Корабль ночи - Роберт МакКаммон Страница 25

– Не ваше дело, – ответил Кип.

– А правду говорят, будто ему перервали глотку и выпустили всю кровь? – спросил другой.

– У того, кто вам это сказал, слишком буйное воображение. Мне бы такое в жизни не придумать. – Кип старался говорить легко, весело, но он никого не обманул. Старики смотрели пронзительно, в упор. Мур, приоткрыв от удивления рот, наблюдал за происходящим.

– Дэн Майлс видел тело, – сообщил старик в соломенной шляпе. – Он сказал, кто-то перервал парню глотку и…

– Дэн Майлс слишком много пьет, – перебил Кип резче, чем ему хотелось. – Если б закон запрещал собирать сплетни, я бы всех вас упек за решетку.

– Говорят, что-то приходило из джунглей, – снова заговорил старик. – Может, такое, что и видеть никому не дано. Мальцом я раз видел там джамби – злобная тварь, такой белый, высокий, носится – не угнаться, еле разглядишь. Ветер его нес и вот эдак – ветер, стало быть, – подвывал: уи-и-и-и-у-у-у, уи-и-и-у-у-у… Я и глянь этому джамби в лицо. До сих пор помню. Страшилище, глаза красные, зубы из пасти висят. Я как побегу, как побегу – мне в лес-то ночью нельзя было, понимаете? Но лицо это я увидал и уж до смерти не забуду.

Кип с наигранной беззаботностью облокотился о перила крыльца:

– Никаких джамби нет.

– Много лет назад я видел дух жены Риттера, – возразил первый старик, странно блестя вдруг расширившимися глазами. – Ей-богу, я видел ее на рыбачьем причале, где ее старик оставлял свою лодку. Она взмахнула руками, и я приметил, что сквозь нее светят звезды, и говорит: «Иди за мной, иди за мной». Я тогда попятился, а она сошла с верфи прямо в море и пропала. – Он поглядел на приятелей, и те одобрительно закивали.

– Кип, – спросил Мур, – что произошло вчера ночью?

– Иди-ка лучше заплати, – сказал констебль. – Характерец Ярлинга все знают…

– Убился один молодчик, Турком его звали, – заговорщицки поделился с Муром старик в соломенной шляпе. – На верфи убился, возле этой окаянной лодки. От ней, треклятой, одни несчастья, констебль. Она беду приносит. Она, мертвечина, джамби из джунглей созывает, и вот как все уснут, они к ней слетятся – и пошло веселье, и лодка эта утопленница там с ними. И вопят, и хохочут, и глазищами ворочают – зырк-зырк, не припозднился ли какой бедолага; им, вишь, завидно, что у людей душа есть, вот и ненавидят нас, и душу отнять хотят. Вот чего с вашим Турком приключилось…

Его приятели сидели, откинувшись на спинки кресел, окутавшись клубами дыма, и молчали.

– Так что же случилось вчера ночью? – снова спросил Мур.

– Когда освободишься, зайди ко мне в контору. Есть разговор, – Кип снова оглядел компанию на крыльце и пошел через площадь к участку. В конторе Кип задернул шторы и выложил из заднего кармана на застеленный промокательной бумагой стол вещи покойного. Он сел в кресло, закурил самодельную папиросу и включил лампу. Все предметы по очереди подверглись самому тщательному и дотошному изучению; дойдя до гнилого лоскутка, Кип почувствовал, как внутри у него что-то задрожало и засосало под ложечкой. Он провел пальцем по рельефным натекам желтой плесени. Это важно, сказал он себе, но я не знаю почему. Это важно, но я пока не могу понять почему. И ощутил, как кирпичная стена где-то в потаенных глубинах его «я» задрожала, словно что-то пыталось пробиться сквозь нее из тьмы его, Кипа, души.

В дверь постучали.

– Открыто, Дэвид, – сказал Кип.

Вошел Мур, озадаченный уклончивостью друга и заинтригованный тем, что услышал от стариков. Увидев разложенные на столе Кипа предметы, он подошел и, заметив усталый, напряженный взгляд Кипа, спокойно спросил:

– Что происходит?

– Сегодня под утро подлодку вскрыли автогеном, – ответил Кип. – Один из сварщиков Лэнгстри, псих по кличке Турок.

– А он не объяснил зачем?

Кип воззрился на Мура сквозь синий табачный дым и покачал головой:

– Нет. Там же, на верфи, кто-то забил его до смерти. Хотя я знаю, что он искал, – вчера он полдня бормотал что-то о потопленных немецких кораблях и золотых слитках, никак не мог успокоиться. Надо сказать, Дэвид, кто-то потрудился над ним на славу, а крысы закончили работу. По-видимому, ему удалось проникнуть в подлодку. Он нашел там что-то, а потом кто-то забрал у него находку. – Кип показал на стол:

– Вот это нашли в его карманах, а этот клочок грязной ткани док вынул у него из руки. Похоже, он за что-то хватался, когда падал в воду…

Мур молчал. Убийство на Кокине? Невероятно! С тех пор, как он начал заправлять делами в «Индиго инн», здесь не было ни одного убийства. Черт возьми, он приехал на этот остров, потому что верил – сюда еще не проникли подлость и жестокость.

– А как он попал в лодку? – чуть погодя спросил Мур.

– Вскрыл автогеном люк на носовой палубе, у главного орудия. – Кип сложил вещи Турка в пластиковый пакет, запечатал и убрал в нижний ящик стола. – Этого парня где только не носило. Как знать, может, кто-нибудь из врагов наконец добрался до него на нашем островке. – Он в последний раз затянулся и раздавил окурок о стенку пепельницы. – Впрочем, неважно – как говорится, мертвые не болтают. – Он встал из-за стола, подошел к кладовке, отпер ее и начал копаться в вещах. Через некоторое время он достал оттуда карманный фонарик и большой фонарь, работающий от аккумулятора. Фонарик он бросил Муру: – Надо взглянуть, что там в этой лодке. Хочешь со мной?

– Да, – ответил Мур с глубоким вздохом. – Еще как…

– Вот и отлично. Есть риск, что там еще сохранилась годная взрывчатка, но раз уж автоген не взорвал все это к чертовой матери, наверное, ничего с нами не будет. – Он оглянулся на шкаф с оружием, но сразу же отбросил эту мысль. Для чего им вооружаться? Из-за крыс? Он не сомневался, что док кишит ими, но это совершенно точно не были крысы-людоеды. Ради Бога, успокойся, сказал себе Кип. Он пощелкал кнопкой большого фонаря, проверяя, не сели ли батарейки, и кивнул Муру: – Ну, вперед, проверим, что прячет от нас эта старая калоша. – И он двинулся к двери.

– Это одному Богу известно, – откликнулся Мур.

Да, сказал себе Кип, выходя вместе с Муром на солнцепек и садясь за баранку джипа.

Богу… и, возможно, кое-кому еще.