Призраки рядом с тобой - Елена Артамонова Страница 28

Внезапно грудь вздохнула свободно — лаз привел в какое-то помещение. Я вновь включила фонарь и едва не выронила его на пол — зрелище было не для слабонервных. Огромную пещеру занимали окаменевшие людские тела. Больше всего они походили на изваяния, сделанные рукой безумного скульптора, задумавшего показать все омерзение смерти. Среди переплетения рук, ног и грудных клеток я заметила разноцветные пряди волос — Зизи лежала, запрокинув голову и странно изогнув шею. Я потрогала ее руку — она оказалась гибкой, податливой и, кажется, даже чуть теплой. Хотя Логинова не дышала, она не производила впечатления покойницы. Правда, ее окутывала плотная пыльная паутина, но я в отличие от той же Панкратовой совершенно не боялась паучьих сетей и, ухватившись за облепленные этой пакостью ноги, поволокла тело в центр подземелья. Там отсутствовали безобразные изваяния, и можно было положить Логинову так, как сказал Незнакомец. Стороны света помог определить компас, найденный в рюкзачке Зизи. Мне далее думать не хотелось, что было бы, не окажись под рукой этого приборчика. Оставив Логинову, я занялась поисками остальных. Сперва удалось разыскать Сережку, Петьку и Юрку Петренко, лежавших неподалеку от центральной части склепа. Увидев Юрку, я только вздохнула. Он выглядел так же, как остальные, но его душа заблудилась в лабиринте измерений и уже не могла отыскать дорогу назад. Скоро он окаменеет, превратится в подобие скульптуры. Бедный Юрка, он был неплохим парнем, он просто ошибся, поддавшись соблазну дьявольской игры. Девчонок я разыскивала долго, а потом, обнаружив их в дальнем углу пещеры, медленно и мучительно тащила налитые свинцом тела к остальным. Мишку Воронова найти так и не удалось, но, честно говоря, мне и не хотелось видеть его таким. Разложив тела головами на восток, я приготовилась увидеть чудо. А ребята лежали ни мертвые, ни живые и, кажется, не собирались ни оживать, ни умирать. Плававшая в воздухе пыль попала в нос, я зажмурилась и чихнула.

— Будь здорова, подруга! — знакомый гортанный голосок нарушил безмолвие. — А где ты нашла мой фонарь?

Они были живы! От этой новости следовало скакать на одной ножке и визжать от восторга, но дикая усталость сковала тело и чувства. Хорошо еще, "новорожденные" помнили о своих похождениях, и мне не пришлось вдаваться в долгие объяснения. Сквозь узкий лаз мы выбрались из пещеры, потом долго-долго поднимались по лестнице. Еще в подземелье предусмотрительная Панкратова задумалась о том, как лучше объяснить свои похождения родителям. Ей ответила Зизи:

— Наши двойники давно вернулись по домам, и никто не заметил подмены. Надо только проникнуть в квартиру и лечь е кроватку, а утром как ни в чем не бывало произнести: "С добрым утром,

мамочка!"

— Лично у меня нет ключей.

— Акулиничева, будь оптимисткой и подходи к жизни творчески — скажи, что пошла за газетами, а дверь захлопнуло сквозняком, притворись лунатиком, наконец!

— А как ты доберешься до Москвы?

— Электричкой, братишка, электричкой. Я еще прошлым летом освоила этот маршрут — всего-то три пересадки.

— У меня на ногах босоножки, а там — зима…

Я слушала их болтовню как сквозь сон, автоматически передвигая ноги, поднимаясь все выше и выше. Возможно, они и в самом деле оказались одеты не по сезону, и, учитывая это, мне следовало захватить из дому теплые вещи, но, признаюсь честно, опекать, заботиться и спасать, изображая мать Терезу, оказалось для меня непосильным делом. Я мечтала только о том, чтобы меня оставили в покое.

Выбравшись из заброшенной постройки, мы разбежались по домам. Еще не рассвело, и улицы были почти безлюдны. Удача по-прежнему сопутствовала мне, и за пятнадцать минут до звонка будильника я уже лежала в постели, свернувшись калачиком и притворяясь спящей.

* * *

Со времени невероятного, головокружительного путешествия в Бездну минула почти неделя, и произошедшее постепенно утрачивало яркость, представляясь то ли сном, то ли увлекательным кинофильмом. Зомби, призраки и прочие чудеса постепенно вытеснялись из жизни, но оставалась одна реальная проблема, не дававшая мне покоя. Я имею в виду долг перед мертвыми. Конечно, можно было бросить не погребенными Юрку и Мишку, забыть о просьбе Незнакомца и жить как прежде, но почему-то не получалось. Сидя на диване и листая рекламную газету, я билась над неразрешимо загадкой — как найти прах человека, о котором неизвестно ровно ничего — ни имени, ни даты смерти? Вошедшая в комнату мама прибавила громкость телевизора. Шли местные новости, и бесстрастный мужской голос сообщал:

— …волосы светло-русые. Была одета в ярко-красную куртку-ветровку, черные джинсы, серый свитер и полусапожки на высоких каблуках. Всех, кому что-либо известно о местонахождении пропавшей, просим позвонить по телефону…

— Мам, а что случилось? Я начало прослушала.

— Снова девочка пропала. А позавчера — две. Ушли из дому и не вернулись. Возможно, в городе появился маньяк. Виктория, надеюсь, ты помнишь, что нельзя подходить к стоящим в безлюдном месте

машинам?

— Да, мам. И не разговаривать с незнакомцами, и не ездить в лифте с подозрительными субъектами.

Наутро возле школы было замечено оживление — все проходы заполнили машины и толпы взрослых. В городе назревала паника. Все только и говорили о кровожадном маньяке, поэтому большинство родителей предпочло лично проводить детишек в школу. Из разговоров в раздевалке выяснилось много любопытного. Убийца оказался скор на руку — за последнюю неделю исчезли пять человек. Большинство собеседников считали, что убийца — сбежавший из дурдома псих. Они полагали, что психопаты менее расчетливы и осторожны, чем настоящие маньяки, и поэтому шансов разгуливать на свободе у них немного.

На большой перемене ко мне подошла Светка Акулиничева. В школе я встречалась с не ежедневно, но с той памятной ночи мы больше не разговаривали и только обменивались приветствиями.

— Вика, я хочу тебе кое-что показать, — Акулиничева полезла в болтавшуюся на локте сумку, я только сегодня это нашла.

Она протянула роскошно изданный, но немного потрепанный каталог. Английское название книги несколько смутило — мое знакомство с этим языком было не слишком близким, и я вряд ли сумела бы оценить изыскания Акулиничевой. Заметив аккуратную закладочку, я открыла каталог на нужной странице… Низкие, набухшие влагой облака, свинцовое море, две крошечные человеческие фигурки на отвесном утесе. Но самое главное, такое знакомое и такое страшное — глаза Бездны, ослепительно черные пятна, вспарывающие небо и море. Только потом я увидела подпись и вслух прочитала

— Unknown Italian artist of the 19-th century.

— Что означает "неизвестный итальянский художник середины девятнадцатого века", — с ехидцей в голосе перевела Акулиничева. — Эту книгу мама привезла из-за границы еще до моего рождения. Посмотри дату -1978 год. Знаешь, когда мы были там, — она округлила глаза, — я вспомнила о картине, которая с детства пугала и в то же время притягивала меня как магнит. Это то самое место, без сомнения.