Отдел - Алексей Сальников Страница 28

— По мне, так фигня эта местная система, ее, считай, Молодой собирал по схемам, что он там мог насобирать? — сказал Игорь Васильевич.

Молодой возмущенно вякнул, но обмяк под взглядом Игоря Васильевича.

— Фигня не фигня, а приказ поступил, — отвечал на это Сергей Сергеевич.

Все почему-то стали смотреть на Игоря.

— Да, — сказал Сергей Сергеевич после некоторой паузы, — пришло, видимо, время рассказать нашему новенькому, что он еще не все знает о своей работе.

— Давай не будем, как в прошлый раз, до последнего тянуть, — предложил Игорь Васильевич.

— Давай не будем, — согласился Сергей Сергеевич. — В общем, Игорь…

— В общем, Игорь, — перебил его Игорь Васильевич, обернувшись к Игорю в своем кресле и обращаясь к нему через голову Фила, поэтому тот слегка пригнулся, тоже глядя на Игоря внимательными, почти черными глаза-ми, — бывают операции двух видов. Объясню вкратце, чтобы лишним голову не дурить. Первую операцию ты уже видел, она с выездом и таблеткой тому, кого допрашиваешь. Второй вид операции — это когда мы с Филом кого-нибудь привозим с улицы, а ты допрашиваешь, таблеток никаких не даем, так что покладисто объект отвечать не будет, будет барагозить всячески и просить отпустить его домой, потому что он никому ничего не расскажет. Это тяжелее, чем первое, потому что он реально будет паниковать и заливаться слезами, никакой эйфории от него ожидать не приходится. Это очень хреново, потому что ты знаешь, что с ним в конце будет.

«Ну вот, опять», — подумал Игорь не без тоски, а сам в свою очередь спросил:

— То есть нужно будет ему эти идиотские вопросы задавать и чтобы он на них ответил?

— Да, — сказал Игорь Васильевич, — я бы тебе предложил самому этими таблетками, что мы обычно даем, обожраться, но Ренат не позволит, у него там какая-то квота. Это даже мне тяжело.

— Кстати, — встрял Сергей Сергеевич, — наверху говорят, что ожидается МЕСЯЦ тестирования, так что это не единственное дело в декабре. Сначала вот студент обещается, а кто дальше — не сообщили еще.

— Охренеть, — по слогам произнес Игорь Васильевич, адресуясь к Сергею Сергеевичу. — Они там озверели по ходу. У нас человек только прибыл.

— Я сразу просто предупредил, чтобы ты потом не плакался, — съязвил Сергей Сергеевич. — Говорят, первый тест он хорошо прошел и вообще себя зарекомендовал с нормальной стороны.

Игорю эта похвала почему-то польстила, ему было стыдно, что чьи-то похвалы ему еще льстят, но это, видно, было то служебное рвение, над которым всегда смеялись гражданские.

— Но ты понимаешь, что нельзя человеку давать допросы на месте в течение месяца? Это же никогда хорошо не заканчивалось, — сказал Игорь Васильевич.

Сергей Сергеевич побагровел.

— А ты понимаешь, что по-другому никак? — сказал он. — У тебя какие-то другие предложения имеются, может быть?

— Может быть, — сказал Игорь Васильевич, — может, людям стоит рассказать, чем они тут занимаются? Может, стоит рискнуть? Их жизнями мы все-таки рискуем.

— Я знал, что ты опять на это же выведешь, — ответил Сергей Сергеевич. — Может, хватит про одно и то же спорить?

— Ладно, Петрович, пошли, что ли, — сказал Игорь Васильевич, демонстративно игнорируя Сергея Сергеевича.

Игорь решил не нарушать субординацию и глянул-таки на Сергея Сергеевича вопросительно, тот разрешающе кивнул, ответный взгляд Игоря Васильевича выражал легкое отвращение.

