Сон Лилит - Уитли Страйбер Страница 31

– О ты, дитя земли и неба, подними к небесам свои волны!

Это были слова из гимна Посейдону – однажды днем, когда ребра корабля стонали под ударами волн, этот гимн сочинил Ангиной, друг Адриана. Адриан был последним из человеческих существ, которого она считала фараоном, и относилась к нему соответствующе. Но один из ее людей съел Антиноя – из зависти или ревности – а потом сказал, что тот упал в Нил.

– Девочка ты моя дорогая, ступай отсюда! Господи, дитя ты мое, о чем ты только думаешь?! – к ней подбежал светловолосый мужчина и накинул ей на плечи жакет из грубой ткани. – Бедняжка ты моя сумасшедшая, – приговаривал он, оттаскивая ее от величественного вида моря под восхищенные возгласы толпы мужчин, собравшихся внизу на палубе.

– Почему ты называешь меня сумасшедшей? – спросила она.

Лилит пылала от гнева. Как он смеет неподобающим образом высказываться о Властителях?

Они вошли в большую комнату, полную всяких механизмов и мерцающих панелей, которые находились под огромным окном Светловолосый подтолкнул ее.

– Господи, какая она сильная!

– Как и положено демонам, – заметил Абдель.

– Послушай, оставь эти разговоры, мистер Тарир. Я вношу эту маленькую дрянь в пассажирский список. Если кто-нибудь с ней обойдется неподобающим образом, то, мой восточный друг, в Нью-Йорке нас будут ждать большие неприятности. – Он перешел на другой язык: – Вы понимаете по-английски, мисс? Посмотри на нее, Абдель, – что ты по этому поводу думаешь?

– Думаю, что не понимает.

– Тогда мы будем пользоваться английским. Господи, и как можно быть такой красивой? Ты только посмотри на нее, посмотри! Парни разорвут ее на части. Я хочу, чтобы она была все время здесь – или в моей каюте, или в кают-компании. И нам с тобой придется не спускать с нее глаз. Понятно?

– Да, сэр. Но я думаю, что команда ее не изнасилует. Они слишком ее боятся.

– Тогда это, черт подери, еще одна кость в горле, да? Убить чудовище? У меня на борту уже есть один покойник. Если будет еще один, то у меня просто отберут лицензию – это как пить дать. И тогда я отрежу тебе яйца. Морской обычай!

Как бы ни дрожали их голоса, разговор закончился дружным смехом. Светловолосый Курт, судя по всему, не понял, как разозлил Абделя. Когда египтянин улыбается подобным образом, то это значит, что его унизили и обидчику стоит побаиваться. Здесь чувствовался давно зреющий конфликт.

Однако Лилит нравился крикливый грубый северянин, она с удовольствием легла бы с ним. Как хороши эти мышцы, пышущее молодостью и здоровьем тело! А еще в глазах Курта была сладость, которая делала этого мужчину еще более привлекательным, так как грубость в его голосе говорила о том, что он вряд ли сознает собственную притягательность. И к тому же он был пищей – сытной, вполне устраивающей ее пищей.

Абдель дернул Властительницу за руку и потащил по коридору. Комната, куда он ее привел, оказалась очень бедно обставленной, из мебели – только кровать и стул. Зато здесь 6ыло окно, за которым можно видеть океан!

– Я сажаю тебя под домашний арест, – заявил непочтительный слуга. – Понятно?

– Нет.

Словно разъяренная кошка, он прыгнул к ней.

– Я запру тебя здесь, понятно? Ты не будешь выходить отсюда даже для того, чтобы поесть. Потому что если капитан потеряет свою лицензию, то я потеряю свою. А какая-то чертова... не знаю уж кто... какая-то чертова полоумная девица этого не стоит.

Его руки дрожали, глаза часто мигали, что в человеческом существе говорит о неуверенности. Он быстро захлопнул за собой дверь; замок щелкнул.

Лилит какое-то время просто лежала, отдыхая, на кровати, пока ее не стала терзать мысль, что она является пленницей. Еще совсем недавно она с радостью бы осталась здесь до тех пор, пока могла без проблем находить себе пищу. Но теперь все изменилось. Побег из Каира можно считать успешным – ей удалось ускользнуть от людей, которые хотели ее убить, а они оказались хорошими охотниками, даже отличными. С такими, как они, день ее плена неминуемо приближался, возможно он уже наступил. Дверь заперта, хотя для Лилит не составит труда ее выломать. А дальше куда?

Она встала с кровати и направилась к маленькому круглому окошечку. Корабль наверняка находится где-то около Геркулесовых столпов, куда люди в далекие, незапамятные времена никогда не заплывали.

В ней вспыхнул гнев, который заставил ее топнуть ногой и зарычать. Она могла бы сорвать дверь с петель, но тогда люди найдут для нее такое место на корабле, откуда Властительница уже не сможет выбраться.

Лилит знала, какой эффект производит на людей ее внешность, поэтому она решила заняться собой и своей одеждой. Ее нежные пальцы долго работали над волосами, пока солнце не склонилось к закату, а волны не окрасились золотыми отблесками его прощальной благосклонности. От плотной простыни она оторвала две полосы; и теперь та, что поуже, поднимала ее грудь, а более широкая слегка скрыла изгиб бедер. Лилит понюхала свою кожу, которая стала свежей, как сок граната, ее сладкий аромат смешался с запахом приготовляемой внизу человеческой пищи.

Как она и предполагала, ей недолго пришлось ждать возвращения людей. Абдель явился в сопровождении бородатого слуги с подносом. Пища была странной: два круглых кусочка хлеба и между ними поджаренный кусок мяса. И опять бокал со сладкой водой, шипящей как змееныш. Увидев ее, Абдель мгновенно опустил глаза, а его щеки запылали – так бывает с людьми, когда они взволнованы. Слуга задрожал, по бороде у него потекла слюна. Лилит отбросила на спину волосы и засмеялась.

– Вот твой ужин, – пробормотал Абдель.

Оба поспешно вышли и заперли за собой дверь. Лилит залюбовалась оранжевым горизонтом, раскинувшимся перед ней, насколько хватало глаз. Это окно можно выбить, подумала она. Вот только... Властительница прикрыла веки и явственно увидела мужчину, северянина, она прижимала его к груди и пела ему...

* * *

И в самом деле Курт Реген вскоре сказал Абделю:

– Я покидаю мостик на ночь.

Когда он уже направлялся к выходу и представлял себе тысячу разных вещей, длинные пальцы Абделя легли ему на плечо.

– Не надо, Курт.

– Абдель...

– Ты же знаешь, я не верю во все эти суеверные басни. Все это чепуха.

– Ну да, так и будем считать.

Он двинулся дальше.

– Курт! – Абдель решительно последовал за ним. – Послушай. Послушай меня. Я тебе скажу, у меня уже был с ней опыт...

– Уже? Раньше меня? – Его смех нельзя было назвать добрым.

– Нет-нет, я не о том. Я хочу сказать, что она... она производит странное впечатление. Более странное, должен сказать тебе, Курт, чем ты можешь себе представить. Она появилась на корабле ниоткуда... из гроба... – Египтянин засмеялся коротким деланным смешком, в котором Курт услышал все суеверия его мира. Затем продолжил: – И ее одежда... Я хочу сказать, ты видел ее?