно. Если понадоблюсь, звони.

Карлтон захромал к своей «ауди» и тут же отбыл, без сомнения, уже предвкушая горячий душ и мягкую постель. Я долго провожала взглядом его машину, потому что мне было невыносимо смотреть в глаза Маршаллу.