— Ренат, ключики выдай, — попросил Игорь Васильевич, но тот даже не дернулся, пока не получил все тот же подтверждающий кивок Сергея Сергеевича. Только тогда он медленно поднялся и провел Игоря и Игоря Васильевича в свой кабинет, где выдал Игорю под расписку связку ключей. Лицо у него при этом было скучнее обычного.

— У тебя такая рожа, как будто мы сейчас там цех по пошиву кроссовок найдем и триста вьетнамцев, — заметил на это Игорь Васильевич.

— Я надеялся, что до Голливуда подольше не дойдет, — пояснил свою скуку на лице Ринат Иосифович.

— Как видишь — дошло, — сказал Игорь Васильевич и повел Игоря за собой на первый этаж, то и дело приманивая его рукой, будто молчаливый призрак, показывающий путь к сокровищам. Таким образом Игорь проволокся с ним до двери с надписью «Электрощитовая», куда никогда не ходил, потому что делать ему там — неэлектрику — было абсолютно нечего. За дверью оказалось достаточно просторное, светлое, сухое помещение, обложенное желтоватой кафельной плиткой и обставленное высокими, покрашенными в серебристый цвет металлическими шкафами. По всей комнате стоял едва слышимый электрический гул. Игорь Васильевич завел Игоря в самый дальний от входа угол, к одному из шкафов, и стал вертеть ключом в его замке. «Тайная база ЦРУ», — подумал Игорь, невольно вспомнив сериал «Чак».

— Тут сначала был кодовый замок, — пояснил Игорь Васильевич, — но потом сломался, хотели сделать типа сканера отпечатков пальцев, но это пафосно как-то и смета не позволяла, и кого бы мы ремонтировать позвали, если что.

Дна у шкафа не оказалось, вместо него была довольно-таки широкая металлическая лестница, ведущая почти вертикально вниз в полную темноту.

— Я первый спущусь, — сказал Игорь Васильевич, — а то ты с непривычки или ноги переломаешь, или голову разобьешь.

Позвякивая связкой ключей, Игорь Васильевич осторожно скрылся по ступенькам во мраке. Из темноты стали доносится его шаги, и эхо его шагов, сужающееся на конце, как будто Игорь Васильевич топал внутри большой металлической трубы. Бесшумно к ногам Игоря припрыгала желтоватая крыса и тут же испуганно шмыгнула обратно, это произошло так неожиданно и быстро, что у Игоря даже не успело екнуть сердце. Из темноты шел теплый воздух с запахом пыли, металла и машинного масла.

Игорь Васильевич пробубнил что-то с облегчением, внутри темноты хлопнуло, как будто прибили газетой муху, свет в электрощитовой слегка мигнул, и темноты на том конце лестницы сразу же не стало. Игорь увидел цементный пол, в который лестница упиралась, решил не ждать гулких призывов Игоря Васильевича, и сам полез вниз.

— Давай быстрее, — не выдержав, прикрикнул Игорь Васильевич.

«Быстрее тебе. Вниз головой прыгнуть, что ли?» — язвительно подумал Игорь.

На том конце лестницы был коридор, покрашенный в зеленый цвет. В белом немигающем свете неоновых ламп, выстроенных в линию, делящую потолок на две равные половины, видны были все неровности покраски и пола. В нескольких шагах от Игоря в бетон навеки впечатались следы собаки, которая когда-то перебежала только что залитую цементную дорожку.

— Это Шарик тут бегал, — поймал взгляд Игоря Игорь Васильевич, трущийся возле выпирающего из стены электрощитка, — впечатал себя в аллею славы, мы его потом переименовали в Монро. Иди сюда.

С того места, где стоял Игорь Васильевич, стало видно, что коридор не оканчивается металлической дверью, как казалось до этого Игорю. Дверь находилась как раз на разветвлении одного коридора на два — один уходил вправо по широкой дуге и вел, по расчетам Игоря, в сторону гаража; тот, что шел влево, был длинный и прямой. В стенах этого коридора было несколько дверей, Игорь Васильевич открывал их по очереди своими ключами, включал свет за каждой из них, словно проверяя, работают ли там лампочки.