Остров Веры - Эдуард Сребницкий Страница 32

Озеро Тургояк Сургон представил торжественно и гордо, как свою собственность. Их машина остановилась на лесном пригорке, и далее Сургон пригласил спутника сойти на землю. Сделав несколько шагов к каменистому утёсу, они вдруг оказались на краю огромной чаши, наполненной чистейшей голубой водой.

Солнечные лучи беспрепятственно проникали сквозь водную толщу озера, играя в глубине его искрами, словно внутри драгоценного алмаза. Золотые пески, гранитные валуны и густые леса, исчезающие в дымке на линии горизонта, служили алмазу богатой оправой. Склоны берегов уходили на дно и в прозрачной воде виделись так отчётливо, что иногда с трудом удавалось понять, где кончается наземная поверхность и начинается подводная, и только неторопливые волны – это спокойное дыхание дремлющего исполина, помогали различить зыбкие границы.

Сургон ревностно смотрел на Алекса, пытаясь отгадать его впечатления. К счастью, Алексу не было нужды притворяться: величественный Тургояк показался ему прекрасен. Уловивший это Сургон остался очень доволен.

– Вон там находится туристическая база, – показал он на цепочку деревянных строений вдалеке. – Оттуда, если договоримся, мы отправимся на остров Веры.

Договариваться пришлось со сторожем турбазы: человеком средних лет, большую часть головы которого скрывала глубоко натянутая трикотажная шапочка. Ниже закрытого шапочкой лба, изгибаясь на концах, чернели длинные косматые брови, а под ними, не задерживаясь на собеседнике, прыгали из стороны в сторону вороватые глаза.

Сторож отказывался везти туристов на остров Веры, мотивируя тем, что несанкционированный доступ туда запрещён. Сургон продолжал настаивать на поездке и в качестве аргумента дважды извлекал из кармана кошелёк. Когда договорённость была достигнута, сторож отправился за вёслами, а вернувшись, велел пассажирам усаживаться в лодку, привязанную к сходням у воды. Выведя лодку из-за мыса, он взял курс почти параллельно берегу в направлении большого участка суши, возникшего прямо по ходу движения.

– Вот и остров Веры, – сказал сидящий на корме Сургон.

Алекс, находившийся в носовой части лодки, развернулся, чтобы увидеть цель путешествия. Спереди, поднимаясь из озера, на них надвигался остров. Он был густо покрыт деревьями, которые шевелились под воздействием пролетающих мимо ветров, и шевелились почему-то не вместе, а вразнобой, точно каждое дерево обладало собственной волей. Ещё сильнее, чем деревья, колыхалось в волнах отражение острова, усыпанное кровяными пятнами слетевших в воду красных листьев. Одной своей частью остров вытягивался к материку, почти соединяясь с ним затопленными стволами берёз, и казалось поэтому, будто некто огромный и шевелящийся, выкинув руку, затягивает проплывающих мимо путников.

Отвернувшись, Алекс стал смотреть на спину сторожа, которая наклонялась взад и вперёд в такт опускаемым и поднимаемым вёслам. Из-под трикотажной шапочки у сторожа выбились уши. Остроконечные и заросшие шерстью, они более походили на звериные, чем на человеческие, ибо ко всему прочему часто и мелко подрагивали. Не в силах отвести глаз от дёргающихся остроконечных ушей Алекс почувствовал вдруг, что теряет точку опоры в зыбком пространстве, где он оказался. Всё вокруг было дрожащим, шатким, ненадёжным. Всё двигалось, трепетало и плыло: шевелился, выкидывая «руку», остров, подпрыгивала на волнах озера лодка, колыхалась под ударами вёсел вода и подрагивали, подрагивали остроконечные звериные уши сторожа.

Алексу вдруг захотелось оттолкнуть обладателя этих ушей и, вскочив на вёсла, направить лодку к твёрдому берегу! Или, бросившись в воду, добраться до суши вплавь и более никогда не видеть ни острова, ни везущих его туда людей. Не помня себя, Алекс опустил руку за борт, но едва пальцы коснулись волны, как он отдёрнул их, обожженный неожиданным холодом озера.

– Вода в Тургояке прогревается только летом и то возле берега, – сказал с кормы лодки Сургон, – поскольку на семьдесят процентов пополняется подземными источниками. Зато в жару, о-о, какая прелесть искупаться на здешних пляжах!

Алекс, набрав в ладонь воды, ополоснул глаза и щёки. Прохлада привела его в чувство. Что за наваждение едва не сыграло с ним злую шутку? Что так заставило взволноваться? Уши сторожа? Ну да, несколько заостренные и покрытые густыми волосами – и сторож уже вновь торопливо заправил их под шапочку. Да мало ли какие уши бывают у людей. Что ещё? Шевелящийся остров? Конечно, остров начнёт «шевелиться», если вокруг гуляет стихия – ветер и вода. Так что все эти тревоги являют собой не более чем плод разыгравшегося воображения. Впечатлительность свойственна членам семьи Коннелл. Алекс опять освежился холодной водой и окончательно пришёл в себя.

Между тем лодка приблизилась к острову. Причаливая, сторож сильно загрёб вёслами в последний раз и сложил их на корму. Под днищем послышался скрежет береговой гальки.

– Выпрыгивай и тащи лодку на себя, – сказал сторож Алексу, не встречаясь с ним взглядом.

Алекс так и сделал: спрыгнув на берег, потянул лодку к себе, и она выползла на гальку едва не целиком.

– Куда! – ругнулся сторож. – Как потом в воду сталкивать?

– Мы столкнём, – сказал Сургон, забирая из лодки свой рюкзачок. – Вы ведь нас будете ждать.

– Ждать, – пробурчал сторож. – Если не слишком долго.

– А вдруг он уплывёт? – тихо спросил Алекс Сургона.

– Не волнуйся, он слишком жадный, чтобы уплыть, я заплатил ему только половину. Пойдём, покажу тебе здешние достопримечательности.

Не обращая более внимания на сторожа, Алекс и Сургон двинулись вглубь острова Веры. Он представлял собой изначально каменистый участок суши, засыпанный за прошедшие тысячи и миллионы лет землёй. То и дело приходилось ступать по гранитным валунам больших и меньших размеров, оплетённых корневищами жизнестойких растений. Вместо пения лесных птиц из-за деревьев доносились крики кружащих над озером чаек.

Казавшийся со стороны воды довольно плоским – остров, на самом деле, имел возвышенности, и, выйдя к одной из них, Алекс и Сургон оказались у нескольких сложенных друг на друга камней. Получившуюся таким образом башенку венчал восьмиконечный православный крест.

– Это памятный крест старообрядцев, у которого идут молебны, – сказал Сургон. – Я тебе о нём рассказывал… Брось, – сморщился он, увидев, что Алекс перекрестился, – мы пришли к нему только в порядке ознакомления. Пойдём, здесь есть кое-что более интересное.

Сургон двинулся между зарослями и, Алекс, дабы не потерять его из виду, вынужден был поторопиться.

– Вот, смотри, – сказал Сургон вскоре.

Алекс не сразу заметил, на что он показывает. А потом разглядел поросший травой пригорок, окружённый загородками, которые Алекс принял вначале за ветки сухого кустарника. Отодвинув изгородь, Сургон уверенно прошёл внутрь. В пригорке обнаружился искусственный проём, обложенный камнями и снабжённый массивными деревянными подпорками. Проём был затянут красно-белой лентой и имел табличку, предупреждавшую о том, что далее проходить опасно.