Хроники Бейна.Книга третья - Морин Джонсон Страница 24

– Пойдем, Валентин. То, что случилось с Уайтлоу, было… Было несчастным случаем. Мы не смогли его предотвратить. Теперь нам пора идти. Оборотни не стоят твоего времени, никто из них. Это – всего лишь отбившиеся от стаи собаки. Мы же отыщем других и поймаем их вожака.

– Да, завтра ночью, – кивнул Валентин. – Приходи к нам затемно. Джослин хочет тебе что-то сказать.

Люциан пожал протянутую руку:

– Конечно. Что угодно ради Джослин. Что угодно ради любого из вас. Ты знаешь это.

– Да, мой друг, знаю.

Магнус видел, каким взглядом Валентин посмотрел на друга. В этом взгляде, кроме любови, была ненависть. И ненависть побеждала. В глубине его глаз словно акулий плавник мелькнул. Это была смерть.

Колдун ничуть не удивился. Он видел немало существ, способных любить, и лишь немногие из них позволили этой любви изменить себя. Изменить так, чтобы любовь к одному превратилась в любовь ко многим.

Он помнил выражение лица Валентина, когда он убил Мэриан Уайтлоу, и невольно задался вопросом: каково это – жить с таким? Каково Джослин, которую Мэриан называла ангелом во плоти? Какого это – делить постель с монстром, спать рядом с тем, в чьей голове царствует безумие? Одно он знал точно – слепая любовь не может продолжаться долго. Однажды Джослин поднимет голову с подушки и поймет, что жила в непрекращающемся кошмаре.

Люциан Грэймарк был одним из тех, кто посмел пойти против правил, и Магнус готов был поспорить, что жить ему осталось недолго.

И конечно, то было ошибкой – уповать на прошлое. Зря Магнус ожидал увидеть в Стивене Эрондейле хотя бы отголосок доброты его предков. Он посмотрел на Стивена, на его прекрасное лицо и слабовольный рот. Ему вдруг захотелось сказать Стивену, что Тесса будет разочарована. Однако он не хотел, чтобы Валентин узнал о Тессе.

Он не произнес ни слова. Стивен Эрондейл выбрал свое, и ничего с этим не поделаешь.

Члены «Круга» покидали Убежище, двигаясь, точно маленькая армия.

Магнус бросился к Адаму Уайтлоу, лежавшему в луже крови. Рядом темнел его топор.

– Мэриан? – прошептал Адам.

Магнус опустился на колени и попытался нащупать самые большие раны. Их было много, слишком много.

Он посмотрел в потухшие глаза Адама, и тот прочел ответ в его глазах.

– Мой брат? – спросил Адам. – Дети?

Магнус обвел печальным взглядом полную мертвецов комнату. Адам Уайтлоу отвернул лицо. Губы его плотно сжались, словно в попытке сдержать горестные стоны. Колдун использовал всю свою магическую силу, чтобы облегчить его страдания, но Уайтлоу остановил его, накрыв его руку своей рукой.

– Достаточно, Магнус, – с трудом прохрипел он. – Если бы я мог выбирать, то выбрал бы смерть. – Из груди его вырвался хриплый кашель, а затем глаза закрылись.

– Ave atque vale [10], Сумеречный охотник, – прошептал Магнус. – Ангел будет гордиться тобой.

Последних слов Уайтлоу уже не слышал. Он умер у Магнуса на руках.

* * *

Конклав поверил в то, что Уайтлоу были убиты оборотнями, и напрочь отмел свидетельства Магнуса. Впрочем, он и не ждал, что ему поверят. Он и сам не знал, почему решился выступить перед Конклавом. Наверное, потому, что нефилимы хотели, чтобы он молчал.

Колдун ждал возвращения «Круга».

В Нью-Йорке члены «Круга» больше не объявлялись, однако им все же довелось столкнуться с Магнусом нос к носу. Встретились они во время Мятежа.

Вскоре после резни в Убежище, Люциан Грэймарк исчез, и Магнус подозревал, что парня уже нет в живых. Но спустя год Магнус вновь услышал о Люциане. Рагнор Фелл рассказал ему, что какой-то оборотень, прежде бывший Сумеречным охотником, призывает весь Нижний мир на войну с «Кругом».

На этот раз Валентин собрал «Круг» в тот момент, когда нужно было продлевать Соглашение между нефилимами и Нижним миром. Они напали на собравшихся в Зале Ангела делегатов Нижнего мира, намереваясь устроить бойню.

Однако, благодаря предупреждению Люциана Грэймарка, нежить дала отпор. В Идрис делегаты прибыли, вооружившись до зубов.

И вновь Сумеречные охотники удивили Магнуса. На этот раз большая часть Конклава сделала тот же выбор, что и Уайтлоу. Конклав встал на защиту нежити. Не преступившие Закон нефилимы сражались как львы, и Валентин понес поражение.

Однако потом те же нефилимы начали винить нежить в том, что потери оказались слишком велики. Как будто эту войну затеял Нижний мир! Нефилимы всегда гордились своей справедливостью, но их правосудие, на взгляд Магнуса, всегда отдавало горечью.

Отношения между нефилимами и Нижним миром были безнадежно испорчены, и Магнус боялся, что надолго.

Вскоре Конклав отправил оставшихся членов «Круга» (Лайтвудов и Ходжа Старкуэзера) отбывать ссылку в нью-йоркский Институт. Возвращаться в Идрис им было запрещено. После резни ряды Сумеречных охотников сильно поредели, и пополнить их можно было только с помощью Чаши смерти, которая исчезла вместе с Валентином. Лайтвуды понимали, что заслужили пощаду лишь благодаря обширным связям в Конклаве, однако любой следующий проступок мог стать для них роковым.

Рафаэль Сантьяго, вампир, помогавший Магнусу уже не раз, рассказал, что, живя в Институте, Лайтвуды держались отстраненно, но, вступая в контакт с кем-либо из Нижнего мира, были неизменно почтительны. Магнус знал, что рано или поздно ему все равно придется работать с кем-то из них, однако он предпочел бы, чтобы этот момент наступил как можно позже. Кровавая война закончилась, и Магнус предпочитал не думать о мрачном прошлом, устремляя все свои надежды в будущее.

В течение более чем двух лет после окончания Мятежа он не пересекался ни с кем из членов «Круга». До тех пор, пока однажды это все-таки не произошло.